Мы пришли с миром... - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Забирко cтр.№ 29

Говорил он искренне, и мне стало жутко.

— Вы не находите, Денис Павлович? — наконец обратился он ко мне.

Кажется, я побледнел. Ответить было нечего, и я отвел глаза в сторону. Ишь, размечтался, что могу за себя постоять! Ничего я не могу... Против чиновничьей машины мы все как муравьи на асфальте перед катком. Сплющит, пойдет дальше, и никто не заметит исчезновения какого-то кукольных дел мастера.

— Давайте, Денис Павлович, договоримся, — невыразительным голосом предложил Иванов, — либо мы работаем как соратники и вы прекращаете пикироваться по любому поводу, либо будем считать, что аудиенция закончена со всеми вытекающими последствиями.

Не поднимая глаз, я кивнул.

— Хорошо. Теперь насчет детского сада... Да, если вы так хотите трактовать свое обучение, то именно на уровне детского сада!

В голосе Иванова прорезались металлические нотки. Я мельком глянул на него и не решился что-либо возразить. Слишком серьезно он смотрел на меня.

— Кажется, вы начинаете что-то понимать, — сказал он после небольшой паузы. — По крайней мере, уяснили, как себя вести. Продолжим. Почему мы приступаем к вашему обучению с такого уровня? Попытайтесь представить себя на месте достаточно образованного человека европейского Средневековья, не только верящего, что земля плоская, а небесный свод хрустальный, но и опирающегося на солидную научную базу того времени, подтверждающую эти постулаты. Сможете представить?

С языка чуть было не сорвалось: «Могу», — но я глянул в лицо Иванову, наткнулся на жесткий взгляд прищуренных глаз, буравящих меня неподвижными зрачками, и осекся. Я подумал. Трижды подумал и неожиданно осознал, что не могу. Понятия не имею о схоластических научных тезисах Средневековья, а если бы и имел, все равно никоим образом не смог бы поверить в плоскую землю, хрустальный свод с неподвижными звездами и колесами небесной механики, вращающими этот свод над землей. То есть представить абстрактную картинку мог, но поверить в то, что на этом зиждется мироздание... Увольте! Ученые мужи Средневековья абсолютно серьезно вычисляли, сколько чертей может разместиться на кончике иглы, для меня же такая задача была абсурдной по сути. Если не абракадаброй, то нонсенсом. Чушью собачьей. Гм. И сивой кобылы в придачу.

— Итак? — требовательно спросил Иванов.

— Не смогу, — буркнул я.

— Уже прогресс, — удовлетворенно заметил он — Начинаете думать... Убеждение в том, что Земля плоская, было в Средние века настолько устоявшимся и незыблемым, что за малейшее сомнение в его непогрешимости отправляли на костер. Сейчас времена другие, за инакомыслие на костер не отправляют, но, поверьте, современные ученые свои теории отстаивают не менее рьяно, чем фанатики Средневековья. Это прискорбно, однако легко объяснимо. Если человек всю жизнь посвятил науке, достиг широкой известности, то как, по-вашему, он отреагирует на теорию, которая все его труды разносит в пух и прах? Ату ее, на костер!

Я вспомнил, как нечто подобное говорил Осокин о сотрудниках университета, и усмехнулся.

Иванов интерпретировал мою усмешку по-своему.

— Ваша усмешка подтверждает мои слова о том, насколько крепки и незыблемы корни современного научного мировоззрения. Переубедить вас сразу не получится, поэтому я попытаюсь заронить зерна сомнения. Для примера возьмем современную математику. В настоящее время эта наука все больше превращается из прикладной в абстрактную, оперирующую исключительно цифрами, напрочь отметающую физический смысл математических действий, в то время как он лежит на поверхности. В определении степени числа до сих пор сохранились названия «квадрата» — для второй степени и «куба» — для третьей, но мало кто из математиков, решающих уравнения, задумывается, что уравнение второй степени описывает фигуру на плоскости, уравнение третьей степени — пространственную фигуру. И уж абсолютно никто не думает, что представляет собой фигура уравнения четвертой степени, пятой и так далее. В то время как элементарная логика подсказывает, что уравнение n-ной степени описывает топологическую фигуру в соответствующем n-мерном пространстве. Так же обстоят дела и с интегрированием-дифференцированием. Первая производная уравнения третьей степени представляет собой проекцию трехмерного тела на плоскость, из чего логически следует, что интегрирование-дифференцирование описывает процесс переноса объекта из одного n-мерного пространства в другое.

