Неутолимая страсть - читать онлайн книгу. Автор: Вирджиния Хенли cтр.№ 52

— Они прекрасны. Позвольте, я ими поделюсь с вами.

Неожиданно для себя вскинув руку, она оборвала лепестки и осыпала ему плечи.

Тут же попыталась от него улизнуть, но, к своему ужасу, почувствовала, как он с силой стиснул ей запястье. Теперь она не могла двинуться с места. Ее глаза полыхнули гневом.

— Милорд, вы делаете мне больно… Опять.

Хепберн смахнул с себя лепестки и вдруг взглянул на нее. Глаза не обещали ничего хорошего.

— Ночью, перед сном, полюбуйтесь на синяки на запястье.

Смахнув все до конца — но не раньше! — он отпустил ее.

К тому времени, когда Кэтрин добралась до своей тетки, там уже стояла опередившая ее Филаделфия, которая не могла прийти в себя от изумления.

— Вот уж действительно: тщетные усилия любви, — пробормотала она.

В сопровождении шести фрейлин появилась королева. Она заняла свое место, и это стало сигналом начинать представление. Кэтрин пыталась вникнуть в сюжет, который разворачивался перед ней, но все ее мысли были заняты Хепберном. Она по-прежнему чувствовала его железную хватку, а ее тело предательски желало испытать ее снова, даже несмотря на ощущение боли.

Пьеса закончилась. Придворные потянулись в банкетный зал и стоя принялись обмениваться кто комплиментами, кто слухами, пока не вышла королева с фрейлинами и не уселась.

Отдавшему ей поклон графу Пембруку Елизавета предложила место за почетным столом справа от себя. Ее пронзительный взгляд обежал зал, изредка задерживаясь на ком-то. Очень быстро она нашла того, кого искала, благодаря его огромному росту, и царственным жестом позвала Хепберна к себе. Ему тоже было указано место за почетным столом слева от нее в дальнем конце.

В момент, когда Патрик опустился на стул, он почувствовал присутствие кого-то знакомого. Заглянув в лицо даме, сидевшей рядом, он увидел, что это та самая молодая женщина, с которой он столкнулся вчера, когда та была переодета юношей. Ее охватила паника, потому что она тоже узнала его. Патрику не составило труда навести справки и узнать, что за женщина встречается с Пембруком.

— Не бойтесь, Мэри, — тихо сказал он.

Она стиснула его руку.

— Умоляю, милорд, не выдавайте меня.

Когда она дотронулась до него, через прикосновение он узнал, что ее обманул мужчина. Ее страх был физически ощутим. Она была беременна. Он накрыл ее руку ладонью.

— Я вас не выдам.

Его сила передалась ей, и она поняла, что может ему довериться.

— Я понимаю ваше состояние. — Он, не отрываясь, смотрел на нее. — Не защищайте его. Перестаньте тащить это бремя в одиночку. Назовите его.

Девушка опустила ресницы и, странное дело, вдруг почувствовала прилив храбрости.

— Спасибо, милорд.

После банкета в личных покоях королевы были объявлены танцы. Однако Елизавета подозвала Кейт, свою любимую фрейлину.

— Боюсь, у меня начинается простуда. Вы ведь знаете, как я не люблю, когда веем становится известно о моей болезни. Незаметно отведите меня в спальню, Кейт.

Осмелев в отсутствие хозяйского глаза Елизаветы, Пембрук много раз приглашал танцевать леди Кэтрин. На нем был огненного цвета жилет с золотыми разрезами по рукавам. Вдвоем с Кэтрин, одетой в ослепительно белое платье, они оказались в центре внимания всего зала.

Она натолкнулась на взгляд матери. Той явно не нравилось, что Кэтрин так часто танцует с Пембруком. Но это только подстегнуло ее. Запрокинув голову, она посмотрела на Уильяма и лучезарно улыбнулась.

Воодушевленный благосклонностью Кэтрин, он прошептал ей на ухо:

— Вы готовы услышать мой вопрос, дорогая?

Кэтрин подавила приступ паники. И тут Хепберн прошел мимо вместе с Мэри Фиттон, вцепившейся ему в руку. «Он целый ужин охмурял эту давалку, которой всего-то семнадцать лет!»

— А вы готовы услышать мой ответ?

— Леди Кэтрин, вы согласны стать графиней Пембрук?

Она ответила сразу, не давая себе времени на раздумья.

— Это честь для меня, Уильям.

Кэтрин не могла не пойти на завтрак в личные покои королевы. Она отлично знала, что будет главной темой всех разговоров. Слухи и сплетни разносились как лесной пожар, и ей страшно хотелось погреться у этого огня.

Елизавета появилась в сопровождении тех же фрейлин, которые были с ней на представлении накануне. От всего сердца Кэтрин посочувствовала Кейт, которая, судя по всему, провела бессонную ночь.

Как было заведено, блюда, приготовленные для королевы, сначала пробовали, а потом подавали ей. Ее величество положила себе небольшую порцию яичницы и принялась есть. Неожиданно она отбросила салфетку и отодвинула тарелку. Черные глаза вспыхнули злобой.

— Фиттон, пробуйте каждое блюдо. Яичница оказалась несвежей!

На бледном лице Мэри Фиттон появился ужас. Она взялась за нож для проб и медленно приступила к первому блюду. Ей удалось проглотить жирные куски с шести тарелок, после чего у нее началась рвота. Ее вывернуло наизнанку на плюшевый ковер.

Елизавета вскочила, в ярости находя подтверждение своим подозрениям.

— Вчера у вас кружилась голова, чуть не случился обморок, госпожа Фиттон. Сегодня вам плохо с утра. Не сомневаюсь, вы беременны!

Фрейлина зарыдала. Милосердная Кейт кинулась с салфеткой, смоченной в розовой воде, и вытерла ей губы.

— Назад, Кейт! Бесстыдная потаскуха не заслуживает доброго обхождения. Кто отец ребенка? Его имя, быстро!

Бросившись на колени перед разгневанной Елизаветой, Мэри Фиттон нагнула голову, от страха не в силах посмотреть в глаза своей повелительнице.

— Уильям Герберт, ваше величество, — выдавила она.

— Граф Пембрук? — взвизгнула Елизавета. — Стража, арестовать Пембрука и отправить в Тауэр. Эту женщину туда же. Прочь с моих глаз!

Кэтрин сидела как оглушенная. «Такого не может быть! Это какой-то кошмар, и надо поскорее проснуться».

Пару минут она просто отказывалась верить в то, что случилось, а потом на нее навалилось чувство унижения и стыда. Кэтрин не в силах была выйти из-за стола, пока королева не покинет зал. Она сидела ни жива ни мертва, пытаясь стать невидимой.

Ее придворная жизнь развалилась на глазах, усыпав бесформенными обломками все пространство вокруг.

От волнения и мрачных предчувствий Изобел Спенсер не находила себе места.

— Ярость королевы безгранична! Ее придворные испорчены до мозга костей, распущены сверх всякой меры. Что мужчины, что женщины — все одно! Если она узнает, что Пембрук открыто ухаживал за тобой, мы обе будем персонами нон грата при дворе, — брюзжала она, расхаживая по комнате.