День рождения ведьмы - читать онлайн книгу. Автор: Илона Волынская, Кирилл Кащеев cтр.№ 76

Невесты в белом и женихи в черном появлялись у моста при свете дня, а сейчас мост запруживала пестрая толпа, одетая… по-славянски. В расшитые цветными нитками рубашки поверх джинсов. Играла музыка — стилизованные славянские мотивы, — с лотков бойко торговали хмельной медовухой, а также кренделями, ватрушками и петушками на палочках. В руках почти у всех — пластиковые стаканчики. В толпе мелькали «русалки» в бикини, украшенные водорослями, медленно и величественно плыли «ведьмы». Рубахи «ведьм» были белыми, широкими и длинными, будто они не ведьмы, а привидения и… Со струйчатыми рукавами!

— Русалии, дорогие славяне и славянки, праздник расцветающей природы! — стоя у самых перил моста, вещал в микрофон средних лет красавец при буйных русых кудрях и окладистой русой бороде. — Однако в это же время активизируется всяческая нежить и нечисть — в первую очередь русалки! Сейчас русалки, можно сказать, в состоянии кровожадного буйства! — взмахивая стаканом с медовухой, зловеще понизил голос он. — И нет спасения от их когтей! До первого майского грома они выходят на берег, чтобы не только заманивать, но просто-напросто отлавливать оказавшихся у берега парней и девушек… и топить их! Каждый год древние славяне отдавали дань воде жизнями своих юных…

Бородач вещал, гуляющие внимали, невесть откуда появившееся телевидение снимало, народ попроще, без фольклорных интересов, пил медовуху, веселился и уже начинал выплясывать под заводные этнические мотивчики…

— Даже просто подойдя к воде, можно стать добычей русалок! — бородач вошел в раж, голос его приобрел лекторские интонации. Одна из «ведьм», метя подолом рубахи заплеванный окуркам мост, подбежала, зашептала на ухо. Восторженное выражение сошло с лица бородача, он смутился. — Да, конечно, извините, увлекся… Только ведьмы могли купаться до первого грома! Только ведьмы-ведающие, но молодые ведающие, девицы, могли остановить кровавое пиршество обитательниц воды, умилостивив их песнями и подарками! — Он торжественно воздел к небесам стаканчик, но последние его слова утонули в грохоте музыки — видно, местный славянский диджей боялся, что бородач еще захочет выступить.

Народ раздался, «ведьмы» в длинных рубахах выбежали на середину моста, дружно взмахнули струйчатыми рукавами, схватились за руки и, притопывая и подпрыгивая, повели хоровод-цепочку. В одну сторону… В другую…

Сидела русалка на белой березе,

Просила русалка у девчат сорочки:

«Девчата-сестрички, дайте сорочки,

Хоч не биленьки, абы тоненьки…» —

завела стоящая у перил девушка в роскошном цветочном венке. Голос у нее был лучше, чем у ведьмы Катерины, — высокий, трепетный, так что одинокую русалку в ветвях сразу становилась жаль. Такая милая нежная девочка, разве что с зелеными волосами… Так и хочется подойти, помочь, утешить…

Да и танцы местных «ведьм» отличались бо́льшим искусством и страстью, чем немудрящий хоровод, что водили Ирка с компанией под березами. Ритм музыки начал ускоряться, «ведьмы» на мосту заплясали быстрей, вертя рукавами и молотя каблуками в слаженном ритме ирландского «Rhythm of the Dance».

— У-у-у-ах-ха-ха! — вой, более пронзительный, чем завывание вовкулаков, взвился над мостом, и четверка парней в облегающих штанах и кожаных безрукавках на голое тело взлетели на перила моста, опасно балансируя над водой. Стальные цепи завертелись у них над головами, а в сосудах-поях на концах цепей вспыхнуло пламя. Над мостом закрутились огненные кольца и восьмерки.

