Астроном - читать онлайн книгу. Автор: Яков Шехтер cтр.№ 75

«ЛА – летающие аппараты! – вдруг сообразил Миша и вслед за рассказчиком повторил про себя: – вот дело! Вот, чем бы заняться».

– Наутро все подскочили, как в лихорадке и, после унылого завтрака, ринулись в бой. Гора расположена километрах в трех от самого Уфалея, местные почитатели легкой авиации организовали автобус. Чудище львовского производства, урча и хрюкая, притащило орлов к подножию и укатило восвояси.

Немедленно началась сборка аппаратуры. Мы не ударили мордами о снег и закончили работу одними из первых. Но только я собрался приступить к вьючной деятельности, как выяснилось, что тут не абы як, все на серьезе, и к полетам допускает техкомиссия. Каждый аппарат проверялся тщательнейшим образом. От вердикта техкома зависело, притащились мы в Уфалей летать, или только глазеть на чужое счастье.

В работе комиссии участвовали все присутствующие, и наблюдать за ней было невероятно забавно. Грозный судья, который пять минут назад беспощадно перещупывал крепления чужого аппарата и утверждал, что на пятимиллиметровых болтах можно лететь только на кладбище, сам превращался в подсудимого и грудью вставал на защиту своего детища. А его недавний оппонент, презрительно тыкая пальцем в купол из АЗТ, интересовался, как этот материал выдерживает температуры ниже десяти градусов, и входят ли в полетную экипировку «судьи» иголка с ниткой, чтобы заштопывать на лету лопнувший купол.

Пока очередь дошла до нас, я пошарашился между орлами, оглядел оперение. Аппараты, стоявшие на снегу, были самых разнообразных конструкций. Творческая мысль бежала у народа в причудливых направлениях. Больше всего поразило меня крыло Антипова из Тобольска. Ни одного сверления в трубах, все узлы на хомутах. Было в этом сооружении что-то от древних творений русских зодчих, тех, что возводили церкви без единого гвоздя. Машина на глаз тянула килограмм под сорок, и я сильно сомневался, взлетит ли вообще это чудище. Скажу сразу – взлетело, да еще как. Правда пилотировать его нужно было умеючи, по словам Антипова эта зверюга чуть что норовила рвануть на соединение с землей.

Худо-бедно, за час с лишком техком закончил работу. Допустили всех, кроме одного бедолаги из Свердловска. Он спешке сборов оставил дома мешок с трубами трапеции и его дельтаплан, словно гигантская ночная бабочка, плоско лежал на снегу, в отличие от всех остальных, стоявших опираясь на трапеции и гордо задрав носы в ожидающее нас небо.

После аппаратов классифицировали пилотов. Нас сразу записали в «лягушатник», летать с площадки на стометровой отметке. Впрочем, до вершины горы, на четыреста пятьдесят метров, допустили только человек шесть. Но мы не унывали. По сравнению с нашим тридцатиметровым Увалом такой «лягушатник» казался серьезным продвижением.

Получив разрешение, двинулись на старт. А ветерочек задувал, я вам доложу, просто роскошный – шикарное восточное парило пять-семь метров в секунду с усилением до восьми. Увлекая летный состав личным примером я взвалил на плечи аппарат и попер в гору. Итак, уклон градусов шестьдесят – семьдесят, снег, приятный свежий воздух – все условия для укрепления организма и повышения тонуса. Если учесть, что площадь крыла около двадцати метров, вес аппарата под двадцать килограмм, а килевая балка все время норовит тюкнуть по темечку, то задача оказывается совсем не простой.

