Билет, который лопнул - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Сьюард Берроуз cтр.№ 26

— Твой петушок твердеет… Садись сюда. — Джон похлопал по кровати рядом с собой.

Билл швырнул рубашку на стул. Он вытянул ноги и ударил ступней о ступню.

Джон швырнул рубашку на пол у окна. Он встал и сбросил брюки. На нем были красные трусы. Задев эрекцию он спустил трусы и бросил их на лампу попробовав тепло руками. «Нормально», — решил он его нежные аккуратные пальцы на Билловом плече толкают сладостное и так далее в постель… Инженер-электрик Каммингс если память мне не изменяет а что могу я дать тебе мой друг? Обезьяньи кости вихря да счет? Рубаху Джона в свете зари?.. предрассветный сон… запах позднего утра в комнате? Унылые старые людские газеты я ношу… пустую магию молодых ночей… Так слушай же… кхе-кхе… прах подношенье… (аккуратные пальцы нащупывающие мертвый старый путь)… было окошко… ты… смеха десятилетнее лицо… было окошко смеха потрясло долину… солнечный свет в его глазах на миг фигура Джонни сверкнула твоему внезапному “займемся”… пятно на простынях… запах молодых ночей…

Клиника близ Восточного Сент-Луиса на сваях над широкой бурой рекой принимала ровный поток далеких событий… Ту неделю они могли оставаться в отрубе… там время после заварушки в Далласе… Музыка уносится вспять к двадцатым… Несут вахту десятилетние… потрескавшиеся мостовые… резкий аромат травы которая растет в предместьях — тотализатор и водевильные голоса…

Вот мы и разворачиваем ровный поток далеких событий и мы смываем следы времени которое между тем я позабыл… влажный воздух густой и грязный на гараже… резкий аромат возникающих картин памяти… Искал его он исчез… Я встретил всех на заброшенном кладбище с деревянными крестами… Там был мулат ему лет…

«Правда?.. я этого не чувствую… Да у тебя его лицо… зарубцевавшаяся и рубцующаяся кожа… Надень ее… Без тебя я окажусь на улице… быть может если б ты помог мне… Всего хорошего тогда… На ту серебряную пленку снято все с меня… Ну что ж затемнение»…

Стелется мой летний предрассветный ветер в чужой плоти нанизанной на шрамовые отпечатки молодой Панамской ночи… Картины вспыхнувшие в свете керосиновой лампы отбрасывали отблески на обнаженную прямую кишку расстегнутую рубаху развевающуюся в уборной… Член толчками вытянулся и встал… вода с его лица… Улица принесла дождь со струй его промежности… Юные лица растаяли в музыкальные часовые стрелки и смуглые лодыжки… мертвые азотистые улицы… рыбий запах в дверях…

Взгляни на электрический лабиринт проводов города… Стоп… Не годится… Подожди минутку… длинный половик… Это был посыльный от смертельной травмы… Мальчишка который проник в двадцатые годы имел собственный поезд… Комната в полутемном источнике второго дыхания увеличила разницу между жизнью и смертью. Бескостной мумией была смерть в последнем круге…

Вот мы и разворачиваем то чего не знали: окно люди и небесные картины исчезают на рассвете… Заканчивай… Теснятся руки… В ужасной вспышке мозг твой раскололся на пустой плоти… истекающая кровью бескостная задыхающаяся смерть в последнем круге… выход из потемневших глаз вина еще разбавленного плотской кожей… Надеть ее?? Конец Пути…

