Дело Белки - читать онлайн книгу. Автор: Александр Даган cтр.№ 78

— Лев, — обратился ко мне свесившийся с печи наставник. — Вы остаетесь старшим от Общества. Понятно?

— Понятно, — прохрипел я из-под не спешившей подниматься с меня старухи. — А что я должен делать?

— Строго и беспрекословно слушаться Арину Родионовну.

Я едва не выругался. Только мне показалось, что меня начали считать за нормального человека, и тут нате вам.

— А ты, Яга, не волнуйся. Транспорт верну в целости и сохранности.

Дав это веское обещание, Дурак привстал на коленки и начал медленно задвигать в печную трубу покрытую гарью и ржавчиной заслонку. Видимо, он все же что-то сделал не так, потому что мерно гудевшая под ним печь вдруг дрогнула, плюнула в нас с Ариной Родионовной снопом искр и рывком сдвинулась на полметра наружу.

— Плавней, Ванька, плавней! Руки твои корявые. Сцепление мне пожжешь! — мигом оказавшись на ногах, закричала недовольная Баба-яга, но Иван, похоже, уже и сам вспомнил тонкости управления этим невероятным транспортным средством. Теперь печка не дергалась, лишь мелко вибрировала, сантиметр за сантиметром отрываясь от пола, поддерживаемая подушкой из загустевшего до состояния сиропа раскаленного воздуха.

— Яга, еще одно! — обернулся напоследок Дурак. — Забыл предупредить. Мы тут со Львом неподалеку след Горыныча обнаружили. Короче, если что, будь в курсе.

С этими словами Иван Иванович чуть не до середины утопил заслонку в трубе. Однако в этот раз печь не противилась. Наоборот, она легко и стремительно снялась со своего места и, с мягким подскоком приземлившись в траву, понеслась в гущу зачарованного леса.

— Тьфу, ешки-матрешки! — сплюнула в сердцах старуха, глядя на исчезающий между деревьями отопительный прибор. — Ну что ты будешь делать?! Опять, раздолбай эдакий, с третьей тронулся!

У меня же лихой старт бабкиной печки вызвал совершенно другие эмоции. «Так вот, — думал я, — как, оказывается, на самом деле выглядел первый в мире аппарат с двигателем внутреннего сгорания!» Оставалось лишь пожалеть, что сто лет назад Россия не вспомнила свои исконные традиции, а попыталась вслед за остальными осваивать выпуск жестяных коробок, снабженных четырьмя резиновыми колесами и вонючим бензиновым движком. Кто знает, возможно, не откажись мы от своего пути, вовсе не Штаты и уж, конечно, не Япония, а наша страна по праву стала бы считаться величайшей автомобильной державой мира. Не говоря уж о том, что с таким транспортом, как русская печь, и такими водителями, как Иван, дураки и дороги запросто смогли бы превратиться из главных бед в наши главные гордость и завоевание.

— Ну что встал-то, касатик! — прервала мои великодержавные фантазии Арина Родионовна. — Ванька с Фимкой ушли, и нам поспешать надо. Стенку-то поднять подсобишь?

Вернув избушке на курьих ножках прежний вид, мы с Бабой-ягой продолжили наше путешествие. Сколько оно продолжалось, не представляю. Знаю только, что под конец метла в руках стала казаться мне ничуть не легче стопятидесятидвухмиллиметрового снаряда, который придурки из комендантского взвода заставляли таскать всех угодивших на гарнизонную губу. Однако старуха, стремясь увести свою пятистенную собственность подальше от ужасов недавней облавы, была поистине неутомима. Время от времени оглядываясь, я видел ее строгий силуэт, застывший у рулевого колеса прялки, которым она направляла наше странное судно по бесконечному зеленому морю зачарованного леса. Наконец стало смеркаться, и даже твердая рука Арины Родионовны не могла уберечь изнуренные длительным бегом лапы избушки от бесконечных корней, коряг и прочего бурелома. Похоже, в комплекте с куриными ногами это строение получило еще и типичную куриную слепоту.

