Закат. Трилогия "Штамм". Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Гильермо Дель Торо, Чак Хоган cтр.№ 77

— Ну же, доктор Гудуэдер. Вы ведь много дней не видели такой пищи. И не беспокойтесь о том, что с ней якобы «поработали» — подмешали там яду или наркотиков. Если бы я захотел, чтобы вы были мертвы, господин Фицуильям, присутствующий здесь, позаботился бы об этом очень споро и сам насладился бы вашим обедом.

Однако Эф на самом деле смотрел вовсе не на еду, а на разложенные перед ним столовые приборы.

Он схватил нож из серебра высшей пробы и поднял его так, чтобы на нем заиграл свет.

— Да, это серебро, — подтвердил Палмер. — Сегодня вечером — никаких вампиров.

Эф взял вилку и, не отрывая взора от Палмера, принялся за рыбу. Он старался не производить при этом шума, но его наручники все равно тихонько позвякивали. Палмер тоже не сводил с него глаз. Вот Эф отделил кусочек, поднес его ко рту, прожевал. Сочная рыба просто взорвалась на его сухом языке нежнейшим вкусом, а желудок заурчал от предвкушения.

— Уже несколько десятилетий я не принимаю пишу в рот, — сказал Палмер. — Приходя в себя после многочисленных хирургических операций, я раз за разом отучивался от поедания пищи. В сущности, потерять вкус к еде, оказывается, удивительно легкое дело.

Он замолчал, наблюдая, как Эф пережевывает и глотает пищу.

— Когда смотришь со стороны, то спустя какое-то время простой акт поедания пищи обретает совсем уже звериные черты. По сути, становится не более чем гротеском. Все равно что смотреть на кошку, пожирающую мертвую птичку. Пищеварительный тракт «рот-глотка-желудок» — это такой грубый путь к насыщению… Такой примитивный…

— Мы все для вас — просто животные, правда? — сказал Эф.

— «Потребители» — вот более приемлемый термин. Но в принципе, конечно, животные. Мы, сверхкласс, давно взяли в свои руки базисные человеческие устремления и, эксплуатируя их, сами продвинулись далеко вперед. Мы обратили в деньги человеческое потребление, мы долго манипулировали моралью и законами, управляя массами посредством страха или ненависти, и в процессе этого сумели создать систему богатства и вознаграждений, которая позволила сконцентрировать огромные ресурсы, большую часть мировых сокровищ в руках немногих избранных. Полагаю, что на протяжении двух тысячелетий эта система работала вполне прилично. Однако все хорошее рано или поздно заканчивается. На примере последнего краха фондового рынка вы могли видеть, как мы сами довели все дело до этой неизбежной, но казавшейся невозможной катастрофы. Деньги, выращенные на деньгах, которые в свою очередь тоже были выращены на деньгах… Остается только один выбор. Либо полный и окончательный коллапс, что, разумеется, никого не привлекает, либо самые богатые жмут на педаль газа до упора и приходят к финишу первыми, то есть забирают все. И вот мы там, где мы есть.

— Это вы привезли сюда Владыку, — сказал Эф. — Вы устроили так, чтобы он был на том самолете.

— Да, действительно так. Но послушайте, доктор, последние десять лет я был столь поглощен режиссированием этого представления, что рассказывать вам о нем во всех подробностях было бы, честно говоря, напрасной тратой моих последних часов. Если вы, конечно, не возражаете.

— Вы распродаете род человеческий, чтобы получить вечную жизнь в качестве вампира?

Палмер сложил руки словно бы в молитвенном жесте, но на самом деле он всего лишь потер ладони, чтобы немного их согреть.

— Вам известно, что этот самый остров, на котором мы с вами находимся, когда-то давал приют такому же количеству видов животных и растений, какое ныне насчитывается в Йеллоустонском национальном парке?

— Нет, не известно. И что же получается? Мы, люди, допрыгались и теперь должны получить по заслугам, так вас следует понимать?

Палмер тихо рассмеялся.

— Нет-нет. Дело вовсе не в этом, нет. То, что вы говорите, звучит слишком уж моралистически. Любой доминантный вид опустошил бы эту землю с равным, если не с большим энтузиазмом. Я хочу лишь сказать, что земле нет до этого никакого дела. И небу до этого нет никакого дела. И планете нет никакого дела. Вся система структурирована таким образом, что за долгим и нудным распадом с неизбежностью следует возрождение. Почему вы так цепляетесь за свое драгоценное человечество? Вы ведь чувствуете уже, что оно ускользает от вас, прямо в эти минуты. Вы разваливаетесь буквально на глазах. Неужели это ощущение настолько болезненно?

Эф вспомнил — теперь он почувствовал от этого острый укол стыда — ту апатию, которая охватила его после ареста, когда он сидел в опросной комнате резиденции ФБР. Он с отвращением посмотрел на предложенный ему коктейль — Палмер все еще ожидал, что Эф выпьет его.

— Самым разумным ходом с вашей стороны было бы заключить сделку, — продолжил Палмер.

— Мне нечего предложить, — сказал Эф. Палмер помолчал, размышляя над услышанным.

— Именно поэтому вы продолжаете сопротивляться?

— Отчасти да. Почему это все веселье должно достаться лишь таким, как вы?

Палмер резко убрал руки на подлокотники кресла — с такой решительностью, словно у него только сейчас открылись глаза.

— Это все мифы, да? — спросил он. — Кино, книги, легенды… Они просто впечатались в сознание, укоренились в памяти. Те развлечения, что мы вам продавали… подразумевалось, что они должны успокаивать вас, примирять с действительностью. Все было задумано так, чтобы вы оставались в повиновении, но продолжали мечтать. Желать нового. Надеяться. Жаждать большего. Все, что угодно, лишь бы вы поменьше чувствовали себя животными, лишь бы вы отвлекли свое внимание от этого ощущения и обратили бы его на вымыслы, рассказывающие вам о существовании, наполненном куда как большим смыслом… о высшем предназначении. — Палмер опять улыбнулся. — О чем-то, что лежит за пределами привычного цикла «рождение — воспроизводство — смерть». Эф указал на Палмера своей вилкой.

— Но разве не этим вы сейчас озабочены? Вы полагаете, что скоро выйдете за пределы смерти. Вы верите в те же самые вымыслы.

— Я? Жертва того же великого мифа? — Палмер задумался об этой точке зрения, но быстро отбросил ее. — Я сотворил себе новую судьбу. Я отрекаюсь от смерти во имя избавления. Мое видение таково: то человечество, о котором у вас так болит душа, уже подчинено и полностью запрограммировано на порабощение.

Эф остро взглянул на него.

— Порабощение? Что вы имеете в виду? Палмер покачал головой.

— Я не собираюсь рассказывать вам все в деталях. Не потому, что, вооружившись этой информацией, вы могли бы сотворить нечто героическое. Наверное, могли бы, но — не сможете. Слишком поздно. Жребий уже брошен.

У Эфа голова пошла кругом. Он вспомнил речь Палмера, произнесенную… когда же? Да сегодня, только ранее. Вспомнил его торжественное заявление.

— Зачем вам сейчас понадобился карантин? Почему вы хотите блокировать города? Какой в этом смысл? Разве только… Вы что, хотите собрать нас в стада?

Палмер не ответил.