Муза художника - читать онлайн книгу. Автор: Паула Вин Смит cтр.№ 9

Слушая рассказ Фрейи о том, с какой неохотой Скотт ходил даже на вечеринки, София время от времени кивала и отпускала замечания, одобряя ее решение двигаться дальше. Казалось, София поощряла разговор, не касающийся напрямую ее утраты. Как Фрейя поняла, это была еще одна цель, которой она могла служить. Спустя какое-то время София отправилась наверх — собираться, чтобы выйти по делам. А Фрейя, закатав рукава, мыла оставшиеся после завтрака тарелки в металлической раковине, которая пахла мятой и мхом.

Закончив с посудой, Фрейя почувствовала, как ноги сами несут ее в кабинет. Шторы были частично раздвинуты, и внутрь проникало больше света, чем вчера. Сейчас комната вновь использовалась по своему назначению. В дальнем ее конце стоял маленький стол, заваленный папками и каталогами. В придвинутом к столу кресле, согнувшись в три погибели, сидел Питер Финч, который был так поглощен изучением бумаг и файлов, что не замечал присутствия Фрейи.

Она воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть его. Впервые они встретились в галерее Мартина Дюфрена, где оба проходили практику. Теперь в этой галерее Питер состоял уже постоянным сотрудником. Но в темном костюме, который должен был придавать ему солидности, он выглядел даже еще более юным и привлекательным, чем раньше. Фрейе он напоминал симпатичного старшеклассника.

Пять лет назад она всеми силами пыталась скрыть влечение, которое испытывала к нему. Самооценка Питера не нуждалась в дополнительном росте, а его личная жизнь была довольно бурной, и места для неуклюжей темноволосой студентки там не оставалось. Фрейя гордилась собой и убеждала себя в том, что ему ничего не известно. Как бы очаровательно он ни ухаживал за ней, она делала вид, будто не замечает этого. Тот инцидент накануне ее отъезда из Лондона не считается. Для Питера это было, скорее всего, каким-то случайным порывом, и в конечном счете так ничего и не произошло. Вне всяких сомнений, он уже и не помнит об этом, так что можно продолжать вести себя с ним естественно и непринужденно, как с коллегой и, возможно, другом.

— А ты не терял времени! — громко сказала она, пытаясь его испугать, но Питер просто поднял голову и лучезарно, обезоруживающе улыбнулся.

— Фрейя!

Он встал с кресла, и они двинулись навстречу друг другу. Они были достаточно хорошо знакомы, чтобы заключить друг друга в непродолжительные, неловкие объятия. Фрейя заметила, что Питер выполнил этот ритуал формально, лишь мимолетно прикоснувшись к ней. Когда с приветствием было покончено, он вернулся к своему столу, разговаривая при этом так непринужденно, как будто пропасть, которая пролегла между ними за пять лет, могла исчезнуть в одно мгновение.

— Мартин посчитал, что я должен работать на месте. Смотри, у меня даже есть свой ключ. Могу приходить и уходить, когда захочу.

Расплываясь в улыбке, Питер продемонстрировал ключ. Уже устроился тут как дома. Ее глаза слегка сузились. На самом деле это место принадлежало лишь ей. С первого взгляда Фрейя отметила, что, по контрасту с его столиком, загроможденным бумагами, широкий стол в центре комнаты был абсолютно пуст. Значит, привилегии Питера были ограниченны; София не пригласила его занять стол своего покойного мужа. Но Питер не подавал виду, что это имеет какое-то значение.

— Мы уже сделали фотографии, провели измерения, выяснили, какой вид чистки понадобится картинам. Мне просто нужно закончить изучение биографии художника и определиться со стоимостью. Это взаимосвязано.

— Можно посмотреть?

Когда она подошла, Питер начал собирать со стола черно-белые фотографии, разложенные перед ним на две стопки. Все они выглядели как снимки темных интерьеров, написанных Виктором Риисом. Но когда он сложил их вместе, с видимой небрежностью, которая не укрылась от ее внимания, Фрейя заметила, что пачка довольно толстая. Помимо изображений шести картин, находящихся в этой комнате, в ней явно было много других фотографий. По-видимому, для сравнения Питер изучал также других мастеров. Она не видела причин делать из этого тайну. Тем временем он засунул все снимки в папку, уселся и откинулся в своем кресле с таким видом, будто собирался просвистеть мелодию.

Через минуту он, кажется, почувствовал ее пристальный взгляд и в замешательстве потянулся за стаканом воды, стоявшим среди его бумаг. Тем временем Фрейя снова внимательно посмотрела на стол и на папки, в которые Питер убрал фотографии. Так что же именно он хотел утаить: какие-то документы, содержание оценочной экспертизы, детали атрибуции?

Повинуясь порыву, она двинулась в центр комнаты, чтобы заявить права на большой пустой стол мистера Алстеда. Фрейя устроилась в просторном кресле, положила руки на подлокотники и откинулась назад. Набрав в легкие воздуха, она сказала:

— Я знаю, что происходит. Просто все это как-то быстро. Ведь картины у них так давно, еще от дедушки мистера Алстеда.

Питер поставил стакан и выпрямился, снова насторожившись.

— Так ты слышала историю о дедушке.

— А ты случайно не забыл, сколько я здесь прожила?

Она смерила его взглядом.

— Я знаю Алстедов почти всю свою жизнь. И зачем называть это «историей»? У них не было никакой причины что-то сочинять.

— Видишь ли, какая любопытная штука…

Питер медленно провел пальцами по столу, словно стирая пыль. Его слова прозвучали неуверенно, но это не ввело Фрейю в заблуждение. Она знала манеру Питера так разговаривать, когда информация, которую он сообщал, ставила его в предпочтительное положение перед собеседником.

— Буду с тобой откровенен; есть сомнения по поводу провенанса. [9] Кажется, никто не находил купчих.

— Ты же не думаешь, что Алстеды их украли? — воскликнула Фрейя, выходя из себя.

Подобная мысль была возмутительной.

— Я всего лишь говорю, что нет никаких записей. Как утверждает вдова Алстеда, картины перешли к ее мужу по наследству в начале сороковых. Не лучшие времена.

Не обратив внимания на подтекст сказанного, Фрейя углубилась в смысл странного слова «вдова», примененного по отношению к ее Софии. Питер воспользовался случаем прочитать лекцию.

— Мартин настаивает, чтобы мы внимательно прослеживали историю любых произведений европейского искусства, приобретенных в те годы. Фашисты разграбили несчетное количество коллекций. Что касается Дании, то…

— У немцев не было ни малейшего интереса к Риису.

София Алстед, одетая в шитые на заказ жакет и юбку темно-оливкового цвета, стояла в дверях. Когда она вошла, Питер сразу же встал.

— Их интересовало искусство Ренессанса. Старые мастера. Общепризнанные сокровища. Чтобы повесить их в «Зале славы», который они собирались построить для Гитлера. Им не нужны были работы неизвестного местного художника.

Питер уставился в пол. Фрейя видела на его лице выражение безмолвного несогласия, которое развеялось мгновением позже, когда раздался резкий звук рингтона «Правь, Британия», [10] заставивший его рыться по карманам темных брюк и отделениям портфеля в поисках телефона.