Предначертание - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Давыдов cтр.№ 85

— Мне пора, дорогая. Меня ждут. Прощай.

— Прощай, Хатиман. Я никогда не забуду…

— Прощай, Тэру. Я рад, что мы подружились.

Гурьев погладил девочку по голове и, нащупав точку пониже затылка, осторожно нажал. Маленькая принцесса улыбнулась и закрыла глаза. Её дыхание сделалось ровным и размеренным – она уснула. Гурьев поднял Тэру и перенёс на постель. Заботливо укрыл, подоткнув стёганое ватное одеяло со всех сторон. И, ещё раз дотронувшись до тёмных, блестящих и тонких, как шёлковые нити, волос ребёнка, вышел, бесшумно задвинув за собой сёдзи.

— Это действительно метеорит? — тихо спросил Хирохито, поворачиваясь к астроному.

Профессор Кобаяси поклонился:

— Да, Тэнно. Это, если мне позволено будет утверждать, действительно метеорит. Его подробный химический состав можно будет определить позднее, правда, нам для этого потребуется… — учёный замялся.

— Уничтожить медальон, — Хирохито прищурился. — Нет. Не нужно. Того, что я уже знаю, достаточно. Но он такой гладкий…

— Это полировка, извините, Тэнно, — Кобаяси снова отвесил поклон. — Ничего сверхъестественного, Тэнно.

— Благодарю вас, профессор, — император отпустил астронома и снова повернулся к окну, выходящему в дворцовый парк.

Ничего необычного, подумал Хирохито. Абсолютно ничего необычного. Всё как всегда. Тэру, слава богам, здорова, спокойна и даже повеселела. И учителя говорят, что её отношение к учёбе изменилось в лучшую сторону. Она с удовольствием играет с Акихито, [51] нянчится с ним, хотя прежде робела и никогда не возражала, если малыша уводили из её детских покоев. Врачи твердят, что это был сон. Чепуха. Детям не снятся такие сны. Боги любят жизнь, а не смерть. Кто, кто мог сказать ребёнку такое?! Никаких следов. Никакого намёка на след. Конечно, я не верю. Или?… О, боги. Если это был человек… Его никто не видел. Никто. Он мог бы уничтожить нас всех. Так же легко, как вошёл и вышел. А вместо этого – говорил с моей дочерью, которая стала взрослой за одну ночь. Как может такое произойти?! И этот медальон. Талисман. Никто не может объяснить, где и когда он изготовлен. И никому ещё не удавалось принести с собою из снов нечто, настолько осязаемое. Даже шнурок – и тот отполирован так, как никто и никогда в Нихон не обрабатывал кожу. Что же это такое?! И что мне делать?!

— Я знаю, что мне делать, — тихо проговорил Хирохито, глядя на невозмутимую зелень внизу. Он вспомнил, как полгода назад, впервые нарушив вековые традиции, заговорил на Совете. Какие лица были у этих каплунов, подумал он, и улыбнулся. — Вы думаете, я сошёл с ума? Вы думаете, я не сумею? Вы ошибаетесь. Теперь я знаю. Спасибо тебе, Тэру. Император не вправе нарушать волю богов. Ты права, Тэру. Ты права.

Карма, подумал Хирохито. Это карма. О, боги. Кто же он такой на самом деле?

— Вы уверены, мой дорогой Сигэру-сан, что правильно описали этого человека?

— Да, Тэнно. Я был точен, насколько это возможно.

— Хорошо, — задумчиво, как показалось Иосиде, произнёс Хирохито. — Немедленно возвращайтесь в Лондон и приступайте к своим обязанностям. Всё как обычно. И сразу же по возвращении свяжитесь с ним. Гуро-сан, правильно?

— Совершенно верно, Тэнно.

— Всё, что он попросит, Сигэру-сан. Всё, понимаете? — тихо проговорил Хирохито. Глаза его за стёклами очков странно блеснули. Или это всё-таки стёкла, подумал Иосида. — Вы получите мой личный код и будете действовать моим именем, если потребуется. Будьте предельно осторожны, не стоит привлекать ничьё внимание раньше времени. Но при этом ничего не бойтесь и не стесняйтесь, мой дорогой Сигэру-сан. Мой дорогой граф Иосида.

— Вы слишком добры ко мне, Тэнно, — Иосида, чтобы скрыть безмерное удивление реакцией императора на его сообщение, задержался в поклоне несколько дольше, чем следовало. Он сам до сих пор находился под впечатлением встречи с Гуро-сан. Но… император?! О, светлая Аматэрасу, что же происходит такое?! — Да, Тэнно. Когда мне будет позволено покинуть столицу?

— Немедленно. Отправляйтесь немедленно, граф Иосида, Сигэру-сан. И помните: всё, что он скажет. Рассматривайте его указания и просьбы, как будто бы это были мои собственные. Вы понимаете меня, Сигэру-сан?

— Я стараюсь, я изо всех сил стараюсь, Тэнно, — голос Иосиды дрогнул. — Простите мне мою невероятную, оскорбительную дерзость, Тэнно. Я осмеливаюсь спросить вас снова, исключительно затем, чтобы как можно более точно, со всей возможной тщательностью исполнить вашу волю, Тэнно. Этот человек, Гуро-сан…

— Это не просто человек, Сигэру-сан. Вы совершенно правильно поняли меня.

— Как это может быть, Тэнно? — тихо спросил Иосида, глядя на императора. — Ведь это… Он даже не японец…

— Нам не дано проникнуть в замысел богов, Сигэру-сан, — ответ императора прозвучал так же тихо. — Я думаю, это хорошо. Если Хатиман выбрал себе аватару [52] – кто мы, чтобы оспаривать его выбор? Мы можем лишь надеяться, что, верно служа ему в этой жизни, сможем исправить наши кармы для будущих. Не стоит пытаться узнать больше, чем боги захотели открыть нам. Вы можете быть свободны, Сигэру-сан.

— Слушаюсь, Тэнно.

— Да хранят вас Будда и Аматэрасу Оомиками, Сигэру-сан.

Хирохито еле заметно кивнул, повернулся и стремительно вышел из кабинета, оставив Иосиду наедине с его смятением. Первой же законченной мыслью дипломата было решение немедленно отправить шифровку военному атташе полковнику Кагомацу. Всё, что скажет или потребует Гуро-сан – как будто бы это сам божественный император принёс клятву верности богу войны и властелину железа. Несомненно, когда солнцу вздумается взойти на западе, он, Иосида Сигэру, просто будет не в силах этому по-настоящему удивиться.

Гурьев вместе в Тэдди сели в третий ряд для зрителей. У края поля, вместе с автомобилями других гостей, расположился «Ягуар» Осоргина. На зрительские места моряк идти отказался, отговорившись необходимостью подумать в одиночестве. Гурьев оставил ему один из биноклей – так, на всякий случай.