Иван-царевич и С. Волк. Похищение Елены - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Багдерина cтр.№ 103

— Кажется, он лишился чувств, — остановил разошедшегося брата Гагат.

— Как, уже?.. — обиженно покосился тот. — А я ведь даже не дошел до самого занимательного!.. Ну, да ладно. Сейчас приведем его в себя, и, может, придется продолжить.

Иудав достал из своего мешка крошечный зеленый пузырек, вытянул пробку и поднес к носу Огранщика.

Тот, вдохнув несколько раз, судорожно дернул головой, всхлипнул, ахнул и открыл глаза.

— …Я говорю, за всю жизнь можно заполнить семьдесят ванн среднего размера… — радостно вступил Иудав, но продолжить ему снова не дали.

— Что это у тебя? — с подозрением покосился на пузырек Гагат.

— Это — нашатырь. Купил перед отъездом у слепого Саляма.

— От этого глохнут, слепнут или сходят с ума?

— Нет. Просто приходят в себя.

— Что за ерунда? — сердито фыркнул старший брат. — А что — простого поджигания пяток уже недостаточно?

— Я тебе потом всё объясню, — шикнул на него младший и продолжил:

— Ну, да опустим детали. Наверное, тебе также будет интересно узнать, что точность этого гадания достигает ста процентов. Мы много раз имели возможность убедиться в этом на опыте других. Сначала мы обычно узнаем имя того человека, которого мы ищем. Этап этот хоть и длительный, потому, что все нужно делать не торопясь и очень тщательно, но зато один из самых увлекательных. Подготовив весь необходимый инструмент — всего наименований двадцать-двадцать пять, не больше, не буду утруждать тебя подробным перечислением всех этих игл, крючков, крюков, ножей, зажимов, щипцов больших и малых — для каждого органа — свои, фитилей и тому подобного — можно приступать к делу. Чтобы извлечь селезенку у гадального материала, и при этом зафиксировать, в каком положении она находилась на момент обнаружения, приходится медленно и осторожно разрезать и раздвинуть…

— Стой! — шепнул Гагат. — По-моему, он снова распрощался со своим сознанием. Слабонервный материал попался какой-то… Ну, что ты стоишь? Приводи его в себя!

— Как?

— Попробуй снова… этой… вашей… тырью…

— Чем?!.. А-а!.. Один момент!..

— Значит… это такое… точное… гадание?.. — прохрипел Виктор, едва очнувшись, и будучи, видимо, не в силах выслушивать краткий курс юного колдуна далее. Гагат с академическим интересом отметил, что кожа его теперь приобрела интересный оттенок бирюзового, ранее на человеческих существах никем не наблюдавшийся, и это могло бы принести им на черном рынке лишние пять-семь динаров.

— Абсолютно, — с гордостью подтвердил Иудав.

— И вы… все узнаете… если даже я… ничего не скажу?..

— Абсолютно.

— И нет… возможности… помешать… моим внутренностям… это сделать?..

— Абсолютно.

— Ну, тогда… если все равно… не скрыть… — и в голосе у него прозвучал незаданный вопрос.

Оба брата в унисон покачали головами.

— Я скажу… Но после этого… вы меня… не убьете?..

Братья переглянулись.

— Может быть, — ответил Гагат.

Он имел в виду «Может быть, не сразу».

Огранщик понял это по его глазам.

Ни одно живое существо с такими глазами сразу не убивает.

Он отвернулся и уткнулся лбом в стену.

Виктору не хотелось умирать. Особенно теперь, когда цель их путешествия была так близка (если верить старику Шараду). Еще какие-то несколько дней — и его народ будет хоть насильно, хоть под угрозой смерти, но освобожден, извлечен на поверхность земли и получит в дар для начала новой счастливой жизни целый огромный новенький город — «муха не сидела», как выразился бы Сергий Путешественник в свойственной ему цветистой манере — и караван, груженый темными очками в придачу.

Но еще меньше ему хотелось предавать Путешественника на растерзание этим сумасшедшим убийцам. Подумать только — он считал Благодетелей жестокими!.. Вот уж, действительно: век живи — век учись.

Дураком помрешь…

Но что ему оставалось делать?!..

Ведь иначе эти с ним сотворят такое, что Благодетелям бы и в голову не пришло, и что, наверное, только кошмарам снится в кошмарах!..

Что же делать?..

Что делать…

А, может, они меня просто пытаются запугать?.. Люди не могут делать такого с другими людьми!..

Или могут?

Но их гадание… Они всё равно всё узнают…

Сергий обречен.

Из-за меня.

И я никак не могу ему помочь. Он даже не успеет понять, что с ним случится!..

Если они нападут внезапно.

А если нет?.. Если они будут осторожны?

А почему они должны быть осторожны?

Если они будут напуганы.

На прощание я им докажу, что в эту игру могут играть и трое.

А там, глядишь, или они себя чем-нибудь выдадут, или он успеет убежать…

А я…

Всё равно я должен был умереть еще там, в водопаде.

— Я… все скажу… если так… — набравшись решимости, Виктор повернулся в сторону колдунов. — Этот кувшин… который вы ищете… он у моего спутника… могучего мага из… из… из-за границы….

— У старика?

— Н-н… Да. Он старик, конечно, но выглядит как юноша. Ему уже ст… дв… три… четыреста лет… Он вообще может выглядеть так, как хочет!.. Если захочет, он может превращаться в любое животное, насекомое или птицу и… и… и принимать облик любого человека!.. Да-да, все время — только так! Только этим и занимается!.. Бац! — и он похож на меня как брат-близнец!.. Бац! — и на еще кого-нибудь!.. Вот… А еще он может… может… заставить вещи летать!.. Да!.. Только рукой махнет — и — р-раз — и кувшин полетел!.. Р-раз — и сам воду в чашку наливает!.. Раз плюнуть!.. Да он и сам может летать!.. Да. Очень легко даже!.. Вот так вот — как мне пойти пешком, так ему — взять и полететь!.. Р-раз — и все!.. И улетел!.. А потом — р-раз! — и прилетел! А одного его слова слушаются и верблюды, и ящерицы, и собаки!.. А его взгляда не выдерживают даже змеи!.. Он как посмотрит на змею — а она р-раз! — и в обморок!.. А он их потом ест. Живыми. С хвоста. И нахваливает. А еще — когда захочет, он может читать мысли вслух на расстоянии у любого человека, или внушать кому угодно что угодно!.. Посмотрит в глаза — и ка-а-к внушит!.. Ка-а-к внушит!.. У него глаза — как два буравчика! Насквозь тебя видят!.. Вот, например, однажды одному торговцу, который подсунул ему свиную колбасу, он посмотрел в глаза две секунды и внушил, что он — птица, и у того сразу же выросли перья на руках, и он взлетел на крышу своей лавки и…

Виктора, не страдавшего никогда в своей жизни красноречием, понесло.

Как неуклюжий серфер, который первый раз в жизни поймал волну и теперь, одурев от счастья и ужаса, несется над пальмами и гостиницами, потому что это волна оказалась цунами, так и он, начав сочинять всемогущему магу Сергию что-нибудь такое этакое для иллюстрации его всемогучести, теперь понял, что не может остановиться, и что под застывшими взглядами гадкой парочки несет такое… такое… ЭТАКОЕ…