Помню я был рыбий запах и мертвые глаза в дверях… посыльный от девятого удара… комната в полутьме рядом с тобой… Громкие ветровые голоса Аламо это ты?.. Я был освобожден от долга бормотаньем: «Не думай больше о своих грубых мыслях»… Но кто я такой чтобы говорить еще?.. Пуст он третий на пустыре… Освобожден от долга… Звук страха и я пускаюсь в пляс… мятые тряпичные тела пусты… прах с падающих рельсов… расстегнутая рубаха развевающая ветер с юга… горло предназначенное для воды… Я остаюсь близ водоема и луж теней… Незримый человек на паутине серебристых троп… Следы пара расписывают небо Аламо и я пойду обратно… симптомов достаточно в порту… бормотание о пересохших реках… рыбий запах и мертвые глаза в дверях… Сирокко пляшет под шум толпы… грубый в это время дня… стервятники на улице… Знаешь ответ?.. Вокруг на пустыре 1910 год… трава растет сквозь рухнувшие башни… Его лицевой экран погас… запах зарубцевавшихся и рубцующихся шрамов… у выходов серебристая пленка… Мало что останется… Мало времени поэтому желаю: «Доброй ночи»… не оглядываясь… без умолку болтая… о далеких событиях в зеленом неоне… Ты коснулся из потертой куртки… временные лачуги… шарфы… маленькие пистолеты… костры на скорую руку из чурок сплавного леса… Теневые голоса бормочущие в собачьем чередовании… Акустические свойства не смогли достать плоти… меж солнцами необитаемый подлесок… резкий аромат травы которая растет в старых вестернах… разбитый граммофон говорящий о далеких событиях… Что вечно важно — это мужество пройти без остановки…

Нагой мальчишка в ассоциативном ряду… я остался близко именно сейчас… удаляться грубо в это время дня… восточный ветер пляшет меж совместных эрекций исчезающих в руке… стелет мои летние дни… Ленивые пальцы в предрассветном сне оторвали плоть от слов… рыбий запах и мертвые паровозные гудки… расстегнутая рубаха развевается… утренний ветер в порту… Мой номер К9… Я Биопрепарат из потертой куртки сидящий на траве в шезлонгах с сент-луисским предместьем… не оглядываясь по сторонам… без умолку болтая… арабская барабанная музыка в пригородном воздухе… линяющие брюки цвета хаки когда мы удаляли эту юношескую плоть бормотание людских ночей точно смерть в твоей глотке?.. бездыханный… мое имя… растаяло в футбольных результатах. Вторник был последний день чтоб отмечать года… 7 июля Сент-Оберж173… (двусмысленная вывеска гостиницы)… вместо мистера К о г о?? Мое имя было названо вот так прежде чем бунтовщики истекли кровью безвозвратно… Мы хотим услышать что ты скажешь об оплате папаша мы хотим услышать что ты скажешь об оплате именно сейчас… Да это я все еще жду на пустынной танжерской улице… солнце и тень Мексики… ночь в Мадриде… Ты позволил этому случиться??? (с лазерным пистолетом в руках)… погибшие рынки полузарытые в песок… запах крови и экскрементов на танжерских улицах… («После пятницы мы в вас больше не нуждаемся при сем возвращаем личный страховой полис Ma 17497.»)… Вы меня не помните? показывал вам какие документы я ношу… больной согнулся дотла сгорев внутри… координирует гангрену… гангрену Хиросимы… «Откровенно говоря доктор слово “сверхновая” нам здесь слышать не нравится… веет Голосом Американца… Сегодня 18 ноября 1963 года… Сегодня День независимости Марокко… Независимость — это порт в Танжере… “Независимость” — это американское судно… Американская Независимость находится в Марокко… Сегодня 4 июля 1964 года в Марокко… Брукс-парк… старый плавательный бассейн вроде как уже не работает… “Мэк-Нож” по громкоговорителю… (Меч как молния ужасный там расправится с врагами)… Похожий на призрака ребенок прожег дырку в одеяле… короткий перелет в Гибралтар… У нашего дела нет больше будущего… знаешь предел человеческих возможностей? Капитан Кларк приветствует вас на борту… Помнишь цену представленья?.. (с пистолетом в руках)… Вы не помните этого печального незнакомца там на волноломе желающего вам удачи умирающими губами? А помните “Жреца”… Так его прозвали и он остался… (в порту гудит пароход)… Ну что ж я не знаю более точного способа рассказывать а на письменных столах города шелестят бумаги… свежие южные ветры давних времен… вот так продувающие архивы… мучительно трудно дышать в уныло бормочущих голосах…