Убить фюрера - читать онлайн книгу. Автор: Олег Курылев cтр.№ 47

Примерно в эти же дни в своем письме из Амстердама ювелир ван Кейсер сообщил, что раскол алмаза прошел как нельзя более успешно и что он, исповедовавшись и совершив причастие, сегодня, 15 августа 1912 года, в день успения Девы Марии приступает к первым обдирочным операциям по шлифовке будущего бриллианта.

* * *

В начале июля Вацлав Пикарт заключил с Георгом Иммануилом фон Летцендорфом (которого он называл уже просто Георг) небольшой договор. Еврей Бергман, ставший к этому времени их настоящим тайным поверенным, записал на гербовой бумаге условия договора и скрепил их своей подписью.

Барон, остающийся полноправным владельцем своих эльзасских земель, расположенных между Страсбуром и Кольмаром, вступал в деловое партнерство с Нижегородским в части выращивания на его землях винограда на паях, а также производства и реализации полученных из этого винограда вин. Вадим безвозмездно вносил в их совместное предприятие триста тысяч марок и становился управляющим виноградниками Миттельбергхайма, Poршвира, Целленберга и нескольких других, более мелких. Все нововведения, требующие финансовых вложений, он должен был оплачивать из своего кармана. Кроме того, он за свой счет нанимал специалистов и оплачивал текущие расходы по сбору урожая. Прибыль, если, конечно, таковая будет, делилась между партнерами поровну.

— Грабительский договор, — ворчал Каратаев. — Угрохаешь наши деньги, только и всего.

— Это политика, Савва, — резонно замечал ему Нижегородский. — Барона нужно лоббировать, как лоббируют выгодные контракты, членов правительства и политические партии, так что прибыль здесь не главное. Ты лучше давай-ка готовь мне скоренько подробнейший отчет о погоде с конца июля до середины октября. Буквально по суткам. А с десятого по двадцатое сентября — по часам. К моему возвращению из Австрии, куда я собираюсь в поисках знатоков виноделия, вся эта тетрадь, — он протянул Каратаеву чистый гроссбух, — должна быть мелко исписана. Закончишь с погодой, принимайся за цены, биржевые котировки и все остальное, хотя бы отдаленно связанное с вином. Прежде всего меня интересуют Франция, Германия, Австрия с Венгрией, Италия и американская Калифорния. Загляни лет на пять вперед, когда будут даны окончательные оценки нынешнему урожаю.

— А не слишком ли много ты хочешь? Тут работы на полгода.

— Ввиду секретности информации пиши от руки по-русски, — не обращая внимания на недовольство компаньона, продолжал Нижегородский. — Потом вместе будем разбираться в твоих каракулях.

Еще за несколько дней до своей поездки Нижегородский дал объявление в австрийских газетах о найме на хорошо оплачиваемую работу специалиста по выращиванию и переработке винограда. Свои предложения все желающие могли направлять в Вену на адрес юридической конторы адвоката Оскара Штруделя, того самого, кабинет которого однажды посетил бородатый Адольф Гитлер. Вадим созвонился со Штруделем, поболтал с ним, как со старым знакомым, попросил еще об одной услуге и договорился о встрече.

На предложение поработать в Эльзасе откликнулось ровно двадцать человек. В Вене Нижегородский собрал всех в своем номере в «Империале» и устроил настоящий кастинг. К концу собеседования он раздал пятерым приглашение к завтрашнему обеду, пожелав всем остальным удачи. Еще через два дня новоявленный управляющий вез в Страсбур двоих, окончательно отобранных им виноделов.

Один из них был пожилым французом, еще хорошо помнившим роковые шестидесятые, когда завезенная из Америки филлоксера завершала разгром французских виноградников. Их семья бежала сначала в Испанию, потом в Алжир, а когда «иссушительница листьев» добралась и туда, снова вернулась в Европу. К этому времени почти все европейские лозы уже были привиты на американские корни, став гибридами.

Пьер Латур — так звали француза — с грустью вспоминал прежние времена.

— Америка нанесла такой удар Франции, да и всему миру, от которого мы никогда не оправимся.

Вторым оказался молодой австриец, понравившийся Нижегородскому своим оптимизмом и верой в прогресс. Звали его Конрад Бубер. Несколько лет проработав на винодельнях Бургенланда, он хорошо разбирался в технологии десертных вин и тонкостях составления купажей.

— Итак, господа, — говорил им Вадим, поглядывая на проносящиеся за окном поезда горные пейзажи, — нам предстоит показать, на что мы способны, причем в самые кратчайшие сроки. Основной урожай этой осени я предполагаю разлить в бутылки к концу следующего лета, лучшую часть оставим в бочках для дальнейшей выдержки, а в продажу уже в нынешнем ноябре пустим купаж новой композиции на базе нашего молодого вина. Закупками компонентов для этой цели я займусь лично и сделаю их только на территории Германии.

Сойдя с поезда в Страсбуре, они сразу же отправились на юг в Кольмар, где Нижегородский не торгуясь снял для своей штаб-квартиры небольшой двухэтажный домик. Усадьба баронского поместья в Роршвире не была телефонизирована, а присутствие там старой прислуги противоречило требованиям нового управляющего о конфиденциальности. На следующее утро, арендовав у местного конезаводчика лошадей, они верхом двинулись объезжать виноградники и местные деревни. Извещенные бароном сонные управляющие показывали трем иностранцам вверенные им хозяйства. До сбора урожая оставалось меньше двух месяцев, и гроздья уже наливались соком.

Вадим осматривал винодельни, давильные прессы, дубовые бочки, чаны для предварительного сбраживания, подвалы для хранения, вспомогательные помещения и при этом делал многочисленные пометки в своем блокноте. Он продирался между тесно посаженными лозами, трогал покрытые виноградным инеем светло-зеленые ягоды, поражаясь, как на такой каменистой почве могут жить столь прекрасные растения.

— Чтобы дать хорошие гроздья, господин управляющий, лоза должна страдать, — объяснял ему Пьер Латур. — Это вам скажет любой виноградарь.

Потом они снова садились в седла и рысью неслись дальше.

— Ну как тебе инвентарь? — на ходу спрашивал Вадим Конрада. — Неужели эти пюпитры нельзя механизировать? Впрочем, нам они пока не понадобятся, а потом что-нибудь придумаем.

К вечеру Нижегородский попросил в последней деревне пролетку, так как с непривычки уже не мог ехать верхом. Рядом пристроился и француз. Более тренированный Конрад мужественно оставался в седле.

— Утром я уезжаю на стекольные заводы, — говорил Нижегородский своему штабу уже поздно ночью в Кольмаре, выйдя из ванной, — а через пару дней, к моему возвращению, вы изложите свои соображения о составе будущего купажа. Мы назовем его «Золото Рейна». Не следует стремиться к максимальной сбалансированности, поскольку это будет вино быстрого употребления. Десятиградусное, в меру пряное, с традиционным для Эльзаса мускусным оттенком, ароматом полевых трав и цветом темного золота.

Объехав несколько близлежащих заводов, Нижегородский заказал два типа новых бутылок: обе необычной для того времени приплюснутой формы с поперечным сечением в виде эллипса, но одна — та, что побольше, — под простую пробку, а другая, поменьше, — с винтовым горлышком под завинчивающуюся. Выбранный им заводчик немало подивился предъявленным требованиям, посовещался со своими инженерами и дал согласие. При этом он пообещал хранить необычный заказ в тайне.