Отстойник - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Чичин cтр.№ 17

Что самое занятное — не помню, кто такая Джоан.

Билли проводил осыпающегося парнишку сочувственным взором.

— А ты грубый все-таки, — сообщил он мне досадливо.

— А чего он?

— А чего ты?

Вот еще. Будут меня тут всякие поучать. Билли еще не видел по-настоящему грубых. По мне, так всякий, кто обходится без «стингера» — образчик нежности и деликатности.

Прикрыл дверь и пошел обратно на кухню. По пути повстречался с энергично прущим навстречу Барнетом. Похоже, за краткий миг уединения Мик ухитрился довести его до ручки. Да и сейчас тащился следом и бубнил под нос:

— …пончики и злоупотребление властью!..

Чарли кипел и разбрызгивал эманации неугасающей ярости.

— Кто там еще? — походя бросил он мне.

Чтоб я знал.

— Ошиблись дверью.

— Мейсон, ты мне учти… Ты за этим вот… глаз да глаз!

Чарли прорвался мимо меня и устремился к двери.

— Даже чайку не попьешь? — вопросил я вдогонку без энтузиазма.

— Некогда… — Скрипнула дверь. — МЕЙСОН!!! ЧТО ЭТО???!!!

— Друг Джоан, — услужливо подсказал Билли.

— Что он здесь делает?

— Эээ. Лежит…

— И долго еще будет?

— Это вы у меня спрашиваете? Я сосиски продаю.

— Да? Ну сделай мне штучку. За счет фирмы. Без горчицы, и побольше огурчиков. Я пока патрульную машину вызову. Он что, хулиганил?

— Ну-у-у, — сомнение в голосе Билли раскатилось гулкими волнами, как фуги Баха. — Думаю, он хотел.

Я, если честно, в этом не уверен. Паренек слишком серьезен с виду, чтобы замышлять праздное хулиганство. Но пусть уж лучше его возьмут под микитки, сделают внушение и сдадут на руки заботливым родителям, нежели мне опять придется посещать занятия по обузданию агрессии. Я на них уже два раза был, и ни разу не понял — зачем. Нету во мне никакой агрессии. Я просто очень непосредственный.

Чарли сердито хлопнул дверью, а я оборотился к Мику. Тот переминался с ноги на ногу и, по-видимому, был преисполнен готовности к активным действиям. Вот и хорошо. Не могу же я все время один отдуваться.

— Значит, так, — сказал я ему, напрягая мышцы живота, дабы подавить любопытство недавно поглощенной сосиски. — Принимай командование. Дверь всем открывать. Вернется Чарли — скажи, что никого нет дома. Подкатят латины — действовать по обстоятельствам, без лишнего членовредительства, но чтоб дорогу сюда запомнили как неприятную.

— Odi profanum vulgus et arceo, [2] — блаженно откликнулся Мик.

Так вот кто попятил из книжного шкафа всего маминого древнеримского пиита. Я-то надеялся, что на самокрутки. Пора мне продавать свою библиотеку, а то совсем пропадет человек. Наденет очки, похудеет на полтораста фунтов и проникнется беспорочной страстью к полотнам неоклассицистов. А его и в нынешнем-то экстравагантном состоянии хрен куда пристроишь.

— Нарисуются вайперы — ознакомь с пассивом. Ружье не трожь! И, кстати, собери стволы, нечего им валяться. Вернется Айрин с машиной — объяви благодарность. Можно взасос, если рискнешь. Если паче чаяния появится делегация с конкурса «Мисс обнаженная Америка» — это ко мне.

— Ты эту делегацию ждешь со средней школы!

— Должна же она наконец добраться. Что еще?

— Эл?

И точно, Эл. А что, собственно, Эл? Эл при деле, чего и всем желаю.

— Главное, не обижай. И сам не обижайся.

— Вот ты, Мейсон, как загнешь иной раз, — фон озадаченно поскреб в затылке. — А сам куда? На разведку?

— А сам пойду переваривать изобильные события дня. Это ты спишь, как лошадь, на бегу, а я только под утро прикорнул. И сразу ты со своими новостями.

И в самом-то деле, ну какой от меня будет толк, если я начну клевать носом посреди Ада. Или — все-таки циник я! — перед лицом того печального факта, что на Эла и Айрин надлежит надеть смирительные рубашки и сделать каждому по животворной инъекции галоперидола. Они вон какие здоровенные, их и отдохнувши не особо повяжешь. А отнестись к ним снисходительно и позволить идти своей дорогой — так они ж пойдут смущать иные, более податливые умы. А разрушительный эффект идиотской идеи, умело оброненной в массы, заставит Оппенгеймера вертеться в гробу волчком. Не приведи аллах, этот Ад впрямь существует, вместе с рогачами и особенно минералами. Такое движение в обе стороны откроется, что Хранителей не напасешься его регулировать.

— Однажды ты проснешься и обнаружишь, что жизнь осталась в глубоком прошлом, — напророчил фон мне вдогонку. Что бы это значило? Обычно, проснувшись, я обнаруживаю, что жизнь как раз перетекает в фазу настоящего и выглядит при этом непрезентабельно.

Поднялся наверх, дверь в комнату закрывать не стал. Хотя бы вполуха попробую надзирать за ситуацией. На Мика положиться — значит обречь себя на долгие приступы недоброго изумления. Как-то он ухитрился, воспользовавшись моими компьютером и двухсуточным отсутствием, заработать сорок тысяч на фьючерсных сделках с пшеницей, потерять их, вложив в фиктивную партию уругвайского металлолома, и провести в гостиной семинар по личному эстетическому воспитанию для домохозяек. Думаю, мое негодование поймет любой, кто хоть раз обнаруживал в своей обители добрую дюжину рукоплещущих толстух. Хорошо хоть, не подвела моя испытанная антихаризма. Никогда бы не подумал, что существа, на которых не застегнется даже туристическая палатка, способны перемещаться с такой скоростью. А Мик потом очень дулся. Он-де только-только начал подводить этих жертв холецистита к истинному пути — не комплексовать по поводу неограниченности своих телес. Может, я и поспешил с разгоном собрания. Глядишь, он бы им раздал свои стратегические запасы тушенки…

Я добрел до своего дивана, сунул под подушку пистолет и повалился лицом вниз. Спать не спать, а хотя бы расслабиться не помешает. Бывают же сумасшедшие деньки! Сдается мне, Эл вылезет из подвала с такими новостями, что голова опухнет. А если даже и нет, то оные новости не замедлят явиться еще с какой-либо стороны. Помните правило о неприятности, которая, если может случиться, непременно случится? Как раз наш случай. Так что — лежим и медитируем. Я бревно. Я бревно. Я толстое, неотесанное, неошкуренное сосновое…

Дзинннь!

А вот обломитесь. Пост сдал. Я бревно, а вам сейчас Микки выпишет горячих.

— Добрый день! Мистер Мейсон?

— Ихний дворецкий буду. Майкл Текки Ли. Готов к…

— Посылка. Распишетесь?

— Запросто! Как он или как я?

Интересно, от кого это мне посылка. Тьфу. Неинтересно мне. Я бревно. Мне, как бревну, посылки нисколько нелюбопытны. Если, конечно, из них не выскакивает девица в бикини с бахромой. Нам, бревнам, эта целлюлозная бахрома — близкая родственница.