Кольцо странника - читать онлайн книгу. Автор: Марина Александрова cтр.№ 21

Долго стоял так, укачивая, как ребенка, успокаивая разболевшееся сердце. Боль наконец прошла, но тревога осталась.

– Почему я так живу? – вопрошал сам себя Всеслав, без сна лежа на подушках. – Посмотришь по сторонам – у прочих жизнь идет и тихо, и мирно. Вот взять, скажем, дядьку Тихона. Он хоть и воин, и воевода знатный – а все ж жизнь у него покойная. А меня как кидает из стороны в сторону!

Словно тянут в разные стороны Бог и нечистый, не к ночи будь помянут. Но не сдамся врагу рода человеческого, не поддамся на его хитрости. Знать бы в чем они, Господи, знать бы...

А в ханском шатре, на роскошном ложе также без сна лежала прекрасная Олуэн, и так же горела в огне, и мысли у нее были те же. Странная, тревожная судьба выпала ей. Смутно помнила она милое время, когда жила у ласковой матери, помнила просторный и чистый дом. Все любили ее, ласкали, баловали.

Но вслед за этим – только тьма. Половецкая сабля отбила ей память, и даже имени своего не могла она назвать. Стала женой хана не по охоте, но от странной душевной лени, и жизнь ее потекла в сладком забытьи.

Но вот появился этот русоголовый, кудрявый богатырь – и все переменилось, словно пелена упала с глаз. Столько лет дремавшее сердце проснулось, разрешило себе: люби. Как отказаться от этого? И в то же время мешает что-то... стыд? Ведь обиды от хана Кончака она не видала никогда – приносил ей дорогие подарки, не докучал супружескими ласками, был почтителен. Быть может, понимал, что стар и некрасив собою, что не может вызвать ответных чувств в молодой женщине? Был благодарен ей за доброе слово, за нежный взгляд?..

Так горели, страдали и любили два юных сердца, но, тревожась о будущем, не могли и предположить, что за беда ждет их впереди, на неведомых степных тропах.

Все чаще и чаще наведывался Овлур в шатер пленников, и все ближе надвигался час побега. Все становище дивилось: как спокойны и веселы сделались пленники! Правду говорят, что и ворона можно плавать научить, и сокол в неволе ручным становится!

А хан Кончак, в свою очередь, не мог налюбоваться на перемены в своей жене. Всегда печальна – бывало, по три дня слова от нее не услышишь, а тут отживела что-то. Иль подействовало снадобье, которым потчевал ее последнее время лекарь? Нашел какой-то травы в степи, заваривал, и с крепким отваром – целый баран уходил на одну чашку! – давал Олуэн. Она повеселела, окрепла, даже стала заговаривать сама с мужем. Часто подсаживалась к нему, крутила тонким пальчиком его жиденькую бороду, спрашивала про будущий праздник во славу бога Камы – что да как?

Разомлевший от нежданной, и оттого еще более сладкой ласки, Кончак с удовольствием посвящал жену в незнакомые и непонятные ей обряды. Еще была радость – начала она наконец-то интересоваться конями, оружием боевым.

Каждая девка половецкая получала в приданое коня да лук. С детских лет сажали малышек на коней, учили метко стрелять. Жена – мужу помощница и в мирной жизни, и на войне! А Олуэн в становище хоть и не осуждали открыто, но порой косо на нее смотрели. Ну и что, что она полонянка, все равно ведь память отшибло, могла бы и выучиться всему, что нужно!

Правда, и теперь Олуэн верхом скакать не училась, только гладила лучших скакунов, а на оружии рассматривала только богатые украшения. Но так считал сам хан, а Олуэн острым глазком примечала лучших коней, узнавала тайком, где хранится оружие, как до него можно добраться. И через верного Овлура-сказочника об этом узнавали Игорь и Всеслав.

День празднования подошел незаметно. Перед самым праздником неожиданно чуть все не испортил князь Игорь – глотнул накануне в степи холодного ветру, свалился в жару. Дыхание у него шло со свистом, лоб пылал. Всеслав и Овлур решили было, что все задуманное прахом пойдет, но за ночь Игорь оклемался, остался только кашель, но жар спал.

Задумка была смелая. Были уже припасены недалеко от становища, в пещерке, оружье и съестные припасы. Два коня паслись неподалеку – их считали отбившимися от стада, и давно уж перестали искать. А чтоб отвлечь внимание половцев – решено было, что попросятся Всеслав с Игорем участвовать в ратных играх, благо были званы. Всякому половецкому батуру лестно будет померяться силами с русскими богатырями, один из которых – сам князь новгородский Игорь! А в конном состязании, когда горячая кровь и хмельной кумыс ударят уже в головы половцам, когда от конских копыт непроглядная пыль повиснет над степью – уйдут в сторону Всеслав с Игорем и прямиком – к заветной пещерке, где уж будут ждать их Овлур и Олуэн.

Все пошло, как и задумали. Несказанно обрадовались половцы, что русские витязи хотят принять участие в празднике. Младший князь Гзак выбрал для них добрых скакунов, дали и лук, и стрелы для состязаний в стрельбе. Опрометчиво, ох как опрометчиво было это для половцев, но крепко они поверили в смиренность своих пленников! К тому ж разгорячила половецкие головы недавняя победа – ходило войско немалое на русский город Римов, и одержало верх. Много полону привели оттуда, да по пути и продали константинопольским купцам, большой барыш получили.

Олуэн отговорилась недомоганием, на праздник не пошла и потребовала, чтоб в ее шатер никто не входил. Хан, привыкший исполнять многие, даже самые странные капризы своей прекрасной жены, согласился и на этот раз.

О, бешеный восторг скачки! Храпящий конь и всадник сливаются в одно существо и вместе рвутся вперед, оставляя за спиной поверженного противника! Но на этот раз не придется Всеславу и князю упиться сознанием победы, не придется им доказать хвастливым кипчакам, что русские витязи также сильны в скачках!!.. В назначенный миг скакуны их отстали, а потом и вовсе свернули – и, как и надеялись, никто не заметил этого.

В небольшой пещерке их давно уже ждали Овлур и Олуэн. Красавица дрожала в тонком шелковом чекмене, несмотря на жару. На опасное дело решилась она! Ведь если сорвется побег, если поймают да вернут хану, – смерть ей грозит неминучая! Заждалась витязей, поминутно выглядывала наружу, кусала острыми зубками рукав. На глазах закипали горячие, злые слезы.

Олуэн первой услышала стук копыт и замерла. Не всадники – сама судьба приближалась на этот раз. Русский богатырь, мокрые кудри прилипли ко лбу, глаза горят – спрыгнул с коня, обнял, аж косточки хрустнули. Прижалась, закивала:

– Увези, увези!

Не медля, пустились в путь. Знали – есть в запасе всего-то одна ночь. Хватятся-то, может, и раньше, да хмельны все половцы. Пока сообразят снарядить погоню, пока на коней усядутся.

– Если рассвет свободными встретим, – молвил князь, – значит, спасены.

Зеленый рассвет застал их далеко в степи. Храпели взмыленные кони, жажда мучила всех четырех путников. Труднее всех приходилось Олуэн – изнеженная, балованная, она с трудом переносила тяготы пути. Все члены ее мучительно ныли, непривычные к верховой езде, томила жажда и страх. У Всеслава сердце кровью обливалось, когда смотрел он на страдания любимой. Но знал – привала теперь нельзя делать, хоть и не слышно погони. Овлур не раз сходил с коня, прикладывал ухо к земле – степь молчала.