Гроза тиранов - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Муравьев cтр.№ 74

Я присмотрелся.

На лице незнакомца было пара кровоподтеков – юнаки постарались. Руки связаны за спиной.

– Ты искал меня?

Пленник посмотрел исподлобья и нехотя ответил:

– Меня зовут Тодор. Я ищу старца, что помогал арамбаши под Котором. Там он освободил невесту моего сына. Я пришел, чтобы поговорить с ним.

– Говори.

Пленник замотал головой.

– Мне нужен старец, а не ты, уважаемый.

Улыбнуло.

– Я и был старцем.

– Не обманываешь?

Пришлось перекрестится. Это здесь всегда проходит… Ну, почти всегда.

Тодор оглянулся и торопливо зашептал. Иногда в его почти правильный сербский вкрадывались итальянские слова, но смысл сказанного был понятен.

Его сына, Данко, доставили проезжавшие по тракту крестьяне. Сбежавший из-под отцовской опеки сын походил на отбитый на жаркое кусок мяса. Никого не узнавал, бредил, звал какую-то Нелли.

Тодор места себе не находил. Бегство сына и так вывело его из себя. А тут еще какие-то напасти. Лекари занимались сыном, он бросился по приятелям отпрыска. По рассказам друзей юноши, малец всерьез увлекся рыбачкой, воспитанницей одного из деловых партнеров купца. Первая любовь – крепчайшие путы. Чувства оказались так горячи, что сын пожелал жениться вопреки воли отца. Тодор зубами заскрежетал, когда услышал такое. Он давно составил список потенциальных невест.

Но купец быстро сменил гнев на милость – единственная кровинушка, наследник, боролся за жизнь. Только одно не радовало торговца. Когда сознание возвращалось к Данко, сын шептал имя любимой.

Доктора в Радовичах оказались неплохи. Юношу выходили, вытянулись за уши с того света. Осунувшийся, пожелтевший, с заострившимся носом и запавшими глазами, он мало походил на красавчика Данко, но был жив. Для отца и матери, хлопотавшей над постелью, этого казалось достаточно.

Пока сын не поделился планами. Юноша твердо вознамерился, как только окрепнет, идти выручать невесту. Тодор орал на непослушное чадо, угрожал запереть, отослать к родственникам в Италию или еще дальше. Но Данко упрямо твердил, что не откажется от Нелли.

И тогда купец заключил с сыном соглашение. Он помогает отыскать эту чертовку, взбаламутившую душу единому отпрыску, а тот, в свою очередь, слушается старших и, пока доктора не дадут добро, лечит свои раны.

– К чему ты это рассказал мне?

При имени невесты итальянца я уже начал догадываться, но не мешало бы удостовериться.

– Девка сказала, что ты – ее родственник, который просто не узнал ее.

– Она так сказала?

На душе стало заметно легче. Это не могло быть совпадением.

– Да. Я побывал в Гловатичах, пораспрашивал семью, в которой она жила, пока мои люди обшаривали побережье, отыскивая, куда ее сбыли турки. Там одна девка заявила, что ты, вроде бы, шептал слова песенки из ее родного края.

Старик неумело повторил что-то до боли знакомое.

– Какой песенки? Что за… – я давно уже восстановил в памяти все перипетии той встречи на узкой дорожке. – Хотя, постой… Солнышко, солнышко жгучее?

– Да! – лицо Тодора расплылось в улыбке. – Эти слова… Там еще какие-то «коле—ко», но… Я рад, что не ошибся!

– Ты знаешь, где эта девушка теперь?

Старик кивнул.

– Она теперь в гареме Салы-ага, дахия турецкого. Девочка шустрая, умудрилась весть с базарным мальчонком передать. Салы-ага нынче в Херцег-Нови. Выбрался на побережье, чтобы сборы денег проверить, да новые земли свои изучить.

Я знаком показал сторожащему пленника гайдуку, чтобы итальянцу освободили руки. Нам было о чем поговорить.

– Опять? – Карабарис проснулся только к вечеру и был неприятно удивлен моей просьбой. – Опять ты просишь идти к туркам отбивать какую-то бабешку?

После похода он сильно осунулся, постарел. Я лишь сейчас заметил, что в его волосах появились серебряные нити.

– Тебе тут девок мало? – брат ткнул пальцем в затянутое бычьим пузырем окно. – Половина села – вдовы, готовые пустить на ночь доброго молодца, чтобы не мерзнуть одной. Другая половина – девки, тоже не сильно на это дело стойкие. Выбирай! И отстань от меня!

Мы перебирали привезенные мною ружья и пистолеты, когда я выложил свой план. Как и ожидалось, особого восторга он не вызвал.

Карабарис вздохнул и неожиданно тихим голосом продолжил:

– Два моих последних похода – одно название. Побережье кишит разъездами. Янычары наводнили перевалы своими секретами. Теперь там не хлипкие гарнизонные вояки, засыпающие при каждом удобном случае. Турки прислали солдат, привычных к горам. Нам все труднее уходить от таких. Селу кормиться не с чего, а ты авантюры предлагаешь.

Как же подступиться, убедить его помочь?

– Ты помнишь, что я говорил про свое последнее задание?

Барис недобро сощурился:

– Откуда? Ты как призрак: появился, отоспался, исчез. В этот раз турки повязали, так пожил немного с братом, новостями поделился. А обычно – фьють, и нет тебя. А уж болтать – такого, вообще, не помню.

Я пропустил колкость мимо ушей.

– Так вот. Последний раз я вез золото. Много золота. И где-то оно исчезло так, что к туркам вроде не попало, но и до цели не дошло. Смекаешь?

Лицо Карабариса потемнело. Видно было, что пальцы арамбаши, сжимавшие рукоять новенькой сабли, побелели.

– К чему ты это?

– А вот к чему, – я придвинулся поближе. – Червонцы не могли испариться. Это – факт. Я не могу вспомнить, где я их прятал. А эта девушка, уж не спрашивай как, знает кое-что. И поможет мне. Без нее мне ни доброго имени не очистить, ни дороги домой нет. Если в Питере и не объявят виновным за утерю червонцев, то уж в отставку отправят. В имение. Приживалкой и лоботрясом.

Карабарис скептически хмыкнул. Потом усмехнулся:

– Всего-то… Ты не помнишь, а она – таки да? Что-то ты темнишь, братец?

Я молча буравлю его глазами. Арамбаши не выдерживает. В горах дело чести одного – дело чести всех мужчин рода.

– Ну, ладно. Какая-то глупая затея. Глупая и детская. Но не могу же я тебе отказать.

Это все, что я хотел услышать.

Выхожу на улицу, довольно улыбаясь. Меня прямо распирает от радости. Призрачная дорога к дому начинает покрываться довольно ощутимыми кирпичиками. Это намного лучше, чем полная безнадега еще месяц назад.

Даже засохшая рука не ноет. Пробую шевелить пальцами. Большой двигается, мизинец тоже слегка дергается. Неплохой знак!

У калитки стоят четверо. В глаза сразу бросились одинаковые красные перевязи на поясе. Где-то я такие уже видел?