Гроза тиранов - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Муравьев cтр.№ 42

Френи, наоборот, после памятной ночи пошла на поправку. Она уже не походила на скелет из фильмов об ужасах Холокоста, начала связно говорить, даже спорила иногда. Только при виде младшего Джанковича признаки выздоровления исчезали – девушка затихала, замыкалась в себе, отказывалась отвечать.

За неделю Алекс осунулся, черты лица заострились, появилась отдышка от малейшего усилия. Он все сильнее приволакивал больную ногу, отчего хромота стала еще заметней.

Одним вечером Барис не выдержал:

– Сходил бы ты в Цетин.

– Зачем это?

– Ну, во-первых, там лекарь, который тебя с одра поднял… – он заметил, как скривилось лицо брата и тут же исправился. – Сам говорил, что вернуться к прошлой жизни хочешь. Увидишься там с людьми… своего круга, Жевричем.

– Не хочу…

Барис замялся.

– Понимаешь… Я собираюсь к австрийской границе. Турки попалили весь порох, ружья запасные. Деревня беззащитна почти. Надо много купить, а османы, сам понимаешь, нам не продадут.

– А меня чего собираешься выпроводить?

– За тебя турки награду обещают. Полтысячи пиастров.

– Это много?

– Для местных – вполне.

Потемкин не понимал.

– За тебя же тоже, наверное, денег дают?

– За меня больше. За меня – тысячу, – арамбаши усмехнулся. – Только я здешний, а ты для деревни – пришлый.

– Боишься, что сдадут меня?

Брат почесал висок, собираясь с мыслями.

– Сдадут? Не в этом дело… Село думает, что турки приходили за твоей головой. Иначе, что им делать тут?

– За моей?

– Есть такое мнение, – он подумал и добавил. – Да и неспокойно мне… Жеврич передал через мальчонку одного письмецо. Пишет, что его люди копают, ищут, кто осман через горы провел. Есть зацепки уже. Пишет, что враг рядом совсем.

– Кто?!

– Не сообщил… И правильно. Пойдет слух – или спугнем, или его сгоряча кровники убитых порешат. Потом следов не найдем.

Он придвинулся поближе.

– Пока меня не будет, съезди к Жевричу, а? Чтобы спокойней было. Я, Петя, тогда волноваться не буду, ты здоровье подправишь у тамошних эскулапов, да и с другом встретишься.

– С каким это? Другом?

Барис внимательно посмотрел на собеседника.

– Тебе видней с каким. Жеврич пишет, чтобы сказал тебе, что твой друг к нему со дня на день пожалует. Если захочешь увидеться, то самое время.

Алекс почесал небритую щеку и нехотя выдавил:

– Хорошо. Я съезжу в Цетин.

По лицу арамбаши промелькнула улыбка.

– Вот и славненько.

Алекс.

Все тот же мул вез меня по тому же маршруту. Будто и не было последних недель, не было бойни, не было остывающих трупов друзей на руках.

Осень понемногу прибирала окружающие горы под себя. Ночи стали прохладнее, утра – зябкими, травы и листья желтели с каждым часом. Крестьяне начинали битву за урожай на каждом кусочке запаханной земли, отвоеванной у скал и горных круч.

Здесь было бы красиво, если не было бы так погано.

Даже самогонка уже не спасала.

Рядом с мулом шагает Космин. Барис послал со мной того самого гайдука, который уже однажды спас мне жизнь. Румын легко воспринял отлучку. В отличие от меня, такое путешествие ему в радость.

Дом тайной канцелярии владыки стоял на прежнем месте. Не изменилось ничего. Даже кабадах Славко Лазович, трепавшийся во дворе со своими бойцами, не выпадал из общего ансамбля.

– Мы к Жевричу.

Стражник на входе заслонил дверь.

– Вот прямо так и сразу? Думаете, у занятого человека дел нет, как с оборванцами болтать?

Космин послушно отошел.

Я не к месту вспомнил, что я еще и русский дворянин. И какое-то мурло мне указывать будет?!

Но только рот раскрылся для отповеди зарвавшемуся церберу, как на мое плечо легка тяжелая ладонь. Лазович вмешался в разговор.

– Думаю, Младен захочет говорить с ним.

Стражник пожал плечами и отошел, пропуская. Мол, как знаете.

Толстячок Жеврич восседал в том же кабинете, в котором меня когда-то допрашивали. Подвальная комнатенка была освещена двумя новыми серебряными канделябрами. Стол, табуреты, кресло, шкаф и секретер. Из-за заваленного папками стола была видна лысеющая макушка в обрамлении вспотевших волосенок и кончик гусиного пера, летавшего по бумаге с отвратительным скрипом.

Лазович, промолчавший весь путь до кабинета патрона, также молча ушел, оставив нас наедине.

– Добрый день, Младен.

Глава тайной службы на мгновение оторвался от своего трактата и, окинув меня отсутствующим взором, скороговоркой выпалил:

– На сегодня приема нет. Выйдите за дверь.

И тут же вернулся обратно к писанине. Еще секунд пять в комнате раздавался только скрип пера. Наконец, владелец кабинета заметил, что проситель не ушел. Жеврич нервно отодвинул документы и зло зыркнул на человека, оторвавшего его от важной работы. На его лице промелькнуло удивление, и тут же его сменила маска благодушного раскаяния.

– Петр Николаевич?! Вы?! Не узнать вас, право слово…

Он вскочил и устремился мне навстречу с распростертыми объятиями, будто не видевшиеся годы приятели нашли друг друга в придорожной харчевне.

– Любезнейший!

Я отметил, что направляясь ко мне, толстячок ловко перевернул листок, над которым так усердно работал.

– Вас с этой бородкой не узнать… Никак не узнать, – он долго тряс руку, заглядывая в глаза.

Я провел ладонью по щетине. Забываю бриться – что тут такого?

На одутловатом от спертого воздуха лице появилась искреннее участие:

– Вы похудели? Спали с лица? Это от ран или что-то другое гложет?

Младен вернулся к столу, быстро убрал рабочие бумаги в венецианский секретер, запер его на ключ и вновь обернулся ко мне.

– Простите, работа…

Он улыбался широко и безмятежно. Если бы не оставшиеся кусочками льда карие глаза… Верно подмечено, глаза – зеркало внутреннего мира человека, отражение души.

Я постарался подыграть в этой нелепой инсценировке.

– Что вы? Разве все так плохо?

Он сочувственно закивал:

– Да, да. Неважнецки выглядите, любезнейший… Вам надо чаще гулять на воздухе.

От такого пошлого замечания мне аж скулы свело.

– А может, я выгляжу не ахти потому, что половину Грабичей спалили турки? Барис сказал, что у вас есть идеи по этому поводу?