Первые метров двадцать я пропахал довольно легко, на энтузиазме и радости от предстоящего полета, но затем уклон стал круче, и скорость подъема резко снизилась. Еще минут через пять я почуял, что, несмотря на мороз по моему лбу и спине катятся обильные струи пота, а ноги удивительным образом все время запинаются одна о другую. Внутренний голос дружески подсказал, что нести будет гораздо легче, если чуть-чуть подставить ветру хвост дельтаплана. Я, как последний идиот, послушно последовал его совету и через секунду изо всех сил налегал на стойки взбесившегося аппарата, пытаясь удержать его на склоне. Тут на помощь пришли друзья, и втроем мы укротили рассерчавшее крыло. Санек ухватил строптивца за один угол, Степа за другой, я толкал в трапецию и трое гнедых, фыркая и храпя, затащили аппарат на стометровую площадку. За нами в снегу осталась глубокая борозда и по ней, экономя силы и время, взбирались орлы Челябы, Свердловска и Тобольской области. Вывод – не слушайтесь, ребята, внутреннего голоса! У него своя повестка дня, а у нас своя!

В лягушатнике порядочки были еще те. Руководство полетами приставило к пионерам воздуха выпускающего инструктора, бывалого пилота из Челябинска. Им оказалась не кто иная, как Вероника Ивановна Макарова, Верочка, она же вчерашняя бабуля. Милая девушка, вечор мы с ней крепко схлестнулись на почве лавсана, но к завершению дружеской беседы высокие стороны испытывали друг к другу явное чувство симпатии. Однако тут, на стометровой отметке, женская натура раскрылась во всей своей красе. Не прекрасная дама, а святой отец инквизитор! Она только что в штаны не заглядывала! Каждую гаечку аппарата перещупывала на морозе холодными пальцами, а пилота умучивала вопросами, доводя до истерического, граничащего с прострацией состояния. В общем, парадом Верочка командовала строго, требуя от пилотов беззаветного мужества и героизма в борьбе за свою собственную жизнь.

Первым, по знакомству, выпустили челябу. Он разбежался, что есть мочи и мягко ушел в эфир, практически не теряя высоты после отрыва. Выровнялся вдоль склона и ломанул вперед, как очумелый. Видно опьянел от высоты. Но его тут же приколбасило, аппарат задрал нос и начал валиться с креном на левое крыло. Я хорошо видел, как челяба отчаянно пытался выровнять дельту, закидывал ноги вправо и прижимал ручку. Перед самой землей он перешел все ж таки в нормальное положение, толкнул вперед трапецию, и сел, рассеивая по сторонам кучу снежных брызг. Просто, скажу вам, торпедный катер, а не крыло Рогалло!

Верочка-инквизитор тотчас собрала вокруг себя всех лягушатников и произнесла краткую речь. Смысл ее сводился к тому, что не ходите дети в Африку гулять. То есть никакого отрыва от склона, никаких вольных полетов в неведанное. Выход за кромку, правый галс, спустя двадцать-тридцать метров поворот налево и по снижающей опять вдоль склона.

– Свободный эфир пока не для вас! – грозно предупредила она.

– А чо для нас, мадам Вероника? – робко спросило оперяющееся поколение.

– Если будете летать, как эта челяба, то костыли и гипс. В лучшем случае. А худшем…. – она присвистнула и подняла голову вверх. В общем, большому успеху того летного дня содействовала прекрасная учебно-тренировочная погода и страстное желание пилотов прожить еще хотя бы пару лет. Второй и третий орлы в точности выполнили указание инструктора и спустя шесть минут зарылись в снег у подножия горы. Пришла моя очередь.

Как вы знаете, – Валера обвел глазами присутствующих, хрюкнул, и отерев влажно блестящие губы, продолжил, – у нас в легкой авиации капитан взлетает первым. Поэтому Санек и Степа уступили мне почетное право открыть уфалейскую эпопею курганского кружка ЛА. Может, для челяб и свердловчан полеты со ста метров были обыденным делом, поэтому они ходили галсами вдоль склона без всяких проблем, но для меня.… Впрочем, сами знаете, максимальный полет с Увала еще не превысил двух с половиной минут, причем у Виктора Иваныча. А тут шесть, и галсы.… Но виду я не подал, а бодро выдвинулся на кромку старта.