Отрок московский - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Русанов cтр.№ 68

Потерявший меч германец, поскуливая, пятился по снегу на заднице, отталкиваясь пятками. В его глазах читался безграничный ужас, губы тряслись.

Убивать его Жилю расхотелось, поэтому он просто от души пнул сапогом прямо в редкую бороденку и развернулся навстречу следующему врагу.

На этот раз против него стоял сам Лютгард фон Шварцербэр.

Моргенштерн порхал в руках раубриттера, словно хворостинка. Из-под хундсгугеля доносился глухой рык.

Жиль сделал обманное движение, уклонился от свистнувшего над самой макушкой шипастого железного шара и ударил наискось. Сталь заскрежетала по оплечью. Фон Шварцербэр дернулся, отшагнул и обрушил моргенштерн на голову храмовника. Вернее, мог бы обрушить, если бы рыцарь ждал его, стоя на одном месте. Но Жиль приставным шагом уже заходил за спину врага. Коротко ткнул мечом под колено, а потом выпадом попытался достать подмышку.

Раубриттер крякнул, отбивая первый удар окованным сталью древком, а второй поймал на зерцало. Острие меча прочертило глубокую царапину и соскочило на кольчугу, звенья которой с хрустом лопнули. Жиль усилил нажим, но почувствовал сильный удар в левый бок.

Если бы у рыцаря Лютгарда была возможность размахнуться пошире, ребра Жиля не выдержали бы, а так он просто отлетел в сторону в объятия лохматого и грязного баварца, от которого невыносимо несло луком. Медвежьей хваткой он сдавил плечи молодого человека, лишая возможности воспользоваться мечом. А фон Шварцербэр уже заносил моргенштерн, будто лесоруб, примерявшийся свалить деревце с одного удара.

Жиль закружился, прикрываясь схватившим его дружинником, как живым щитом.

Баварец рычал, из уголка его рта сбегала струйка слюны. Тошнота липким комком подступила к горлу молодого храмовника.

С отчаянным криком из свалки вывернулся ужом один из сержантов – кажется, брат Эрве – и врезался плечом в бок раубриттера. Перекошенное лицо храмовника заливала кровь, сбегающая из рассеченной брови. Фон Шварцербэр пошатнулся, но устоял на ногах. Обхватил Эрве так, что рукоять моргенштерна легла тому поперек спины, чуть пониже лопаток, с рыком надавил.

Меч выпал из разжавшихся пальцев сержанта. Жилю показалось, что он услышал хруст ломаемого позвоночника.

– Не-ет! – закричал он, изо всех сил пиная коленом между ног державшего его баварца.

Локтем снизу в челюсть!

Крестовиной меча в висок!

Вонючий мужлан обмяк и кулем повалился на истоптанный снег.

Жиль бросился на раубриттера, осыпая его градом ударов.

Справа! Слева!

Сталь звенела о сталь. Добрый клинок выщербился о полосы, охватывающие длинную рукоять моргенштерна. Но рукав кольчужной рубахи фон Шварцербэра повис клочьями.

Слева по железной морде хундсгугеля.

Забрало клацнуло.

Немецкий рыцарь отступал, ошалело мотая головой.

– Босеан!

Колено, плечо, шлем!

«Как тебе такая связка?»

Штанина Лютгарда потемнела от крови.

– Sanguis Christi, inebria me! [143]

Мощный удар сорвал налокотник.

Раубриттер припал на одно колено, закрывая голову моргенштерном, но Жиль знал – даже дубовая деревяшка, усиленная железом, не задержит его.

Резкий рывок за ногу.

Молодой храмовник не устоял и упал, успев разглядеть вцепившегося в него дружинника. Того самого, что так вонял луком.

Рев торжества вырвался из глотки фон Шварцербэра. Он выпрямился, замахиваясь.

Шипастый набалдашник моргенштерна устремился вниз, а отчаянно вырывающийся рыцарь чувствовал, что не успевает ни защититься клинком, ни откатиться в сторону.

Он успел сделать самую малость. Вывернулся всем телом, принимая всю тяжесть падающего моргенштерна на плечо. Хвала Всевышнему, вскользь! Но острая боль пронзила все тело. Потемнело в глазах.

Будто сквозь пелену Жиль наблюдал, как раубриттер вновь заносит неумолимое оружие, намереваясь раз и навсегда покончить с ним.

Высверк меча.

Сила удара бросила баварского рыцаря на колени.

Брат Антуан неторопливо и хладнокровно, словно во время учебного поединка, примерился и рубанул. Лезвие вонзилось точно между окрайком хундсгугеля и оплечьем.

Какое-то время безжизненное тело Лютгарда фон Шварцербэра еще стояло, но де Грие толчком ноги повалил его на снег, по которому стремительно расплылось алое пятно.

– Gratias tibi ago, Domine, sancte Pater, omnipotens aeteme Deus, – размашисто перекрестился брат Антуан, опуская меч.

– Мы победили? – слабым голосом спросил Жиль, приподнимаясь на локте. Он с трудом превозмогал терзающую левое плечо боль.

– Победили, брат, – кивнул старший храмовник. – Но какой ценой…

И когда молодой человек нашел в себе силы оглядеть поле боя, ему захотелось завыть от бессильной ярости и горя.

– Кровь Христова! Я перестал их чувствовать! – в отчаянии закричал мэтр Грамбло.

Его черные глаза сверкали, словно угли, из-под кустистых бровей, а на высоких залысинах, несмотря на мороз, выступили крупные бисерины пота. Ученый натянул поводья коня и заполошно озирался, будто лесистые, заснеженные горы могли помочь его горю.

– Мы их теряем… – прошептал он осипшим голосом. – Мы их потеряли!

– Что вы потеряли? Говорите толком, мэтр! – недовольно повернулся к нему Жерар де Виллье, последний оставшийся на свободе магистр Ордена бедных рыцарей Иисуса из Храма Соломона. Он уцелел той страшной ночью тринадцатого октября, когда согласно приказу короля Франции были одновременно арестованы все братья-храмовники. Ну или почти все.

Поскольку Великий магистр, предчувствуя расправу, отослал часть рыцарей в разные, порой очень далекие от Французского королевства земли. А кроме того, опустошил сокровищницу Ордена, с чем де Виллье никак согласиться не мог. Не так нужно было поступать с богатством, которое рыцари копили не один десяток лет. И уж тем более, как можно отдавать в руки варваров и схизматиков бесценные книги и свитки, артефакты и реликвии? Уже одного этого поступка достаточно, чтобы отправить Жака де Моле на костер. И его подпевал, которые лишь по недоразумению Господнему оказались магистрами, – тоже. Рассчитывая, что хоть что-то из хранившегося в подвалах парижского Тампля богатства можно спасти, де Виллье пошел на сговор с Ногарэ.

Возможно, кто-то назовет его поступок предательством. Но, по мнению бывшего прецептора Франции, изменой был как раз поступок Великого магистра. Нужно уметь договариваться, если бы капитул в свое время избрал брата Жерара, он сумел бы найти общий язык и с Филиппом Красивым, и с Гийомом де Ногарэ. А так, чтобы исправить ошибки погрязшего в гордыне руководства Ордена, ему пришлось гнать коней в поисках отряда брата Антуана де Грие.