— Приготовься, Левушка! Останавливаемся! — предупредила Арина Родионовна, после чего в горнице раздалось протяжное, почти что ласковое «Тпрру-у-у!». В ответ на это и избушка притормозила гораздо мягче, чем в тот раз, когда ее осадил грубый Фимка. Но если ее труды на этом закончились, то мне пришлось еще выполнить немало утомительных поручений Яги, связанных с техническим обслуживанием нашего экипажа. Сначала я помогал Бабе-яге бинтовать корявые конечности избы в длиннющие, смазанные какой-то пахучей дрянью холщовые обмотки. Потом, когда они из куриных ног превратились во фрагменты некой куриной мумии, Арина Родионовна припахала меня к маскировочным работам. Для этого потребовалось развести костер (с утратой печки Баба-яга заодно лишилась возможности иным способом разогреть воду), а потом, во-первых, поддерживать ровный огонь под котлом, а во-вторых, подавать старухе то один, то другой ингредиент для отворотного зелья. При этом я просто не мог не сострить: такой бадьей этого варева можно не только избушку укрыть, но и заставить все сто сорок миллионов россиян навсегда отвести глаза от экранов телевизоров, — но оказалось, что за работой Арина Родионовна напрочь подрастеряла свое чувство юмора. «Не иначе в котел уронила!» — подумал я и уже молча продолжил вкладывать ей в руки требуемые инструменты и биохимические составляющие. Наконец Баба-яга закончила ворожить, и я был освобожден от роли чародейско-операционной сестры. Сама же старуха сделала нечто совершенно неожиданное. Опустив в бурлящий котел последнюю щепотку мышиного дерьма, она вдруг взяла да перевернула огромную посудину, содержимое которой немедленно залило весь костер, выбросив в припудренное звездами ночное небо столб густого вонючего пара. «Опять ничего не получилось!» — объяснил я себе словами анекдота странное поведение Арины Родионовны, кашляя и вытирая слезящиеся от едкой дряни глаза. Впрочем, когда мне в конце концов удалось проморгаться, я понял, что все значительно хуже, чем простое «не получилось». Я-то от бабкиного зелья всего-навсего покашлял, а вот избушку оно растворило чуть не по самые окошки. Теперь только они да невесть отчего покрывшаяся мхом крыша остались на присмотренной нами для ночлега поляне. Что же касается нижней части строения и поддерживающих его куриных ног — все это без следа пропало в едкой субстанции колдовского варева.

— А-а-а-рина Родионовна, — слегка заикаясь от шока, окликнул я Бабу-ягу, которая, возвышаясь над крышей собственного дома, молча разглядывала плачевные результаты недавней ворожбы. Старуха не пошевелилась и не ответила, что было неудивительно. Если бы я сам своими руками по дурости вот так же раскурочил родной жигуль, я бы тоже почти наверняка на какое-то время лишился дара речи. Но жигуль, я даже готов был это признать, все-таки оставался машиной. А сейчас речь шла о живом доме, более того, о доме-друге, к тому же последнем из своего рода.

— Тс-с! Тихо, касатик, — внезапно ожив, шикнула на меня бабка. — Сколько раз тебе говорить?! Здешний лес шума не любит. Ладно. Пошли ужинать.

«Куда?» — хотел спросить я, но действия старухи сами дали ответ на этот вопрос. Баба-яга подошла к остаткам избушки и, встав на четвереньки, полезла в оказавшееся на уровне земли окно.

Насчет ужина Арина Родионовна, конечно, погорячилась. Прежде чем сесть за стол, мы чуть ли не два часа наводили порядок в ее домике, который, кстати, вопреки тому, что увидели мои глаза, оказался целым-невредимым, просто погрузился на пару метров в землю.