Всем стоять на Занзибаре - читать онлайн книгу. Автор: Джон Браннер cтр.№ 60

– Провел отпуск на курсах индуцированной шизофрении, какие разрекламировала «Клиника Лири» [41] , – думаю, это расширит мои горизонты.

– Хотел, чтобы его сожгли заживо в знак протеста против призыва, но совет директоров компании, по всей видимости, решил, что это будет вмешательством в политику и, следовательно, не соответствует уставу их корпорации. Поэтому он попытался сделать это сам, и его потушили до того, как он успел получить ожоги серьезнее второй степени. Думается, теперь лет на десять в тюрьму загремит. За попытку уклониться.

– Полиция, до мозга костей продажная, уступает только до мозга костей честной. И у нашей рыльце в пушку. Помяните мои слова, иногда уходит уйма времени, пока не поймешь, кто против тебя играет, но в такой небольшой общине, как наша, возможных кандидатов раз-два и обчелся.

– Поэтому, когда он сказал, что у него чистый генотип, но он все равно собирается пойти на стерилизацию, я вышла из себя… Ну как, по-вашему? Можно меня винить?

– Ведь ревность это вполне в духе двадцатого века, правда? Так что держись подальше от моей жены, а не то я попрошу Гвинни назначить тебе штраф за то, что ведешь себя, как в двадцать первом!

– Мне нужно побольше узнать о Бенинии, Элайху. Просто не могу поверить, что ваши рассказы о ней правда.

– Я успел отхватить два стакана «Шато Лафит» девяносто восьмого года, пока оно не кончилось, и, поверьте, ощущение незабываемое.

– А по вене пробовали? Долларов за сорок – пятьдесят можно купить упаковку многоразовых шприцов, амфетамин шибает, ну словно в другой галактике сделан.

– Сколько уже говорят о том, что пора расчистить старый завод «Рено», но это будет все равно что гражданская война. На его территории сейчас шестьдесят тысяч сквоттеров, и, по-видимому, у некоторых имеются боевые тазеры, к тому же там, конечно, полно старого огнестрельного оружия. Ведь когда завязали с машинами, завод переоборудовали под производство спортивных винтовок.

– Рассказал мне про публичную казнь, на которую сходил в Алжире, и так меня это раззадорило, что я просто не мог сдержаться. Почему бы тебе самому его не расспросить? Он, между прочим, сказал, что временами бисексуалит.

– А она велела ей намазать этим живот, а потом позволила своей запаске слизать. Она становится все стервозней, милочка. В следующий раз это будет не слизывание, а укусы. Может, свалим домой?

– Осторожно, у него нож!

– Но работы Элдреда ставят под сомнение саму эстетику голографического телевидения.

– Слышали уже? Я унаследовал должность по подбору экспозиции для Музея прошлой недели. Как насчет того, чтобы дать мне что-нибудь из ваших вещей?

Под кайфом. – Кстати, Норман, я ведь, кажется, уже

Работа. говорил, что меня

Религия. гонят с квартиры и я

Психология ищу свободный татами?

Евгеника. – Как у нас со спиртным?

Общество. – Мел Мужелом, верно? Послушайте,

Война и мир. вы случайно не?.. О,

Секс, черт побери! Забудьте!

Еда и напитки. – Ты тут один, сладкий?

Политика. – Многое бы изменилось, если бы

Хобби. они могли себе позволить покупать,

Искусство. скажем, трансгенную кукурузу.

Развлечения. Но они не могут.

– Жилищная проблема. – Гвинни, знаешь ли, бережет тебя напоследок!

– Путешествия. – Люди кретины, включая меня самого.

– Гвиневера уже кого-нибудь схватила за яйца достала?

ГРАФИК «ГВИНЕВЕРА»: на начальном этапе – скачок вверх, затем плавный спад, начало которого отмечено поправкой Нормана к ее нападкам на чувака в костюме 2000 года. С этого момента – в состоянии подавленного гнева, чуть умеренного достаточным числом мелких фантов, чтобы удовлетворить ее заядлых приверженцев. Перебирает оставшиеся варианты: все подмечено острым взглядом и перепроверено в уме дважды, чтобы избежать второй подобной оплошности. Лучшее прибережено напоследок, для необычайно продолжительной серии продуманных сцен, кульминации вечера. К прибереженным напоследок (правда, со знаком вопроса) относятся и посол, к которому публика утратила интерес, и Чад Муллиган – их провинность в том, что весь вечер непрерывно болтают друг с другом, невзирая на многократные попытки подвигнуть их «вращаться в обществе». Коричневоносый всегда все испортит, не важно, посол он или нет.

ГРАФИК «ДОНАЛЬД ХОГАН»: ломаная линия, где чередуются пики тошнотворного страха, тревога, замаскированной вежливой и временами весьма интересной болтовней с Элайху, Чадом, Жаннис и другими знакомыми, и слепой ярости на преследующего его сержанта Шритта. Четыре совершенные в разное время попытки отвести в сторонку человека из Бельвью и совершить акт квазисамоубийства, получив от него амфетамин или другой какой-нибудь наркотик, который позволил бы ему разрушить свою легенду с тем оправданием, что некто неизвестный подсунул ему капсулу. Вскоре линия уйдет в вираж неведомой параболы шпиона на действительной службе.

«ГРАФИК ЖАННИС»: высокого уровня кривая со множеством пиков веселья и удовольствия, поскольку ей очень нравится ее новый мужчина, но со случайными меланхоличными следами в сожаление, последнее вызвано недоумением, не ее ли уход вогнал сегодня в депрессию милого Дона Хогана.

«ГРАФИКИ ЧАД И ЭЛАЙХУ»: начальное плато довольно низко по шкале, затем одновременный подъем, после которого обе линии идут параллельно, но не вдоль обычного графика вечеринки, а прочь от него – подгоняют друг друга и все ползут в сторону и вверх.

«ГРАФИК НОРМАН»: начальный пик, вызванный столь удачной победой над Гвиневерой, за которым следует медленный спад с немногочисленными случайными всплесками, обусловленными, как правило, решимостью еще раз оставить ее в дураках, если она попытается навязать ему заранее спланированный фант, или отвращением к самому себе за то, что гордится столь мелочным достижением.

«ГРАФИК ВЕЧЕРИНКА»: по горизонтали – зигзагообразные скачки в том, что касается зимнего сада, где пораньше собрались те, кого интересует только секс, и ряд спадов над точками, обозначающими Дональда, Нормана, саму Гвиневеру и еще одного-двух человек; в остальном на сравнительно высоком уровне, хотя очень многим испортили настроение флюиды, исходящие от Гвиневеры, которая сейчас шепотом совещается с избранными запасками. Кто настолько уверен в себе и не боится, что каким-нибудь неудачным замечанием, какой-нибудь несообразностью, мелочью вроде критики в адрес произведения искусства уже этого века не подставился и не станет жертвой следующего сволочного фанта?

– Если Гвиневера будет меня доставать, ее ждет большой сюрприз. От той фирмы, которая посылает сотрудников ворваться в вашу квартиру и изломать мебель!