Бич Божий - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шведов cтр.№ 51

– Говорят, магистр, что ты убил кудесника одного из венедских богов? – спросил неожиданно Ратмир.

– Орест проболтался? – нахмурился Литорий.

– Русы Кия приговорили тебя к смерти.

– Ты и это знаешь, юный комит, – процедил сквозь зубы магистр, с ненавистью глядя на собеседника.

– Знаю, сиятельный Литорий, поскольку именно мне они поручили привести в исполнение свой приговор.

– Щенок! – засмеялся магистр, но неожиданно поперхнулся.

– Да, Литорий, – кивнул Ратмир, – это я тебя отравил. В довершение ко всему ты оказался еще и предателем. Ты предал императрицу Плацидию, которая доверила тебе римскую армию. Ты приготовил ловушку для префекта Аэция. И, наконец, ты собрался убить мою мать. Согласись, такое количество грехов слишком много для одной души.

– Он был прав, – прохрипел Литорий.

– Кто он?

– Рутилий. Ты действительно отродье дьявола. Будь ты трижды проклят.

– Мне жаль, магистр, что ты использовал время, отпущенное мною и богом, для проклятья, а не для молитвы, – спокойно сказал Ратмир, поднимаясь из-за стола. – В аду тебя заждались.

Рука Литория потянулась к мечу, лежащему на соседней лавке, но это движение стало последним в жизни магистра. Мертвое тело сползло с лавки на землю, и Ратмир, направляясь к выходу из шатра, брезгливо его обошел. Трибун Феликс подвел юному комиту коня. Ратмир вскочил в седло и вскинул над головой руку, требуя внимания. Командиры легионов, спешившие к шатру магистра, замерли в ожидании.

– Магистр Литорий казнен мною за измену. Такова воля божественной Плацидии и префекта Аэция. В битву вас поведу я, трибуны. Кто не согласен – два шага вперед.

Наглость юнца потрясла закаленных в битвах ветеранов. И, возможно, именно поэтому вперед шагнули только двое. Они же и пали бездыханными на зеленую лужайку перед шатром. У комита Ратмира оказалась твердая рука. Окровавленный меч взметнулся к небу, словно призывая его в свидетели:

– Так будет со всеми, кто нарушит клятву, данную императору и Великому Риму.

За спиной высокородного Ратмира было всего двадцать клибонариев во главе с верным псом Аэция Феликсом, за спинами трибунов – десять тысяч легионеров. Но никто не шелохнулся, никто не обронил ни единого слова. Никто не рискнул произнести роковые слова.

– Стройте легионы, трибуны. Я сказал.

Весть о победе Литория сенатору Намициану привез магистр конницы Петроний. В Медиолан он проник на исходе дня, а во дворец Паладия явился под покровом ночи. Рутилий, приготовившийся ко сну, едва не выскочил из спальни голым, но вовремя спохватился. Петрония уже проводили в покои хозяина, и заспанный Паладий угощал магистра конницы вином.

– Победа, сенаторы! – прохрипел Петроний. – Полная и окончательная. Префект Аэций пал в битве с готами. Но это, как вы понимаете, официальная версия. На самом деле его убил трибун Флорин. Готы Тудора ушли в Аквитанию. Литорий во главе легионов движется на Медиолан. Теперь черед за вами.

– Дождались! – в один голос ахнули Паладий и Рутилий, правда, один ахнул от страха, а другой от восторга.

– Немедленно пошли людей к комиту Авиту и доместику Корнелию, – прикрикнул на замешкавшегося хозяина Рутилий. – Мы не можем потерять ни единого мгновения.

– Да уж, – вздохнул Петроний. – Все должно закончиться в эту ночь.

Магистр конницы был лихим воякой, но умом не блистал. К тому же он проделал долгий путь и сейчас буквально валился с ног от усталости. А выпитое вино и вовсе подействовало на него усыпляющее: он захрапел раньше, чем Рутилий успел выспросить у него подробности отгремевшей битвы.

– Пусть спит, – махнул рукой Намициан. – Время для воспоминаний у нас еще будет. Сейчас главное, чтобы Корнелий не оплошал. Ему этой ночью предстоит изрядно потрудиться.

Сенатор Рутилий не сидел сложа руки все эти дни. Работа была проделана огромная. В заговор было вовлечено более десятка высших сановников империи, четыре трибуна гвардейской схолы и едва ли не треть городских стражников-вагилов во главе со светлейшим Аппием. Последний, правда, трусоват и ненадежен, но на одну ночь его должно хватить. Тем более что задача перед ним ставилась посильная. Захватить дворец покойного Перразия и сказать последнее прости матроне Пульхерии.

– Но позвольте! – колыхнул огромным чревом Аппий. – Мы так не договаривались. Захватить дворец – это пожалуйста, но убивать колдунью я не буду. Не хочу связываться с ее сыном. А он непременно явится, чтобы спросить с меня за смерть своей матушки.

– Не явится, – утешил трибуна стражников сенатор Рутилий. – Комит Ратмир пал в битве с готами.

– Какое счастье для Медиолана, – не удержался от вопля восторга Аппий, немало настрадавшийся в свое время от бесчинств юнца. – Я согласен.

Высокородный Корнелий, рослый мужчина лет сорока, в сравнении с толстым, рыхлым трибуном городских стражников смотрелся несокрушимой глыбой. Однако дело ему предстояло совершить нешуточное. Галла Плацидия должна умереть. Оставлять эту волевую женщину в живых было бы чистым безумием. Тем более что божественный Валентиниан мог в любой момент передумать и от испуга вернуть матери власть раньше, чем у него появится достойный соправитель.

– Речь шла только об изоляции Плацидии, – робко запротестовал Паладий. – Римский Сенат не давал своего согласия…

– Молчи! – прикрикнул на хозяина дома Рутилий. – Вопрос уже решен и не подлежит обсуждению. Высокородный Авит, твои люди готовы?

– К полуночи мы возьмем курию и казармы городских легионеров, – заверил сенатора комит схолы агентов.

– В таком случае – к делу, благородные мужи. От нас с вами зависит сейчас, останется Рим Вечным Городом или рассыплется в прах под ударами чужих сапог.

Сенатор Рутилий взвалил на свои плечи трудную задачу. Он решил личным примером поддержать отчаянно трусившего Аппия и показать трибуну стражников, что римская доблесть еще не угасла в сердцах патрикиев. Сенатор Паладий попробовал уклониться от выполнения долга, но был задержан, пристыжен и брошен в первые ряды атакующего легиона. Впрочем, легионом эти две сотни обленившихся вагилов можно было назвать только условно. Но ведь и задача перед ними ставилась посильная. Дворец Перразия охраняли всего-то два десятка вооруженных слуг. Конечно, матрона Пульхерия – женщина осторожная, но не до такой степени, чтобы держать гвардейскую схолу у дверей своей спальни. Удар тарана в хлипкие ворота, решительный натиск – и дело будет завершено в короткий срок.

– А если колдунья призовет на помощь демонов? – спросил дрожащим от страха голосом Аппий.

– Каких еще демонов?! – взъярился Рутилий. – Римского сенатора не испугает даже сам рогатый Велес.

– Зря ты его помянул, – испуганно всхрапнул Паладий. – Все-таки на черное дело идем.

Набрал сенатор Рутилий помощников на свою голову – один дурак, другой трус. Простое в общем-то дело они превратили в подвиг, непосильный для человеческой души. К счастью, стражники, видимо, не разделяли страхов своего трибуна. Во дворец их влекла жажда наживы. Матрона Пульхерия слыла богатой женщиной, и ее дом был переполнен драгоценными безделушками.