Сталь и пепел. На острие меча - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Львов cтр.№ 94

— Что с Дерюгиным?

— Его в машину. Двух человек и полные канистры дадим. Пусть уходит к точке эвакуации. На колесах он из зоны поражения быстро выйдет.

Уже перед самой атакой спецназовец подполз к Артему и спросил:

— У тебя дети есть, пластун?

— Да нет пока, а чего?

— У меня трое. Жена дочку родила пятнадцатого числа. Жаль, не увижу.

— Попы говорят, что есть загробная жизнь. С неба увидишь.

— Если не врут, — оскалился Пашутин. — Если врут, я их с того света достану.

Лагерь был куском степи на восточной окраине городка. Этот кусок обтянули колючей проволокой и установили внутри периметра десяток сборных щитовых бараков. Ну и вышки по углам. За проволокой ворочалась какая-то серо-коричневая масса. Пленные. Свои… которых надо вытаскивать.

Нападение русских на лагерь военнопленных коменданта особого района, старшего полковника Вейшенга Тао, не удивило. Рано или поздно это должно было случиться. Сейчас по гарнизону была объявлена боевая тревога, и солдаты занимали привычные позиции.

Все-таки хороша была задумка генерала Цзоу — о размещении здесь лагеря военнопленных. Гарантия от ядерного удара. Русские теперь заботятся о своих солдатах — на свою беду.

— Бронемашина, на семь часов…

ПТУР 9М133 вырвалась из пускового контейнера и устремилась к цели, пикируя на китайский БТР. Еще секунда — и бронетранспортер исчез в огне взрыва.

Слева и справа долбили, захлебываясь огнем, пулеметы «Корд» и КПВТ, полосуя мечущуюся охрану.

«Тигр» выкатился вперед, когда Пшеничного что-то ударило под зад и выбросило из машины. Упав на землю, он понял, что ничего не видит и не слышит.

«Черт, по-моему, все!»

Тут он почувствовал, что его кто-то тянет за шиворот и в глаза чуть-чуть проникает свет.

Еще через секунду один из его пластунов, опытный ефрейтор Тетерин, промыл ему глаза водой из флажки.

— Командир, тебе кровью глаза залило! Не дергайся! Сейчас смою.

— Что случилось?

— Там мины. Вы прямо на мину наехали. Пашутина в клочья — тебе повезло.

— Прорвались к лагерю?

— Да ты чего, командир? Там «косых» как грязи, да еще мины. Уходить надо.

— Приказ… выполнять… — прошептал Артем, теряя сознание.

Огромный четырехмоторный «Ту-95МС», несущий под крыльями две снаряженные ядерной боевой частью «Х-55», парил в небе под прикрытием пары «Су-27», ожидая приказа из Москвы.

Когда приказ пришел, стратегический бомбардировщик лег на боевой курс и выпустил ракеты, не долетая до Аягуза больше полутора тысяч километров. Этого было достаточно, чтобы превратить город и его окрестности в выжженную, мертвую пустыню. Вместе со всеми живыми существами.

Генерал Болдин, положив трубку правительственной связи, вытер пот со лба и повернулся к своему заместителю, полковнику Глушко.

— Вроде пронесло, Володь. Никто ничего не узнает. Пропали без вести при прорыве. Вот и все…

— Что скажешь, агент Розетти, каковы наши шансы спасти свои задницы?

Луис сделал маленький глоток воды. Перед тем как проглотить, подержал воду на языке.

— Думаю, мистер Бест, шансы один к ста.

Рэдден, изучавший окрестности через прицел Мк14 EBR, позаимствованной им из арсенала покойного «тюленя» Рэптора Кокрейна, свистнув, предупреждающе махнул рукой и, тут же свернувшись в окопчике, зажал уши руками.

С пронзительным визгом на их импровизированные позиции стали падать мины. Одна, другая… Вот третья упала уже совсем рядом, обдав Луиса волной раскаленного воздуха, наполненного стальными осколками.

Летающий госпиталь FEMA представлял из себя старенький «Геркулес», списанный семь лет назад из Национальной гвардии и уже готовый к медленной смерти на кладбище самолетов, если бы не ураган «Катрина», чуть не уничтоживший миллионный Новый Орлеан. Тогда выяснилось, что у Службы чрезвычайных ситуаций США нет ни одного самолета, способного, словно реанимобиль, доставить тяжелораненых с места ЧП в клинику. В армии — есть, у FEMA — нет.

Так и появились в Министерстве внутренней безопасности подобные госпитальные самолеты, на одном из которых в Амман сейчас летели Розетти, и частные контрактники Бест и Рэдден, и отряд коммандос Пограничной службы под командованием Тревора Линдена.

За прозрачной перегородкой в окружении хлопочущего над ним врача и медсестер лежал укрытый белой простыней Асфан Занди. Сучонок-террорист и при этом носитель архиважной информации. Он должен жить — ради того, чтобы выжили другие. Все просто.

— Впереди песчаная буря, сэр. — К ним протиснулся техник-сержант в летном комбинезоне.

— Чем нам это грозит? — спросил Розетти.

— Если заложим дополнительный крюк и прибавим высоты, то ничем, сэр.

Розетти пожал плечами. Главное — довезти Асфана Занди до Вашингтона живым и в сознании. По хрену, буря не буря, крюк не крюк.

— Давайте.

Гудя двигателями, «Геркулес» стал набирать высоту, слегка подрагивая мощным телом в воздушном потоке. Прошло полчаса, и Луис успокоился. Ничего страшного пока не происходит. Вот когда он был еще курсантом «фермы», над родным штатом его застала весенняя гроза. Пассажирский DC-10 швыряло и бросало, как щепку в бурном море, а его вместе с парой сокурсников просто выворачивало наизнанку. Обделал тогда полсалона. Стыдно вспомнить.

Раздвинув пластиковый полог, в грузовое отделение из медблока вышел усталый доктор и присел рядом с Розетти. Доктора звали Крис Уэбб, он был из мобилизованных резервистов, а до всех событий трудился хирургом в городской больничке Абилина.

— Ну как мистер Занди, док?

— Ему здорово досталось, но ничего критического. После ранения его надежно заштопали. Сейчас ему нужен покой и уход. Мы накачали его успокоительными — сейчас спит. Организм крепкий, молодой, поправится быстро.

— Уход я ему обещаю, док. Покой — нет.

Доктор покачал головой:

— Что с нами происходит? Я только что из Техаса. Там сейчас бойня, резня натуральная. Я много где был, американцы, вне зависимости от цвета кожи и вероисповедания, всегда помогали друг другу. Сейчас они убивают друг друга. Со дня на день, говорят, наши в Мексику вторгнутся. Иранцы режут арабов, русские вышли к Берлину. Мне плевать на политику, я врач и стараюсь спасать людей. Скажите мне, что происходит?

«Вот только истерики сраного либерала мне сейчас и не хватает», — вздохнул Луис.

Объясняться с печальным доктором Уэббом и тем более оскорблять его Луису не хотелось, и, пока он придумывал ответ, ему на помощь пришел ранее сидевший без движения, словно статуя, Брайан Бест.