Сталь и пепел. На острие меча - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Львов cтр.№ 105

Для войны с «иванами» подойдет тактика Фабия Кунктатора, Веллингтона… Порхать как бабочка и жалить как пчела [97] . Надо сказать, что такая стратегия Корнелиуса категорически не понравилась ни командиру многострадального третьего армейского корпуса армии США, генерал-лейтенанту Коуну, ни главкому Сухопутных войск альянса немцу Нерингу. Оба уповали на классическую оборону и втягивание «иванов» в тяжелые позиционные бои на урбанизированной местности.

— У нас еще достаточное количество MLRS, ствольной артиллерии и ПТРК. Зачем торопиться с мелкими контрударами, пока противник еще очень силен? У нас слишком мало сил, чтобы так рисковать. Не проще ли измотать врага? — вопрошал Коун.

— Нет, не проще. — Нахмурившись, Корнелиус рубанул сухой ладонью по воздуху. — Во-первых, у нас критически мало высокоточного оружия. Во-вторых, если вы заметили, войска измотаны и крайне деморализованы. Небольшой, пусть даже тактический успех взбодрит людей. К тому же быстрое уничтожение нескольких дивизионов ПВО противника даст возможность нанесения серьезных воздушных ударов силами тактической и армейской авиации. И третье: русские не ожидают встречного контрудара. Это надо обязательно использовать.

Первая боевая тактическая группа полковника Слоенова, столкнувшись с сопротивлением, казалось, уже полностью деморализованных фрицев, не стала лезть вперед, встала у городка Растенберга и неторопливо перестреливалась с засевшими напротив немцами.

— Какого болта встали, Слоенов? — резко сказал Громов, выпрыгивая из бронированного чрева «Динго».

— Да мы всегда готовы вперед, господин генерал, но…

— Что но?!

— Да непонятно ничего. У меня на левом фланге только что контратака была. А за полчаса до вашего приезда на левом атаковали. Нас что, обошли?

— Нет, не обошли. Успокойтесь, полковник… Что за паникерство?

— Так выдвигаться по первоначальному плану? — Было видно, как на мрачном лице Слоенова нервно заходили желваки. Похоже, с «паникерством» он, Громов, палку перегнул.

Он отвернулся от Слоенова, стремясь выдержать паузу и привести мысли в порядок. Сам-то он как-никак командир целой танковой бригады, пяти с лишним тысяч душ и полутора сотен лучших в мире танков. А запаниковал, примчался из штаба на передовую орать на подчиненных.

— На пару слов, Слоенов. — Комбриг сделал широкий жест рукой, приглашая в свой передвижной КП.

— Связи с корпусом нет, но есть связь со всей бригадой. Понятно, полковник? Задачи, полученной вчера, наступать на Земмерда-Ноймарк, никто не снимал.

— Я все понял, господин генерал, — угрюмо козырнул полковник, не меняя выражения лица, и, повернувшись вполоборота, собирался выйти.

— Но есть мнение, полковник, что эти задачи уже устарели.

Слоенов остановился и снова повернулся к Громову лицом.

Генерал-майор Громов, сам того не ведая, сделал шаг, который перевернул всю историю этой короткой, но кровавой войны. Лишившись связи с вышестоящим командованием тринадцатого армейского корпуса, потеряв приданный бригаде отдельный зенитно-ракетный полк и на время лишившись снабжения, Громов сделал то, чему его учили в общевойсковой академии, и то, что подсказывал немалый боевой опыт. Он снова пошел вперед, изменив направление удара по собственной инициативе. Ничего другого командир высокомобильного танкового соединения не умел делать в принципе. Снова «убежал вперед», плюнув на тылы. Громов был уверен в своих действиях, зная высочайшие требования командиров НАТО к собственным интендантам. Раз те стали контратаковать, значит, полевые склады и запасы перенесены вперед, ближе к передовой, чтобы встретить и обеспечить всем необходимым прорывающиеся обратно Combat Team.

«Как там говорил старик Конфуций? Какие самые вкусные пирожки? Чужие. Вот именно. Чужие, они самые вкусные».

Уже позже, после войны, разбирая в академии события тех дней, преподаватели твердили слушателям, что многих коллег-комбригов здорово смутило временное господство союзных ВВС. Потерь от их ударов было немного, но психологический фактор был силен. Его правильно учел Корнелиус, планируя свой дерзкий и точечный контрудар. Но «король» не учел наличия в русской армии трех командиров танковых бригад, имеющих скверную привычку действовать в критической ситуации по собственной инициативе, не ожидая приказов мудрого начальства.

Совершенно неожиданно наступающая тремя колоннами двадцатая танковая бригада, остановившаяся было у Растенберга, снова зашевелилась и выбросила свои стальные, гудящие турбинами и ревущие дизельными двигателями щупальца на юг, в направлении Веймара. В зону ответственности соседнего, застывшего на месте восьмого гвардейского корпуса. К полному удивлению как своего, так и союзного командования. На северном фасе генерал-майор Челядинов, командир первой танковой, совершил аналогичный маневр, вырвавшись на оперативный простор в районе Хагенова.

Следом, плюнув на все правила и отсутствие связи, в прорыв «убежала» и шестая гвардейская Кубанская танковая. Три танковые бригады, неожиданно отступившие от первоначального плана наступления и проломившие вражескую оборону, напоминали трех диких ласок, проскочивших в курятник.

Гауптфельдфебель Август Монке открыл наконец башенный люк своего «Леопарда 2А6» и чуть высунул голову, стараясь глотнуть свежего воздуха. Танк, ревя мощным дизелем MB 873-Ka 501, плавно нес свою шестидесятитонную стальную тушу по автобану в направлении города Веймар в составе колонны 2 Einsatzkompanie /PzBtl 33 с позывными Дрозд девятой танковой бригады Бундесвера.

«Долбаные штатские проститутки! Педерасты! — судорожно глотая пропахший гарью, но все равно относительно свежий воздух, негодовал Август. Его отборная ругань относилась к политикам, ныне руководящим как Бундесвером, так и всей некогда великой Германией. — После неудачной Украинской кампании на наших политиков, и без того не слишком смелых и разумных, окончательно нашло помутнение рассудка, и они принялись громить Бундесвер с удвоенной силой. Официально это называлось «глубокой, продуманной реформой», на деле же было форменным уничтожением германской армии».

Украина. Проклятое место! Там остались десятки его товарищей из тридцать третьего танкового батальона, включая ротного и взводного командиров. Там же, недалеко от Киева, у местечка с труднопроизносимым названием Кагарлык русский «самовар» «Т-80» всадил в борт его «Леопарду» бронебойно-подкалиберный снаряд. Благодаря системе пожаротушения машина не сильно горела, и экипаж, включая Августа, успел выпрыгнуть. Прямо под пули… Одноклассника и лучшего друга Монке, Адольфа Шенкера, с которым они служили в одном экипаже уже шестой год, на его глазах разорвало пополам пулеметной очередью. Остальные спаслись, забившись под подбитый танк. К вечеру «иваны» отошли, и их изувеченный танк оттащили в тыл, останки Шенкера засунули в пластиковый мешок и отправили домой, в городок Бургдорф, недалеко от Ганновера.