Повелители времени. Лето длиною в ночь - читать онлайн книгу. Автор: Елена Ленковская cтр.№ 2

— Нет, он…

— А где он, Глеб-то? Ты его дома оставила?

Тоня улыбнулась… Ей было приятно, что Луша, ничуть не смущаясь, обращается к ней на ты. Как раньше, когда близнецы были совсем маленькими. Руся — тот, видно, слегка засомневался поначалу… Ничего, привыкнут…

— Глеб в училище, — ответила Тоня. — Завтра ведь ещё учебный день! Точнее уже сегодня… — заметила она, взглянув на часы. — Каникулы же ещё не начались…

— А мы — пораньше! — похвасталась Луша, привычным движением заправляя за ухо волнистую русую прядку. — Даже дневники не получили с отметками. Так и уехали, не знаем вышла или не вышла у Руськи четвёрка по ИЗО.

— У Руськи? По ИЗО??? Ну вы там совсем в своём Екатеринбурге без меня от рук отбились…

— Во-от, мама сказала, что ей стыдно за нас перед тобой. Тоня же искусствовед, тыды-ды, что она скажет…

— Ладно, потом разберёмся… — добродушно усмехнувшись, Тоня решительно взяла у Луши один из пакетов потяжелее, и, отбиваясь от таксистов, повела близнецов к стоянке автобусов и маршруток.

— Лукерья, ну что ты трещишь без умолку, — недовольно процедил Руслан, поравнявшись с сестрой. — Делать тебе нечего, про мои тройки рассказывать. — Хоть бы что-нибудь дельное спросила!

— Я спросила, где Глеб, между прочим…

Руся кашлянул, постучал легонько надувным цветком по плечу Тоню, идущую чуть впереди, и когда она обернулась, задал гораздо более важный, на его взгляд, вопрос:

— Тоня, а у тебя Глебово фото с собой есть? Ну, в телефоне, например?

— Конечно! — охотно ответила Тоня. Она тут же остановилась, достала мобильник, легко провела большим пальцем по сенсорному экрану. — Вот, смотрите, — голос её слегка дрогнул, — это — мой Глеб.

Луша оценивающе прищурилась.

На экране возникла физиономия мальчишки в нахимовской шинели. Он хохотал, запрокинув голову. Белое кашне сбилось на сторону, форменная чёрная шапка-ушанка с кокардой — на затылке…

— Весёлый! — разулыбалась Луша.

Ей явно пришёлся по вкусу круглолицый сероглазый подросток — с ямочками на щеках, со слегка оттопыренными ушами, с тёмными, загибающимися кверху ресницами.

Руся ничего не сказал, но хмыкнул одобрительно.

Тоня, сияя, спрятала телефон в карман, поправила сумку, висящую на плече и повернулась к выходу. Раевские, удовлетворённо переглянувшись, синхронно подхватили свои вещи и двинули вслед за ней.

* * *

Стеклянные двери автоматически раздвинулись. Держась за руки, близнецы вышагнули из тёплого здания аэропорта в чёрную бездонную ночь. Сверкали рекламные огни. Прохладный, непривычно влажный воздух был наполнен запахами бензина, мокрого асфальта, табачного дыма, оранжерейных цветов и ещё чего-то незнакомого… Наверное, это ощущалось дыхание пока не замёрзшей, как на далёком Урале, ещё не покрытой снегом здешней земли…

— Осторожнее, не испачкайтесь! На лестнице ремонт… — протискиваясь между перилами и заляпанными извёсткой дощатыми козлами, объявила Тоня.

Впрочем, можно было и не объявлять. Луша и так будет аккуратна. А Руся — вон, уже рукав весь белый… Этот через секунду забудет о таких мелочах, особенно если вознамерится побегать по лестнице наперегонки с лифтом.

«Какие всё-таки они разные. Только внешне похожи как две капли воды. Впрочем, и это только на первый взгляд…» — Тоня-то их прекрасно отличала даже тогда, когда они ещё ползали по дому в одинаковых подгузниках. Характер не спрячешь…

* * *

В квартире на Итальянской, наконец, стало шумно. Тоню радовали гости…

— Ух ты, какая огромная квартирища! — восхищённо протянула Луша, оглядывая высоченный шкаф в прихожей с гипсовыми и бронзовыми головами, пылящимися наверху, — наследство, доставшееся нынешним хозяевам от деда-скульптора.

Тут же, рядом с рогатой старинной вешалкой для пальто, стояла на табуретке бронзовая девица, изначально совершенно обнажённая, но обвешанная Тониным цветастым платком и какой-то шалью с кистями. То ли для красоты, то ли чтоб не замёрзла…

— Тоня, кто это?

— Наяда [1] … Ну, или нимфа. Она дочь Зевса, вообще-то, — улыбнулась Тоня, — но с тех пор, как я стала иногда вешать на неё мой белый «лабораторный» халат, я зову её Селитра Ивановна.

Руся хихикнул, и немедленно нахлобучил на Селитру Ивановну свою трикотажную шапку с козырьком. Шапка спустилась нимфе на самые брови.

— Смотри, Лу, теперь у неё модный прикид.

Луша улыбнулась. Осторожно потрогав пальцем отполированный множеством прикосновений нос Селитры Ивановны, спросила Тоню:

— Ты всегда тут живёшь?

— Да нет. Вообще-то я на Васильевском живу. Комната у меня там своя. А здесь — моя сокурсница жила. У неё муж — дирижёр. Его позвали… ну, словом, в Европу пригласили, оркестром руководить. Квартиру хозяева продавать будут. Попросили пожить — пока. Вот живу, цветы поливаю, покупателей впускаю, которых агентство присылает. Пыль с наяды сдуваю… Ну и до работы мне отсюда удобнее добираться…

Тоня вздохнула. Если честно, одной ей было не слишком уютно в огромной пустой квартире со скрипучим паркетом и жутковато рычащей водогрейной колонкой в ванной. И гости. Гости, так любившие набиваться в комнатку на Васильевском, сюда почему-то не шли…

Весело здесь становилось только в выходные: при полном параде, сияющий, довольный, что наконец наступила очередная суббота, из училища являлся Глеб.

* * *

Пока Луша с Русей пили на кухне молоко с печеньем, Тоня постелила им на широченном диване в гостиной.

Через пять минут, умывшись и вычистив зубы, они уже сидели в пижамах друг напротив друга, поджав ноги по-турецки, и о чём-то негромко разговаривали.

— Укладывайтесь поскорее, — Тоня, заглянувшая пожелать близнецам спокойной ночи, взялась за выключатель.

— Тоня, ты хоть расскажи нам про Глеба-то, — блеснув глазами и натягивая одеяло до подбородка, попросила Луша, — Как это он у тебя появился? У тебя же раньше никакого Глеба не было…

— Не было, — подтвердила Тоня. — А потом взял да и появился… — Она задумалась, одной рукой придерживая ворот халатика, другой рассеянно поправляя волосы. — Я его в Заполярье нашла. Я ж там три года проработала…

Ребята молча ждали продолжения рассказа. Но Тоня, словно опомнившись, тряхнула головой, бросила озабоченный взгляд на часы, и снова взялась за выключатель:

— Завтра вы его увидите своими глазами. Он сам вам всё расскажет, если захочет. — А теперь — спать, и немедленно. Бона ноттэ! Спокойной ночи!