Перо фламинго [= Иероглиф ] - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Орбенина cтр.№ 58

С первой недели мая семья уже полностью переселилась на дачу. И хотя по ночам еще было прохладно и даже случались заморозки, грядущее торжество лета было неоспоримо.

Светлый май пролетел, и за ним потянулись долгие летние дни, полные неги и радостного безделья. В ясное теплое воскресенье Соболевы и Аристов обедали под раскидистыми яблонями в саду. Прислуга только успевала уносить и подносить кушанья, так у господ разыгрался аппетит на воздухе. Над столом стоял веселый гомон голосов, смех, звон бокалов и стук приборов. Петя шутил и смеялся без умолку над своими же шутками, радовался пролетающей пчеле, которую чуть не проглотил, чирикающему воробью, который клевал крошки на земле, одним словом – всему на свете, а пуще всего тому, что милая мамочка и Зоя дружны как прежде. Или почти как прежде. Викентий Илларионович тоже давно не пребывал в таком приподнятом настроении духа. Его обуревали новые творческие планы, он весь кипел ими. Новый цикл лекций по древней истории, не только Египта, а более широкий пласт мировой истории громоздился в его могучем сознании. Его идеи были подобны волнам, которые расходятся сначала малыми кругами, потом все больше, все мощнее. Тут и Греция, и Рим, и все Средиземноморье.

– Папа, а как же Альхор? Неужели вы так и оставите эту тайну неразгаданной, уступите её другим? – изумился Петя.

И тут над столом наступила тишина, словно молодой человек сказал что-то неприличное. Как-то незаметно, не сговариваясь, в семье перестали говорить об таинственном городе. Его не было, как не было несчастья в пустыне, болезни матери, расстроенной свадьбы…

– Видишь ли, сын мой, – после некоторой паузы произнес профессор, – иногда отступиться необходимо. И это вовсе не означает поражения. Это не военные действия – это наука. А наука не терпит суеты, торопливости, небрежной поспешности. Я много думал, и понял, что Альхор не явился мне потому, что время не пришло ему явиться ученому, который может познать и объяснить его сущность. Он дает о себе знать натурам эмоциональным, страстным, трепетным, но не дается рациональному уму. Значит, не пришло еще время о нем писать и говорить. Значит, как это ни печально, этот лавровый венок достанется иному поборнику научной истины.

– Быть может, уважаемый Викентий Илларионович, через некоторое время вам удастся убедиться в справедливости ваших мыслей, – Аристов пригубил свой бокал и поставил его на скатерть с едва уловимым стуком.

Все взоры оборотились на говорящего.

– Да, господа! Не хотел я говорить, нарушать наш безоблачный настрой, но Петя мне помог, вспомнил об Альхоре. Поэтому уместно именно теперь сказать вам о том, что в скором времени я еду в Египет.

– Вы едете искать Альхор? – профессор стал серьезен и строг.

– Едва ли это можно назвать целью моего путешествия. Скажем так, я еду увидеть и понять то, что не успел осознать в первый раз.

– Но это невозможно! Невозможно! – со слезами в голосе вскричала Зоя и бросила накрахмаленную салфетку на край стола. – Ты опять едешь в эту ненавистную Африку. Я сойду с ума от беспокойства!

– Полно, милая моя Зоя! – Егор чуть улыбнулся, протянул руку через стол и похлопал сестру ладонью по руке, – у тебя есть теперь о ком беспокоиться. К тому же и я могу теперь быть совершенно спокоен за тебя. У тебя есть муж. Я же сложил с себя полномочия опекуна и могу быть свободен как ветер!

– Ах, но ведь это слова эгоиста, ужасного эгоиста! – стонала Зоя и беспомощно оглядывала сидящих за столом, ища поддержки.

Во время этого диалога Серафима Львовна сидела молча и неподвижно, словно ледяная статуя. Когда она услышала слова Аристова об отъезде, в глубине её души что-то оборвалось. Слова гремели в голове, как гром. Она не могла унять этот грохот. А потом поняла, что это отчаянно стучит её сердце, готовое выпрыгнуть из груди с криком: «И меня, меня возьми с собой! Не оставляй меня здесь в одиночестве! Не смей оставлять меня! Я сойду с ума, не видя тебя!»

– И скоро вы изволите нас покинуть? – чужим глухим голосом спросила Серафима Львовна.

Аристов вздрогнул, вряд ли он предполагал, что она будет с ним говорить о его поездке. Он не мог и помыслить, что они будут обсуждать эту мучительную тему.

«– Зачем ты едешь, зачем оставляешь меня?

– А почему ты не можешь сказать правду и принять решение, зачем ты мучаешь меня и не даешь себя любить?»

– Еду скоро, не могу сказать точно, но в этом месяце уже наверняка!

– Так быстро? – неприятно изумилась Серна. – Вы и билет выкупили, и паспорт выправили?

– Уже давно, – потупился Егор.

– Но ведь ты еще будешь бывать у нас тут, на даче, перед отъездом? – Зоя вся затряслась от расстройства, – или намереваешься покинуть нас, не попрощавшись?

– Бог знает, Зоенька, как получится. Может статься, что нынче уж последний раз, – вымолвил Аристов.

Серна сжала губы и стала подниматься из-за стола.

– Пойду, прилягу. Устала, да и прохладно что-то, – она передернула плечами. – Вы ведь не сию минуту едете? Мы ведь еще увидимся на прощанье?

Серна с трудом заставила себя посмотреть на Егора Федоровича, тот молча кивнул.

– Вот что, господа! Нечего грустить! Нам остается только позавидовать Егору Федоровичу и его грядущим приключениям. Предлагаю, чтобы разогнать хандру, прогуляться после обеда, а то и искупаться, – воскликнул Петя.

– Полно, что ты, Петя, какое купанье с полным желудком? – укорила мужа Зоя. – Ты камнем на дно пойдешь. Однако ж, пройтись надо, а то у меня глаза на мокром месте. Может, мы еще уговорим нашего неуемного путешественника не покидать нас?

Повставали с мест, Петя уронил стул, Зоя подхватила брата под руку, и все двинулись в сторону реки. Все, кроме Серафимы Львовны, которая только отмахнулась от их призыва и удалилась в свою комнату.

К реке надо было идти полем, потом по лесной тропе, и вот уже блестящей змеей извивается быстрая холодная речка. По дороге беседа не клеилась. Аристов шел впереди под руку с сестрой, одетой в цветастое яркое платье, следом Петя, слегка недовольный тем, что не он прижимает к себе божественную ручку. Замыкал процессию Соболев, поглощенный неприятными мыслями, которые начали одолевать его, душу заволокло, как небо перед грозой. На краю сада, у кромки поля Зоя вдруг приостановилась:

– Поглядите, поглядите, какие странные растения! – Зоя указала на гигантскую траву, вытянувшуюся выше человеческого роста. Громадные широкие листья, изрезанные подобно листьям петрушки, только больше в десятки раз, затеняли тропу. А на конце мощного, как у молодого дерева, стебля, гордо и величаво раскинулся белый зонтик цветков.

– Поразительно! Мне кажется, что раньше я не примечал их тут! – удивился Петя. – Папа, поглядите на этих гигантов!

Петя остановился около растения и хотел сорвать лист. Викентий Илларионович тоже вскинул голову, подивился на зеленых гигантов, взял сына под руку, и они двинулись дальше: