– Возможно.
– Ведь он из-за этого приходил, полицейский?
– Наверное. Какая разница?
– Я не хочу сгореть.
– Как только оттащим Бренду ко мне в постель, ты можешь идти.
– Правда?
– Ну да.
– А ты?
– Со мной все будет в порядке.
– А если дом загорится?
– Да наплевать мне на этот пожар. Сгорю, значит, сгорю. Со мной в любом случае все кончено. Но мне хочется все-таки позабавиться с Брендой. Напоследок.
– Не надо так говорить. Давай просто уйдем отсюда. Прямо сейчас. Ты и я. А когда пожар доберется сюда, тела сгорят и вообще все следы, и никто никогда не узнает, что ты тут устроил.
– Ты знаешь, – сказал Тоби.
– Я никому не скажу.
– Ну конечно.
Они остановились у входа в спальню. Повернули Бренду боком. Тоби вошел первым.
– Не скажу, честное слово, – сказала Фрэн.
Тоби в ответ промолчал. Они подтащили Бренду к кровати, развернули ее, усадили на край, потом положили на спину. Ее ноги свисали вниз, так что кроссовки касались пола Тоби сделал шаг в сторону.
– Сними с нее кроссовки, – велел он Фрэн. – И положи ее ноги на кровать.
Фрэн присела у ног Бренды и стянула с нее кроссовки.
– Знаешь что, Джек? Я тут подумала... Жена же не может давать показания против мужа. Если мы с тобой поженимся...
– А что? Это мысль, – сказал Тоби.
Она нервно взглянула на него:
– Я буду очень хорошей женой. Я сделаю для тебя всё, я никогда никому ничего не скажу. Мне все равно будет нельзяговорить, даже если я захочу.
Она выпрямилась, подняла босые ноги Бренды и бросила их на матрас.
– Спасибо, – сказал Тоби.
– Ну, что скажешь?
– Лучше сдохнуть вообще, чем жениться на такой страшной и жирной корове, как ты.
Она надула нижнюю губу. Ее подбородок задрожал.
– Даже если бы я и хотелна тебе жениться, мы еще слишком молоды. Нас никто не распишет.
– Но если наши родители...
– Мои родители дали дуба, крошка. Я их убил. И братца урода убил. Всех убил. Так что я, считай, сирота. И никто мне не даст разрешения жениться, такая вот незадача.
– Ты убил своих родителей?!
– Они меня потому что достали.
Фрэн всхлипнула и пробормотала:
– Все равно мы можем пожениться. Можем... уехать куда-нибудь. В другой штат или...
– И потом, – перебил ее Тоби, – ты все неправильно поняла о женах. В нашем штате они могутдавать показания против мужей. Их не могут заставить,но они могутдавать показания, если хотят.
– Откуда ты знаешь?
– Читал.
– Все равно... – Она всхлипнула и вытерла глаза. – Это не важно. Я не будудавать показания. Они не смогут меня заставить.
–Тебя ужезаставили сделать все, что нужно.
Она потрясенно уставилась на него. По ее пухлым щекам катились слезы.
Тоби расхохотался. И резко затих, услышав вдалеке тихое тарахтенье вертолета.
– Я могу идти? – спросила Фрэн.
– Я же сказал, что можешь.
– Ладно. – Она повернулась и пошла к двери.
Шум вертолета становился все громче.
– Слушай, Фрэн?
Она развернулась и вопросительно подняла брови.
– Знаешь, что я сейчас буду делать? Я завалюсь на кровать вместе с Брендой и оторвусь с ней так, как никогда в жизни. А когда загорится дом, я буду лежать на ней, трахать ее во все дыры, и мы с ней сгорим вместе. Мы сплавимся в одно целое, станем одним большим комом плоти. И тогда нас никто уже не разлучит. Правда, здорово?
Фрэн растерянно заморгала, потом кивнула:
– Да.
– Катись отсюда.
– Ты не... пристрелишь меня, правда? Когда я отвернусь.
– Не-а.
– Честное слово?
– Ты слишком страшная, чтобы тебя убивать.
Она развернулась и пошла к двери.
Он смотрел, как ее жирная задница дрожит и колышется из стороны в сторону при каждом шаге.
Она шла, опустив голову и подняв плечи, как будто боялась, что он все-таки выстрелит.
– Кусок сала, – сказал Тоби.
И прицелился ей в спину.
Она съежилась, обхватила голову руками и потрусила к двери.
Он собирался ее пристрелить.
Но пока его палец неподвижно лежал на спусковом крючке.
Она вышла в коридор и скрылась из виду.
Он подумал, не побежать ли за ней.
Но ему было в лом.
Коридор длинный, а жирная свинья так измучена, что она будет ковылять к дверям целую вечность.
Пусть идет. Оставь ее в покое. Что она может сделать? Донести на меня?
Он рассмеялся.
А потом вспомнил про полицейского, которого он убил.
И подумал, что у него может быть напарник. И этот напарник сейчас его ищет и не может понять, куда подевался его товарищ.
И если Фрэн на него наткнется...
Тоби рванул к дверям.
Фрэн уже добралась до прихожей. Она присела у мертвого полицейского, чтобы поднять с пола пистолет Шерри.
– Удачи тебе, тупая корова, – крикнул Тоби. – Ты что, не видела, как я вытащил магазин?
Она навела на него пистолет.
И он выстрелил!
В доме прогремел выстрел. Тоби дернулся. Ощущение было такое, как будто по левой руке ударили молотком.
Я же вытащил все патроны!
Я же ее отпустил!
Разве можно стрелять в человека, который тебя отпустил?!
Фрэн бросила пистолет и кинулась к дверям.
Тоби начал стрелять.
Он быстро нажимал на курок.
Раз, второй, третий.
И все время промахивался.
Она открыла дверь.
Пуля попала ей в плечо и развернула ее. Она отлетела от двери и качнулась назад, взмахнув руками. Тоби выстрелил еще раз, опять промахнулся, потом попал ей прямо в грудь, еще раз промахнулся, попал в живот, в правую грудь, еще раз промахнулся. Последняя пуля вошла точнехонько в правый глаз.
Она ударилась спиной о стену, отскочила от нее и упала лицом вперед.