Черепаший вальс - читать онлайн книгу. Автор: Катрин Панколь cтр.№ 48

Записаться к парикмахеру.

Нарастить волосы, чтобы были прежней длины.

Сделать маникюр и педикюр.

Ботокс.

Витамины для кожи.

Эпиляция, лучше всего «бразильская полоска».

А потом и танец живота, куда ж без него!

Пейзаж за окном изменился. Она увидела башни Дефанс, а за ними — деревья Булонского леса. Вместо бетонных коробок появились каменные дома, уличные фонари стали изящнее. Я всегда умела выходить сухой из воды. В этом мне не откажешь. Может, я и невелика птица, зато вертеть хвостом и заметать следы могу прекрасно.

Она раскинула руки и сладко потянулась.

— Похоже, тебе лучше, — заметила Анриетта. — Еще до дома не доехали, а уже стены помогают?

— В тихом омуте черти водятся, милая мамочка. Самые гнусные замыслы зреют в тишине и покое. Ты ведь и сама это знаешь, правда? Мы всегда не такие, какими кажемся.

Она наклонилась к водителю и попросила остановить.

— Думаю, дальше я дойду пешком. Проветрюсь немного, встряхнусь, как ты и хотела.

Анриетта бросила панический взгляд на счетчик. Ирис это заметила:

— Ты уж заплати, пожалуйста. У меня нет при себе денег. Увы и ах.

— Если б я знала, поехали бы на автобусе! — проворчала Анриетта.

— Не переоценивай свои силы… Ты же терпеть не можешь общественный транспорт.

— Да, там воняет носками и зеленым луком!

Ирис одарила ее своей знаменитой улыбкой. Улыбкой, которой нет дела до счетчиков и прочей повседневной суеты. В глазах ее мелькнула хитрая усмешка. Анриетта успокоилась. Ладно, она заплатит за такси, зато скоро будет вознаграждена сторицей. В последнее время она сильно поиздержалась, было немало непредвиденных расходов. Но если все пойдет так, как ей обещали, мерзкой секретутке не поздоровится. Небось уже сейчас перестала задирать нос.

А скоро и вовсе его повесит.

Дома, стоя в ванной перед зеркалом в длинной ночной рубашке, Анриетта Гробз размышляла. Если план А не даст результата, план Б, с Ирис, уже запущен. Так что день, несмотря на счетчик — девяносто пять евро без чаевых! — можно считать удачным.

Теперь ее голыми руками не возьмешь. С Марселем она допустила оплошность. Пустила все на самотек, решив, что ее жизнь установилась раз и навсегда. За что и поплатилась. Но усвоила урок: нельзя доверять иллюзии безопасности, надо все предвидеть, предупреждать заранее. В жизни домохозяйки действуют те же законы, что и на предприятии. Конкуренция повсюду, любой может вас растоптать! Она об этом забыла, и пробуждение было ужасным.

План А, план Б. Все на месте.

Она с нежностью взглянула на старый след от ожога. Маленький прямоугольник на ляжке, розовый и гладкий.

Подумать только, все началось именно с него! Мелкая бытовая травма вернула ее к жизни! Какая все-таки отличная мысль посетила ее тогда, в начале декабря, — самой уложить волосы в пучок! Она в очередной раз порадовалась за себя, поглаживая прямоугольник пальцем.

Она помнила все так ясно, словно это было вчера. В тот день она пошла в ванную за утюжком для волос. Сто лет им не пользовалась. Включила в розетку. Распустила длинные сухие лохмы, цеплявшиеся за расческу, как сено, разделила на равные пряди и стала терпеливо ждать, когда нагреется утюжок, чтобы выпрямить их и собрать на макушке в пучок. Приходилось учиться причесываться самой, без Динь-Динь, ее личной парикмахерши. В те благословенные времена, когда Марсель Гробз платил по счетам, Динь-Динь каждое утро забегала к ней, а потом шла на работу в салон. Анриетта прозвала ее Динь-Динь [57] , потому что та своими ловкими пальцами творила чудеса, как фея. И потому, что вечно забывала, как ее зовут. И еще потому, что прозвище звучало ласково и возвышало неблагодарную девчонку в собственных глазах, а это позволяло уменьшить сумму чаевых.

Теперь услуги Динь-Динь были ей не по карману. Денежки счет любят, и она экономила на всем. Ходила ночью в туалет с карманным фонариком, а воду спускала через два раза на третий. Поначалу подобные ухищрения ее бесили и унижали, но потом она вошла во вкус и охотно признавала, что это привносит в ее серые будни какую-то изюминку. Например, утром она устанавливала сумму, в которую должна уложиться за день. Сегодня — не больше восьми евро! Иногда, чтобы не выйти из бюджета, приходилось проявлять чудеса изобретательности. Голь на выдумки хитра… Однажды утром в порыве отваги она решила: ноль евро. И даже икнула от удивления. Ноль евро! Что это на нее нашло? У нее оставалось несколько печенюшек, немного ветчины, лимонад, тостовый хлеб, но ради свежего теплого багета и губной помады «Буржуа» в супермаркете надо придумать какую-то хитрость. Она провалялась в постели до полудня. Подсчитывала, прикидывала и так и сяк, думала, где лучше поискать монеты на земле, представляла себе, как цилиндрик помады падает с прилавка, а она футболит его к выходу мимо охранника, она мурлыкала от удовольствия, морщила нос в давно забытой женственной гримаске, на ее сморщенных пергаментных щеках появились милые ямочки, она радостно хохотнула — о-ля-ля! Вот так приключение! И не медля ни секунды, вскочила, запихала волосы под шляпу, натянула блузку, юбку и пальто и с победным видом вышла на улицу. Смелей, говорила она себе, щуря глаза, слезившиеся от ледяного ветра. Стужа кусала ее за пальцы, она двумя руками вцепилась в плоский блин шляпы, все время норовившей слететь. Ноздри щекотал восхитительный аромат свежего хлеба из соседней булочной. Она огляделась в поисках спасительной идеи и внезапно пожалела о своем опрометчивом решении: ноль евро — это все-таки чересчур. Стиснула зубы, вздернула подбородок. И долго стояла неподвижно, ища глазами выход. Выхода не было. Уйти, не заплатив? Взять в долг? Жульничество. Стылые слезы обжигали щеки, она в отчаянии тряхнула головой — и вдруг, случайно опустив глаза, увидела нищего. Слепой бедолага с белой тростью сидел на земле, а рядом стояла деревянная плошка для подаяния. О радость! Плошка была полна. Спасена! В приступе жадности она искала в заоблачных высях то, что лежало прямо под ногами! С ее губ сорвался вздох облегчения. Анриетта задрожала от радости, мозг заработал спокойно и четко. Она утерла пот со лба и хладнокровно изучила диспозицию: улица была пустынна. Слепой, протянув тощие ноги на тротуар, постукивал палкой по асфальту, чтобы привлечь внимание прохожих. Она взглянула направо, взглянула налево — и быстрым движением высыпала на ладонь содержимое плошки. Девять монет по одному евро, шесть по полтиннику, три по двадцать и восемь по десять сантимов! Целое состояние! Она чуть не расцеловала слепого и помчалась домой. В ее морщинах затаился радостный смех, и, закрыв за собой дверь квартиры, она дала волю веселью. Лишь бы завтра он был на том же месте! Если придет, если ничего заметит, завтра я повторю свой рекорд в ноль евро!

Он нежданной удачи у нее приятно щекотало в животе. Даже есть больше не хотелось.