«Ведьмы» завизжали и понеслись в стремительном танце, вертясь и подпрыгивая, — струйчатые рукава метались в опасной близости от огня… Закружились на месте — струйчатые рукава летели вокруг каждой ровным «колесом». Балансирующие на перилах «ведьмаки» закрутили пылающие пои — такими же ровными, сверкающими во мраке огненными колесами. Пламенеющие цепи перепархивали из одной руки в другую… А потом… с ловкость акробаток девчонки вскочили на перила! Замерли, застыли, широко разведя руки, — лишь налетевший ветер играл длинными рукавами. Парни замерли также неподвижно, только кольца огня все сплетались вокруг них. Девчонки медленно протянули руки к черным водам реки. И звонко, дружно прокричали:

— Русалка-царица, красная девица, помилуй наши душки, не дай удавиться! А мы тебе кланяемся!

И кинулись в объятия парней. И вот так, обхватив девчонок одной рукой, а другой продолжая раскручивать пылающие цепи, парни сиганули вниз — с моста в воду!

— Экстрим! — ахнувшая публика кинулась к перилам, успев увидеть, как раздуваются белые рубахи «ведьм» и, словно метеоры, несутся во мраке ленты огня. И гаснут в шумном всплеске днепровской воды!

Днепр вскипел как громадный таз, до краев полный живой рыбы. Огромные — серебристо-синие, серебристо-серые, серебристо-фиолетовые, сиреневые, лиловые и зеленые — хвосты вздымались над водой.

— Та що ж це робыться, ой лышенько! — пронзительно закричала явно пожилая женщина, почему-то ее крик несся из поднебесья.

Нечто похожее на чудовищную рыбину — акула, не меньше! — в высоком прыжке перелетело через перила моста. Блеснул чешуей огромный хвост… Существо рухнуло на бородатого специалиста по славянам и впилось пастью ему в грудь! Брызнула кровь…

Темное небо прошил ведьмовской клин и на полной скорости ринулся к мосту.

— Що ж воны, дурныкы, наробылы! — мечась над водой на своей дворницкой метле, жалобно причитала Стелла. — Це ж нибы цыплятко до волчьей пасти подсунуть, алеж я не бычыла ще, щоб цыплятки до вовкив сами сигалы!

— Точно, зови вовкулак! — скомандовала Ирка Стелле. — И остальных! — и бросила швабру в пике.

— Зачем они прыгнули? Они же знают, что до первого грома не-ведьмам в воду нельзя! — поравнявшись с подругой на вираже, успела жалобно прокричать Танька.

— Не верят! Думают, все игрушки и сказочки! — проорала в ответ Ирка.

— Будут им сказочки! — с этим диким воплем Оксана Тарасовна верхом на своей кочерге ухнула вниз, к расплывающимся по воде кровавым пятнам. И вывернула на облепивших добычу русалок мешок с бельем. Золотистый корсет хлопнулся прямо на голову впившейся в бок парню русалке. Парень кричал, кричал, кричал…

Речная девка тряхнула головой — и корсет поплыл по воде. На миг ее безумные глаза сфокусировались на украшенных крохотными стразами бантиках… Щучьи челюсти разжались, жуткая рыбья морда снова превратилась в девичье личико… Налетевшая сверху Ирка широким веером сыпанула на головы русалок травяной сбор из сумки: полынь, любисток, мята, ковыль… Все, чего русалки терпеть не могут!

Пронзительные вопли, похожие на стрекотание дельфинов, взвились над рекой, заглушая даже крики истерзанных русалочьими зубами несчастных. Ослепленные, обожженные прикосновением трав русалки, заметались… Ирка швырнула швабру к самой воде и, чиркнув черенком по волнам, подхватила под мышки уходящего на глубину парня.

— Ку-у-уда? — отшвыривая корсет, взвыла русалка. — Соломьяный дух — дух человечий! Мое! — и повисла всей тяжестью — острые щучьи зубы впились парню в ногу.