Золотой империал - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ерпылев cтр.№ 74

— Есть и слепые?.. Простите, я это так — из чистого любопытства.

— К чему извиняться? Есть разные разумные, в том числе и с другими органами чувств, заменяющими им зрение. Без глаз, но не слепые. Я понятно выражаюсь?

— Абсолютно! — заверил «гостя» ротмистр. — Но мы, кажется, отклонились от темы.

— Да-да...

Петр Андреевич был готов поклясться, что невидимый собеседник сейчас рассеянно протирает стеклышки пенсне, как делал приват-доцент Мерзляков, преподававший в кадетском корпусе русскую словесность, когда терял нить беседы и мучительно пытался вернуться на проторенную дорожку.

— Итак, чем обязан столь позднему визиту? — по-светски продолжил граф, устраиваясь поудобнее — шестое чувство подсказывало ему, что ни опасный хищник, ни какой-нибудь не менее коварный головорез в пространную беседу с потенциальной жертвой пускаться не будут... Невидимка уже сто раз мог воспользоваться своим преимуществом, не афишируя своего присутствия. А значит, по крайней мере в ближайшее время, автомат действительно можно оставить в покое.

— Да-да, конечно... С прискорбием должен сообщить, что вы изрядно отклонились от нужного вам курса, — сменил дружеский тон на официальный ночной гость. — Следуя далее, если можно так выразиться, без руля и без ветрил, фигурально, конечно, вы рискуете забраться в такие дебри, возвращение откуда станет вообще проблематичным.

— Значит, есть верный курс... к нужной нам цели? — пытаясь утихомирить заколотившееся от радостного предчувствия сердце, ротмистр едва не сказал домой, но вовремя спохватился, что дом этот — только его и Кавардовского.

— Конечно.

— И как туда... Если вам известно, разумеется...

— Разумеется. Естественно, точного направления, как говорится, пальцем, я вам указать не могу. Не существует в нашем случае направлений... Желаете, я продемонстрирую вам это наглядно, пусть и весьма упрощенно?

— Конечно.

— Прикройте на мгновение глаза.

Петр Андреевич беспрекословно повиновался, и тут же в темноте перед его глазами возникло сложнейшее переплетение разноцветных нитей, среди которых преобладали золотистые, но встречались зеленые и красные и совсем редко — других цветов радуги. Клубок жил своей жизнью, постоянно меняя форму, словно перетекая из неправильного шара в некое подобие куба, и тут же — во что-то конусообразное... Нити извивались, каждую секунду переплетаясь по-новому, создавая все новый и новый прихотливый узор. Ротмистру на мгновение показалось, что он что-то уловил в диком переплетении, но стоило всмотреться — и понимание ускользнуло, а взамен навалилась головная боль, постепенно становящаяся все более и более мучительной. Внезапно он понял, что все то время, что он созерцал разноцветное живое чудо, его окружал какой-то невообразимый шум наподобие какофонии, издаваемой симфоническим оркестром в процессе настройки инструментов, только еще более хаотический и немелодичный. Дали знать о себе и другие органы чувств, причем не с лучшей стороны...

— Очнитесь, граф, — донесся до Чебрикова сквозь волны пульсирующей боли голос невидимки. — Придите в себя.

Ротмистр поднял веки, и наваждение мгновенно пропало, унося за собой мигрень.

Кругом стояла обычная теплая ночь, обволакивающая десятками своих ненавязчивых и донельзя привычных шумов и запахов. Прохладное дуновение ночного ветерка коснулось щеки, ничем не напоминая того дикого ощущения, будто одновременно заглядываешь в разверстое жерло доменной печи, высовываешься из палатки до ветру на арктическом холоде, и к тому же дикий пустынный ветер сечет лицо мириадами песчинок. Запах леса, обогащенный дымком затухающего костра и не слишком освежающим воздух амбре давно не стиранной одежды, казался райским ароматом по сравнению с невозможной адской смесью, только что травмировавшей обоняние графа.

— Простите... — Собеседник казался виноватым и сконфуженным одновременно. — Я совсем позабыл о некоторых особенностях человеческих органов чувств... Так вы поняли, что именно я хотел вам показать?

Разочарование, видимо, было написано не только на лице, но и на затылке Чебрикова, потому что невидимка тут же добавил:

— Однако я здесь для того, чтобы показать вам правильную тропу. Понятие «тропа», естественно, нужно взять в кавычки... Так, вроде бы принято в вашем языке? Понимаете, если бы вы сразу, еще в начале пути, не свернули на неправильную дорожку, то уже давным-давно были бы дома.

— Но...

— Да, те ворота оказались закрыты, но они не единственные, которые ведут из того измерения в ваше, не единственные...

— Значит, правильными были третьи?

— Почему третьи?

— Ну, нам говорили, что ворот в каждом мире три. Невидимка рассмеялся:

— Кто вам это сказал? Ах да... Нет, на самом деле ворот гораздо больше, но все скитальцы-практики...

— Кто-кто?

— Скитальцы. Мы так называем людей... Не только людей... Которые, случайно наткнувшись на ворота, «заболевают» другими измерениями и посвящают путешествиям по ним всю жизнь. Иногда короткую, иногда — длинную. Так вот, среди скитальцев-практиков бытует мнение, что измерения соприкасаются друг с другом исключительно по троичному принципу.

— А на самом деле?

— На самом деле в каждом измерении известны сотни ворот, связывающих их, порой многократно, с другими. Наука же говорит о возможности существования количества на порядки большего...

— На порядки? Это значит — тысячи и десятки тысяч? — не удержавшись перебил лектора Чебриков.

— Точнее — десятки миллионов, — сухо подтвердил невидимка, видимо, недовольный, как и все лекторы, что его перебивают. — Дело в том, что не все они лежат на поверхности и удобны для перехода.

— Это точно! — буркнул себе под нос ротмистр, вспомнив мерзкий вкус протухшей воды ледяного болота, все еще стоящий на языке.

— Увы, бесконтрольное перемещение по измерениям сильно вредит всему Континууму. Вам знаком данный термин?

— В общих чертах...

— Замечательно. Вы обратили внимание на то, что нити в клубке были разного цвета?

— Да, я как раз хотел вас спросить об этом.

— Так вот: перемещаться по золотистым линиям — а их, как вы видели, подавляющее большинство, — можно без каких-либо проблем, хотя и бессистемно, но по красным... Вы наверняка понимаете, что красный цвет — цвет предупреждения...

— Естественно.

— Тогда все просто: зеленый соответственно обозначает предпочтительные пути.

— А другие цвета?

— Вы заметили? — изумился невидимка. — Хотя да... Наверное... Понимаете, я не совсем смогу вам это объяснить... — задумчиво произнес он после некоторого молчания. — Вам известно, что пространство и время взаимосвязаны?

— Да, теория Эйнштейна.

— Извините, не знаю такого... Тогда все просто: синие линии ведут в измерения, расположенные в ином времени, а белые, к примеру... Знаете, я сам толком не разбираюсь в этой области.