Тень великого канцлера - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Пучков cтр.№ 30

«Монах» снова поклонился и исчез в нише за потайной дверью. Барон беспокойно заходил по комнате. Несмотря на свои политические успехи, фон дер Шнапс чувствовал сильную тревогу. Словно какая-то неведомая туча появилась на горизонте и грозила разрушить все его планы, свести на нет долгую и кропотливую работу. Неужели Великий Деформатор что-то пронюхал?

Он нервно вытащил из кармана трубку и закурил. Но ведь он, кажется, все предусмотрел. Миледи полна рвения, она найдет способ насолить этим не в меру шустрым молодцам! А ее действия как раз на контроле. Бунша готов объявить себя Лжедормидонтом, войска наемников стоят на границе. Дело за малым…

Отвратительный писк, от которого разом заныли все зубы, прервал размышления фон дер Шнапса. Сработала магическая сигнализация. Барон скривился, быстро подошел к столу и, выдвинув специальный ящичек, нажал красную кнопку. Сигнализация заткнулась на самой мерзкой ноте. Фон дер Шнапс облегченно выдохнул и уселся в кресло. Он терпеть не мог все эти новомодные штучки, но в его положении без них было не обойтись. Теперь оставалось только ждать, когда появится нарушитель спокойствия. И он появился, возник с громким щелчком прямо посередине комнаты.

— Неясыть! — Фон дер Шнапс удивленно приподнял брови. — Вот уж кого не ожидал увидеть! По слухам, тебя сожрали циклопы!

— А я не я, и лошадь не моя! — криво усмехнулся агент и, слегка прихрамывая, подошел к столу.

— Когда я делал заказ, — начал барон, — я не знал, что ты жив, иначе обратился бы прямо к тебе. Я всегда предпочитал иметь дело с проверенными людьми…

— Жив? — Неясыть изобразил на лице скабрезную мину и злобно расхохотался. — Жив, говорите… Так вот, милейший барон, меня действительно сожрали циклопы. Они только одного не учли. — Агент перешел на шепот: — Их слабые желудки не сумели меня переварить. И я вышел!

Барон изменился в лице:

— Неужели через…

— Да, да, именно так, — сморщился Неясыть, словно воспоминание причиняло ему боль. — Вышел через задний… Тьфу! Поверьте, барон, это было очень, очень больно и неприятно.

— А что же дальше?

— А дальше — дело техники. Не забывайте, я все-таки боевой маг и умею восстанавливаться… в известных пределах. В общем и целом я сумел регенерировать. Правда, некоторые части организма пришлось заменить искусственными. Но к делу! — Он распахнул плащ и выложил на стол корону и скипетр.

— О! — Фон дер Шнапс выскочил из-за стола и схватил царские регалии. — Айн момент! Я проверить регалий на подлинность!

Неясыть снова поморщился:

— Бросьте, барон, бросьте свой дурацкий акцент. Оставьте его для… Миледи. А я хорошо знаю, кто вы есть на самом деле, и… довольно об этом.

Барон сделал вид, что не расслышал последней фразы, и склонился над регалиями, шепча заклинания, похожие на обычный русский мат.

— Чуфырь! — воскликнул он наконец и воздел руки.

И в тот же момент корона и скипетр вспыхнули нестерпимо чистым алмазным сиянием. Барона и Неясыть разнесло в стороны, словно ураганом. У фон дер Шнапса тут же заболел весь организм. Неясыть чувствовал себя не лучше, он прислонился к стене и хватал ртом воздух.

— Хурма! — хрипло выкрикнул барон. Сияние мгновенно погасло.

— Вот так-то лучше! — Фон дер Шнапс, неуверенно перебирая ногами, подошел к столу и взял корону в руки.- Да. Это подлинник, — он снял с головы кардинальскую шапочку, водрузил на себя корону и тут же расцарапал себе голову.

— Вау! Как такое можно носить?

— Ничего, Дормидонт носит, — сухо заметил агент.

— Ему что, он дубовый, а у меня шкура нежная, — пожаловался барон, снимая корону. — Теперь у нас есть что предъявить общественности! Простейшая многоходовка, и Лодимерское княжество у нас в кармане! — он весело рассмеялся. Однако Неясыть остался серьезен.

— А тебе, мой друг, полагается особая премия, — улыбнулся барон. — Чем предпочитаешь: гульденами, тугриками, динарами?

— Евро, — криво улыбнулся Неясыть.

— Чем-чем? — не понял фон дер Шнапс.

— Шучу. Гульденами пойдет. Только… — Тут Неясыть подошел ближе и прошептал: — Мне бы с моими врагами рассчитаться! Поможете?

Барон изобразил непонимание:

— Разве у вас есть враги? Я имею в виду — живые враги, — поправился фон дер Шнапс.

— Есть, — выдохнул Неясыть. — И вы их знаете! Это лодимерские богатыри.

Барон поскучнел:

— Да, да. Что-то припоминаю. Но, боюсь, вы опоздали, мой друг! Миледи занялась ими вплотную.

— Миледи? В смысле — Яга? — Неясыть облегченно рассмеялся. — Ну что вы, барон! Ей с ними не справиться! Зато я знаю к ним такой подход, что они только крякнут. Но мне нужна ваша помощь. Правда, совсем небольшая. — И он, склонившись, что-то быстро прошептал барону.

— Так просто? — удивился фон дер Шнапс. — И ты считаешь, что дело верное?

— Неясыть утвердительно кивнул:

— Верней быть не может! Барон расцвел:

— Ну что ж. Я тебе помогу. И это, гульдены не забудь, они лишними не бывают!

Бежать было скучно, и Муромец не нашел ничего лучшего, как петь песни. Он орал про калинку, про одинокую березоньку во поле… по ходу дела расчувствовался и прослезился. Затем из глубин своей памяти извлек странную песню про зайцев, которые косят трын-траву, и еще более странную песню про Лодимерский централ. От этих песен с деревьев слетала листва и сыпались сухие мелкие ветки. Показавшаяся на горизонте грозовая туча, подумав, решила убраться восвояси и свернула в сторону. Между тем начало темнеть, и пора было побеспокоится о ночлеге.

— Переходим на шаг! — скомандовал Муромец, — Ать-два!

Друзья, пыхтя и отдуваясь, как паровозы, перешли на шаг, а там и вовсе остановились. И вовремя: впереди мерцал крохотный красный огонек, и было неясно, друг это или очередная вражина. Муромец был склонен думать, что это одинокий домик дровосека, где они смогут переночевать и перекусить. Попович утверждал, напротив, что это извергается маленький вулкан, и советовал проявить осторожность.

— А ты, Яромирка, что думаешь? — Илья тихонько толкнул приятеля плечом.

— Я ничего никогда не думаю, — сказал Яромир, — думать для организма вредно. Я мыслю и считаю.

— Вот и я тоже! — восхитился Илья. — Мы с тобой прям близнецы! Когда я думаю, у меня в нутре наступает щекотка, а в голове хлюп, словно кто в сапогах по болоту чавкает!

Добрыня поморщился, вздохнул, покосился на Поповича.

— Ну, хорошо, — сказал Алеша. — А что ты считаешь?

— Ворон! — бодро сказал Яромир. — Вон сколько их туда слетелось, все деревья обсели, аж ветки ломятся. И я мыслю, что это не к добру.