Лжегерои русского флота - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 18

Б.И. Гаврилов в своей книге «В борьбе за свободу» пишет: «События, происшедшие на броненосце „Потёмкин“, приоткрывают одну историческую тайну, о которой впоследствии поведал активный троцкист Христиан Раковский: „Бунт на "Князе Потёмкине" — это частичный, преждевременный срыв обширного, смело задуманного плана всеобщего восстания, которое должно было охватить огненным кольцом весь русский Черноморский флот. Это восстание должно было вспыхнуть в июле, во время больших морских манёвров. По условному сигналу — две ракеты, выпущенные с палубы броненосца "Екатерина II", — участвовавшие в заговоре матросы должны были убить своих офицеров и от "имени народа" овладеть всеми судами. Как известно, несчастный инцидент с тухлым мясом преждевременно вызвал бунт на "Князе Потёмкине" и разрушил весь наш план“».

Ещё более конкретно об этом плане писал в своих воспоминаниях Фельдман: «Восстание должно было вспыхнуть на Тендре, пустынном острове, куда ежегодно выезжает на манёвры эскадра. Ночью, в заранее условленный час, на всех кораблях участники заговора бросятся на спящих офицеров, свяжут их и объявят республику». Но, думается, мало кто из участников намечавшихся событий догадывался, что речь идёт не об установлении республиканского строя во всей России, а о создании иудейской республики, отделённой от России. Похоже, об этом не знал даже Матюшенко, который за несколько дней до выхода к Тендре на стрельбы запрашивал Севастопольский комитет Бунда, не нанесёт ли «Потёмкин» вреда революции, если поднимет мятеж. Этот запрос вызвал переполох среди еврейских сепаратистов. «Состав команды „Потёмкина“, — писал Фельдман, — не особенно благоприятствовал восстанию». На броненосце почти не велась агитация, матросы считались самыми отсталыми, им больше импонировал бунт, чем организованное восстание. Поэтому Севастопольский комитет, не желая разъединять действия матросов-заговорщиков, просил Матюшенко не предпринимать никаких действий до начала восстания на других кораблях.

И опять обратимся к книге Б.И. Гаврилова «В борьбе за свободу»:

«„Централка“ ускорила подготовку всеобщего восстания матросов Черноморского флота, намечая его на время манёвров осенью 1905 г. Члены „Централки“ полагали, что к этому времени революционное движение в России достигнет наивысшего подъёма, а кроме того, они знали, что в связи с учениями корабли будут обеспечены боеприпасами. Поскольку далеко не все корабли были затронуты социал-демократической пропагандой, революционные матросы рассчитывали до конца манёвров успеть провести на них соответствующую работу. Осенью же уходили в запас старослужащие матросы, слабо охваченные революционной пропагандой, а те, кого призвали вместе с первыми моряками социал-демократами Черноморского флота, оставались на службе. Революционные матросы считали, что их сверстники более восприимчивы к социал-демократической пропаганде и агитации и поддержат восставших товарищей. Надеялись они и на поддержку солдат севастопольской крепостной артиллерии. А береговым артиллеристам должны были помочь десантники команд учебного судна „Прут“ и учебного крейсера „Днестр“. Начинать восстание должен был эскадренный броненосец „Екатерина II“, имевший самую крепкую организацию РСДРП.

В случае неблагоприятной ситуации для восстания на море оно должно было начаться во время парада у Владимирского собора. Самым надёжным матросам поручалось уничтожить собравшееся в одну группу начальство и поднять на мачте штаба флота сигнал к общему выступлению матросов и солдат гарнизона. Об этом было написано в письме матросов-предателей, посланном ими адмиралу Г.П. Чухнину из Румынии уже после сдачи „Потёмкина“. Другие источники не сообщают о таких деталях первого плана восстания. В том же письме было указано, что сведения получены „от одного матроса, состоявшего членом социал-демократического кружка и принимавшего деятельное участие в беспорядках на броненосце "Потёмкин"“. Учитывая это, а также реальность выполнения изложенного плана, можно почти не сомневаться, что он действительно существовал и мог бы обеспечить успех Восстания.

