Вернуться из Готаны - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Зырянцев cтр.№ 25

…К середине дня, когда я решил дать себе отдых, совместив его с приемом пищи, ответ на этот вопрос уже был готов. Хотя я осмотрел лишь треть намеченной территории, уже можно было сказать, что гипотеза о «лучах жизни» подтверждалась. «Лазареты», то есть муравейники, в которых больные особи имели шанс выжить (а может, и регенерировать? Это тоже надо проверить!), располагались на строго определенной территории; для удобства я окрестил ее «зоной жизни». Все, что находилось за границей этой зоны (впрочем, таких муравейников было немного, всего пять), ничем не отличалось от обычной картины, которую можно было наблюдать в любом уголке Земли.

Я выложил на полиэтилен сандвичи, налил из термоса чай и огляделся. Выбранная мной для привала скалистая площадка немного возвышалась над остальным лесом, и здесь было не так душно. За то и выбирали. А еще за обзор: отсюда просматривался дальнейший путь к моей «зоне обморока». Вот что значит национальные особенности: за что ни возьмись, всюду у меня зоны. При этом, насколько я знаю, у нас в роду никто не сидел. Хотя кто знает? Такие вещи обычно не афишируют.

Выбранный мной сегодня кружной путь был хорош не только тем, что позволил собрать образцы в шестнадцати точках, но и тем, что избавил меня от необходимости карабкаться на хребет в самом труднодоступном месте, где я спускался в прошлый раз. Правда, этот путь был раза в два длиннее, так что к хребту я доберусь только под вечер. Зато, может, лезть по скалам не придется.

Спустя два часа стало ясно, что я угадал: добравшись наконец до хребта, я увидел перед собой крутой склон со скалистым участком высотой метров пятнадцать.

Здесь не требовалось особых альпинистских навыков; можно было обойтись парой крючьев, которые я предусмотрительно захватил. Одновременно я убедился, что зайти на плато совсем без снаряжения можно было лишь одним путем: продравшись через густой подлесок и обойдя глубокое ущелье, через водопад, который я прозвал Змеиным.

Подъем не занял много времени, и вскоре я уже стоял на плато. Я думал, что хорошо запомнил расположение своей зоны, но оказалось, что память меня подвела: дважды мне казалось, что нужный перелесок находится передо мной, и я подкрадывался к нему, как кошка к мышке или орнитолог к редкой птице. Однако никакие голоса из-под земли не звучали, феномены в облаках не появлялись, и даже похмельный синдром не посещал пытливого исследователя; оставалось только разочарованно пожать плечами. Хорошо, что рядом никого не было: выглядел я, наверное, довольно глупо.

Я уже решил идти прямо к водопаду, чтобы затем от него как можно точнее повторить свой прошлый путь, как вдруг, проходя через какие-то неприметные кусты, почувствовал себя плохо. Это я слабо выразился: ощущение было такое, словно я на бегу ударился о невидимую стену. Чтобы не упасть, я схватился за ближайший куст, но и это не помогло, пришлось срочно сесть на корточки, а потом встать на четвереньки. Так, на четвереньках, пятясь, я выбрался с опасного места и огляделся.

Прямо передо мной были кусты, в которых я чуть не свалился, дальше открывалась поляна, на которой торчало несколько хилых и каких-то скрюченных деревьев. Справа виднелась буковая роща. Помнится, в прошлый раз я обошел свою «зону обморока» вдоль южного склона. Значит, сейчас мне следует двигаться южнее. Чтобы проверить себя, я достал компас. Здесь меня ждала еще одна неожиданность: стрелка уверенно указывала туда, откуда я только что пришел и где, по моим представлениям, находился восток. Однако пока я мысленно восстанавливал свой маршрут и пытался понять, где я сбился с пути, стрелка пришла в движение. Описав несколько кругов, она уставилась налево — я бы сказал, на юго-запад, хотя теперь я ни в чем не был уверен. При этом она подрагивала, словно собиралась вырваться из колбы. Это могло означать только одно: рядом находится источник мощного электромагнитного излучения. Не в моей ли «зоне обморока» он расположен?

Я осторожно двинулся вперед, чуть левее направления, подсказанного моим сменившим ориентацию компасом. Я шел очень медленно, «step to step». Пять шагов, десять, двенадцать… Впереди за деревьями стал заметен прогал. Да, ведь когда я в прошлый раз наткнулся на эту зону, я видел поляну удивительно правильной формы. Кажется, это она и есть. Я сделал еще несколько шагов. Внезапно меня окатило волной слабости. Назад, назад! Возьмем немного левее. Так, ничего, идти можно. Теперь попробуем чуть правее… Ах, сюда нельзя, извините, я вернусь… Так, тут, пожалуй, слишком хорошо, тут я недопустимо здоров, давайте свернем…

Пройдя таким образом полсотни метров, я нащупал границу «зоны обморока». Если я не ошибался, она шла параллельно поляне, примерно в тридцати метрах от нее. Теперь можно было не идти по самой границе, используя себя в качестве индикатора — занятие было, прямо скажем, противное. Я отошел чуть дальше и двинулся вдоль поляны. Метров через пятьдесят вышел к краю склона. Именно здесь в прошлый раз я обходил остановившее меня невидимое препятствие. Теперь надо было повторить этот путь в обратном направлении.

Так я и сделал. Пройдя вдоль склона, повернул на север, чтобы обогнуть зону по ее западной границе. Правда, говорить о направлении, о сторонах света можно было только условно: стрелка компаса все так же уверенно указывала на видневшийся за деревьями просвет; мой компас был убежден, что магнитный полюс Земли находится именно там. Хотя так было не всегда: время от времени стрелка начинала бешено вращаться.

Пару раз я пересекал запретную черту, за что был наказан полным набором ощущений от легкой тошноты до сильнейшего головокружения и боли в сердце. Весь мокрый от пота, с дрожащими ногами, я выбирался за границу и продолжал движение. Северное направление я сменил на восточное, а затем на южное и спустя какое-то время понял, что узнаю окружающую местность. Я замкнул круг, обойдя «зону обморока». В длину она занимала около двухсот метров, в ширину — меньше ста. На весь обход мне потребовалось полтора часа.

Теперь, когда все закончилось, я понял, что страшно устал и больше не могу сделать ни шага. Последние силы, которые у меня еще остались, я потратил на то, чтобы обозначить найденную границу. На краю поляны, примерно там, где сходились две стороны зоны, я выбрал две молодые ольхи и безжалостно сломал верхушки, оставив их висеть. Уже завтра листва пожухнет — и сломанные деревья будут выделяться. Потом я отошел от опасной черты сколько сил хватило и сел, привалившись к стволу старого бука. Ну вот, дело сделано. И как правильно я поступил, что не взял с собой Кэт! Здорово я бы выглядел, ползая перед ней на четвереньках. И еще неизвестно, как бы она перенесла все это. Правда, женщины легче переносят боль, но тут ведь не просто боль, тут что-то другое. Нет, лучше все-таки экспериментировать на себе. А ей я все подробно расскажу. И покажу карту. Надо только нанести на нее мою зону. Вот сейчас достану и нанесу. Вот уже достаю.

Я двигался медленно, неимоверно медленно. Тело сковала страшная, невыносимая усталость, каждая клеточка молила об отдыхе. Спать, полчаса сна, как приятно подремать на солнышке… «Нет, — твердо сказал я себе, — спать здесь не надо. Кто знает: может, эта зона не всегда находится в этих границах; может, она временами расширяется. Не спи, не спи! Нанеси ее на карту — и вперед, прочь отсюда! В другом месте отдохнешь».