Честно говоря, в математике я не силен, разве что в арифметическом сложении-вычитании мелких денежных сумм, но не более. Если бы умел умножать деньги, здесь бы не сидел.

Кажется, Иванов прочитал в моих «бараньих» глазах мнение о его математических выкладках.

— Впрочем, мы увлеклись, — заметил он таким тоном, будто и я к «увлечению» имел самое непосредственное отношение. — С многомерностью Вселенной вы познакомитесь гораздо позже, а сейчас вернемся к азам вашей подготовки. Но для начала небольшой тест-вопрос. Чем, по-вашему, гений отличается от обыкновенного человека?

— Он умнее, — не задумываясь, ответил я.

Иванов рассмеялся.

— Опять стереотип, — заметил он. — Гений отличается от обычного человека тем, что не стесняется как задавать наивные вопросы, так и искать на них ответы.

— Дурак тоже задает наивные вопросы, — пробурчал я.

— Но не ищет на них ответы, — парировал Иванов. — Вспомните Ньютона с его наивным вопросом «Почему падает яблоко?» и что из этого получилось.

— Вы хотите сделать из меня гения?

— Сделать гения невозможно. Я хочу лишь одного: чтобы вы отошли от известных научных истин и начали мыслить нестандартно. И для этого начнем с глобальных вопросов или, как раньше говорили, с вопросов «О причинах всего сущего», а мелкотравчатые темы типа «Взаимодействие чего-то с чем-то...» оставим на потребу нашим современным ученым. Итак, приступим. Что, по-вашему, представляет собой сознание?

Памятуя сентенцию Иванова о «многомерности Вселенной», я приготовился услышать вопрос о трехмерности нашего мира, но он спросил настолько не «по теме», что я недоуменно развел руками У него попроще вопросов нет? Например, как борщ варить... Тоже не по теме, но в поварском искусстве я хоть что-то смыслю.

— И все же? Попытайтесь хотя бы припомнить определение из школьной программы.

Я попытался.

— Кажется, нас учили, что сознание есть свойство высокоорганизованной материи.

— Вот видите, все-таки что-то помните, — удовлетворенно кивнул Иванов, и я опять почувствовал себя маленьким мальчиком в подготовительной группе детского сада.

— Но самое удивительное, что ничего умнее этого расплывчатого определения до сих пор не придумано, — утешил Иванов. — Горы научных трудов посвящены различным функциям сознания, но что это такое, формулируется всего тремя словами: «свойство высокоорганизованной материи». Ни больше и ни меньше. Существование сознания было и остается такой же загадкой, как и существование Бога, с той лишь разницей, что, в отличие от Бога, его существование не подвергается сомнению, а значит, не требует доказательств. Но!.. Есть одно большое «но». Поскольку изучение сознания проводят сами обладатели сознания, то есть люди, то на выводы естественным образом влияют антропоцентрические воззрения. Пример такого махрового антропоцентризма — упомянутое мной послание иным цивилизациям на космической станции «Пионер». Согласно этому посланию, разумные обитатели Вселенной должны общаться между собой с помощью звуковых волн, что возможно лишь в атмосфере, и мало того, эти обитатели должны быть биологически подобны человеку соответствующей земной цивилизации социальной культурой, поскольку представители Вселенной с иным способом общения между собой и иной культурой нас не воспримут. Представим, что муравьи разумны. Смогут ли они воспринять нашу звуковую речь, если они общаются между собой тактильным и одорантным образом? Сможем ли мы понять одорантную речь разумного муравья? Контакт между столь разными цивилизациями будет гораздо более сложным, чем разговор между слепым и глухонемым, когда слепой говорит, а глухонемой показывает ему на пальцах. Скорее всего, такие цивилизации пройдут друг мимо друга, отказав противоположной стороне в разумности.