После победы на кораблях и в Севастополе намечался захват всего Причерноморья. Но вскоре произошло событие, которое нарушило все планы революционеров. 7 июня началось волнение солдат севастопольских батарей. Командование приказало броненосцам быть готовыми открыть огонь по фортам. Матросы с негодованием встретили этот приказ, а команды „Екатерины II“ и „Трёх Святителей“ прямо заявили, что стрелять не будут. Порядок в фортах вскоре был восстановлен, но возмущение матросов росло, грозя перейти в восстание. Командование списало „неблагонадёжных“ моряков на берег и решило увести эскадру в море, чтобы изолировать её от революционных событий Только с „Потёмкина“ было списано около 300 человек.

Узнав о решении командования, „Централка“ 10 июня созвала сходку представителей кораблей и частей с целью выяснения настроений матросов и солдат и предотвращения возможности стихийных выступлений. Моряки „Потёмкина“ послали на сходку 15 делегатов. Присутствовавшие на сходке меньшевики пытались убедить матросов, что обстановка для восстания ещё не созрела. В ответном выступлении член „Централки“ А.М. Петров (Петров-Стопани. — В.Ш.) опроверг эти доводы. Он указал на небывалый рост революционных настроений в Черноморском флоте, рассказал собравшимся о революционной борьбе рабочих и крестьян Кавказа и напомнил резолюцию III съезда РСДРП о восстании. А.М. Петров доказывал, что восставший флот станет базой революции, что восстание черноморцев послужит примером для народных масс и поможет им подняться на борьбу. Его речь горячо одобрило большинство собравшихся. По ней участники сходки приняли следующую резолюцию:

„1. Матросы должны первыми начать восстание.

2. Для предупреждения сопротивления со стороны неразвитых матросов присутствующие на митинге должны в своих экипажах и на судах вести среди первых подготовительную к восстанию агитацию.

3. Восстание начать в Тендровском заливе, куда эскадра выйдет на практические занятия.

4. Сигнал к восстанию должен дать броненосец "Ростислав", он же должен быть и руководителем во время восстания.

5. Сигналом послужит выстрел из орудия, который должен быть дан в обеденное время, когда офицеры будут в кают-компании.

6. Все ключи заранее должны находиться у сознательных сигнальщиков и трюмных машинистов.

7. Все матросы должны вооружиться и распределиться по частям в карауле: а) одна часть на мостике, б) другая — на батарейной и жилой палубах и в) третья — возле спасательных клапанов и клапанов затопления и т.д., — вообще караул должен быть наготове на всех более или менее важных местах.

8. По выполнении вышеописанных обязанностей матросы каждого судна, в количестве 100 человек должны двинуться в кают-компанию и во что бы то ни стало арестовать офицеров…

9. Арестовать вахтенного начальника.

10. Распределить среди матросов и старшего флагмана места, занимаемые командирами и офицерами“.

В приведённой резолюции содержался подробный план захвата кораблей во время манёвров в Тендровской бухте. Он отличался от прежнего плана, по которому восстание должен был начать броненосец „Екатерина II“. Вероятно, участники сходки решили, что социал-демократическая организация этого судна сильно ослаблена арестами и удалением политически неблагонадёжных матросов (в частности, был списан на „Прут“ А.М. Петров). Возможно также, что учитывался и психологический фактор — „Ростислав“, который должен был начать восстание по новому плану, являлся флагманским кораблём и его пример мог оказать воздействие на несознательных матросов. Изменились и сроки восстания: теперь его намечали на 21 июня, т.е. на время манёвров. Принятый план обеспечивал бы победу восставшим в случае сохранения его в строжайшей тайне и одновременности выполнения его пунктов всеми кораблями. В плане удачно сочетались удалённость флота от главных сил контрреволюции, его боевая мощь и манёвренность. Победа восстания моряков под руководством РСДРП и соединение его с рабочим и крестьянским движением привели бы к образованию на юге России революционной армии и временного революционного правительства, т.е. к осуществлению ленинской идеи революции».