Сталь и пепел. На острие меча - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Львов cтр.№ 118

— А не может ли американская армия сама играть в подобные игры? Без ЦРУ и Госдепа? — спросил президент директора СНБ.

— Сама, думаю, нет. Но вместе с ВПК и республиканскими радикалами, отягощенными мыслями о величии Америки, — вполне. Тот же Фридель из очень богатой и влиятельной семьи. Дед конгрессмен, отец адмирал, мать из семьи мультимиллионера.

— Значит, вон куда паутинка тянется. Только как это объясняет целый вал ошибок со стороны американцев?

— Мексика. Восстания в США и фактического начала межнациональной войны никто не ожидал. Плюс конкуренты из другого, демократического лагеря тоже им карты смешали, пришлось тратить время на их устранение.

— Взрыв в Пентагоне и стрельба в Вашингтоне укладываются в эту схему. Две радикальные группировки истеблишмента по краям, Обайя и его команда — в центре, — вслух размышлял Стрелец. — Когда сделан снимок?

— За двое суток до мятежа Ляхова.

— Слушай сюда, Коготь. — В голосе президента вновь прорезались стальные нотки, заставляющие вздрагивать любого чиновника на Руси. — Делай что хочешь, как хочешь… Но чтобы нужные люди, окружение Обайи в первую очередь, эту информацию получили. И китайцам, обязательно китайцам. И, главное, сделай так, чтобы они поверили. Времени у нас уже нет. Того и гляди группировку Румянцева размажут по Исландии. Если еще китайцы наступление на Омск возобновят и поляки взбунтуются, нам вообще кранты. Ни войск на восток перебросить, ни тылы обезопасить. Разблокировав Атлантику и врезав мексиканцам, американцы уже через декаду свою мощь восстановят. И все сначала начнется. И может закончиться вот здесь. — Стрелец показал пальцем на улицу. — И не в нашу пользу… Но я этого не допущу, — продолжил президент. — Проиграть Русь не может. Средство у нас одно осталось, и ты его знаешь. Хотя мне бы не хотелось ставить точку на человеческой цивилизации. Понятно?

Блинов кивнул:

— А куда мы едем, Стрелец?

— С дипломатами говорить. У Чарского из Европы новости интересные. Ребята, видимо, решили своих американских друзей подвинуть ближе к выходу. Помощь твоего ведомства может потребоваться, вот вместе и едем. У меня уже меньше часа сорока минут до повторного совещания осталось, чтобы по Польше и Исландии решение принять.

— Понял, Стрелец, — четко ответил Блинов, сам же лихорадочно перебирал возможности выполнения поставленной задачи. Про охоту на бывшего лидера Молчунова Стрелец так и не спросил. Ну и слава богу!

Димка Безверхий тихонько всхлипнул и с шумом втянул воздух. Воздух был влажный и тяжелый, словно мокрое пуховое одеяло. Черт, не хватало еще нюни распустить! Хотя обидно, конечно, нет слов. Ему уже пятнадцать, а дед относится к нему как к сопляку малолетнему. На глазах у всех.

Димка вместе с дедом и еще тридцатью мужиками состоял в отряде самообороны, отправленном комендантом района, подполковником Пришвиным, сюда, к югу от поселка Хор. Подальше от фронта.

Причины этого Димке неизвестны, но ему было очень обидно. Как и положено пятнадцатилетнему пацану, он был максималистом и патриотом до последней клеточки своего организма. А если идет война и враг, подлый и жестокий, ворвался в твой дом, то место настоящего мужчины на передовой. По крайней мере так Димку воспитывали отец и дед. В ближайших планах было поступление в военное училище, но до этого надо было еще дожить.

До соплей оскорбил Димку собственный дед, отставной майор уголовного розыска Федор Привалов. Во-первых, обозвал публично сопляком, а во-вторых, отвесил ему, опять же публично, подзатыльник за то, что Димка огрызнулся в ответ. Рука у деда была тяжелая, и Димон под смех мужиков полетел вперед, словно пендалинутый медведь, здорово приложившись при падении о торчащий корень. Едва сдерживая слезы, он бросился в лес, слыша за спиной издевательский голос деда:

— Сначала научись котелок мыть и оружие в порядке держать, а потом рот разевай.

Дед был, конечно, прав, но выдержать публичное унижение невозможно. Отбежав по тайге от лагеря километра два, он присел под огромной, разлапистой елью и попытался успокоиться. Быстро темнело, звуки, наполняющие тайгу, потихоньку стихали, но Димка не торопился возвращаться. Потеряться он не боялся, как-никак с шести лет вместе с дедом по тайге топтался. Мать и отец были только «за»: пусть лучше в тайге, чем со шпаной на лестницах площадки засирает шелухой от семечек и бычками. Интересно, где они сейчас?

Отец, Безверхий-старший, служил, как и дед, в полиции. Только не в поселковом отделе, а в самом Хабаровске. Уже подполковник УБОП. К деду Димку отправили еще в июне с началом каникул, чтобы не болтался под ногами. С началом войны дозвониться до родителей он уже не мог.

Китайцы накрыли Хор в первый же час войны валом огня из ствольной и реактивной артиллерии. Это было запредельно страшно… Но и запредельно красиво… Огненные шары, пунктиры и стрелы перемешались в ночном небе, создавая непередаваемую картину. Картину смерти и разрушения.

Самым ценным в Хоре помимо новенького деревообрабатывающего комбината, построенного вездесущей корпорацией «Селена», было три моста, два автомобильных и один железнодорожный. Удивительно даже, но китайцы их не разрушили, несмотря на ураганный обстрел. Именно по этим мостам на запад перебрасывал свои силы пятый гвардейский корпус после того, как отбил китайское наступление на хасанском и бикинском направлениях.

Население покинуло Хор еще за сутки до начала войны. В город вошел моторизованный батальон спасательной службы и доходчиво объяснил местным жителям их дальнейшую судьбу в случае китайских обстрелов. Женщины, дети и старики под присмотром спасателей убыли в сторону Комсомольска-на-Амуре, где находился центральный эвакуационный лагерь по Дальнему Востоку.

За Димку поручился дед, все-таки не последний человек в местных краях, бывший начальник УГРО и нынешний милицейский пристав. Говорил, что без родных малец мигом пропадет. И даже написал задерганной толстой чиновнице из поселковой администрации расписку, где брал ответственность за внука в случае чрезвычайных обстоятельств. Чиновница, получив бумагу, вздохнула с облегчением.

— С вами, Федор Кузьмич, внук не пропадет, — сказала она, пряча расписку в потрепанную папку.

С дедом действительно невозможно было пропасть. Выросший в семье старообрядцев, все детство и юность провел в тайге, работая с пятнадцати лет в промысловой артели. После армии окончил Омскую школу милиции и вернулся служить в родные края, но не забросил охоту и рыбалку. Как и прежде, охотился на зверей. На службе выслеживал преступников, которых ненавидел всем нутром — сказывалось воспитание. Не было в районе честнее и принципиальнее милиционера, чем Димин дед. Медленно, но верно делал карьеру, оставаясь честным даже в дикие постсоветские годы. Пиком карьеры стала должность начальника ОУР ОВД и погоны майора через двадцать лет беспорочной службы. За колючий и непримиримый характер получил дед прозвище от коллег — Ерш, которое оправдывал в полной мере.