Киммерийская крепость - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Давыдов cтр.№ 24

— Неважно. К себе.

Она не отступит, подумал Гурьев. Конечно же, она не отступит.

— В каком качестве?

— В любом.

Я, похоже, опоздаю на обед к Завадской, подумал Гурьев. Ну, и… пёс с ним. С обедом.

— Возьмёте? У меня в табеле все-все пятёрки. Кроме географии, но это личное. А так – все. И в аттестате будут – все-все. Честное слово.

— Честное комсомольское?

— Я не комсомолка.

Да что такое происходит, перепугался Гурьев. Не может такого быть!

— Почему? — он наклонил голову набок.

— Папа сказал – не лезь. Будешь соответствовать – предложат сами. Нет – значит, не надо.

— Молодец папа.

— Я знаю.

Девушка смотрела на него, не отрываясь, ожидая ответа. Ответ может быть только один, это же очевидно, подумал Гурьев. А она ждёт. Нет. Я не могу.

— Хорошо. Но – с испытательным сроком. Согласна?

— Согласна, — кивнула Даша. И просияла. И снова сделалась вмиг серьёзной: – А она?

— Что – она?!

— Она что-нибудь умеет?

— Даша. Я не думаю, что нам стоит углубляться в эти дебри, — как можно мягче произнёс Гурьев. Со всей мягкостью, на какую был сейчас способен. — Разве можно, стоя на одной ноге, целую жизнь рассказать? Просто мы не можем быть вместе, и всё.

— Опять вы со мной, как с дурочкой? Вы обещали. Вы ведь не боитесь.

— Нет, — Гурьев улыбнулся.

— Вы думаете, у неё кто-то есть? — упавшим голосом спросила Даша. — Как страшно вы улыбаетесь. Вы думаете: да, она вас любит, но у неё кто-то есть? Нет. Нет. Я знаю, так бывает. От ужаса, от отчаяния. Но она?! Как вы можете думать так о ней?! Как… Как вам не стыдно?!

— Я так не думаю, — Гурьев прищурился, словно раздумывая, что ответить ей. Он действительно раздумывал, потому что это был не тот разговор, который обрывают на полуслове. — Это не так уж важно, как кажется многим. Но я так не думаю. Хотя мне было бы намного легче думать именно так. А ещё легче – знать: это именно так. Просто у неё есть там дело. Очень важное. А вообще-то женщине не обязательно уметь что-то особенное, — Гурьев улыбнулся, покачал головой. — Женщине вовсе необязательно участвовать в мужских делах наравне с мужчинами. Женщине очень часто – почти всегда – достаточно просто быть. А мужчине – просто знать: она есть. Я сделал когда-то опрометчивый шаг, втянув её в то, во что не должен был ни в коем случае втягивать. И я… — Гурьев опустил веки. — Всё, Даша. Действительно хватит.

— Нет. Не хватит. Там есть кто-то ещё. Кто?

Младший брат, подумал он. Младший брат.

— Один очень хороший человек. Очень важный человек. Она обязана находится с ним рядом. Он сейчас на войне, и она – она ждёт. Ты же, наверное, знаешь – там, в небе над Лондоном, сейчас война.

Он понял, что проболтался. И что сейчас она всё поймёт. Потому что от этой девушки ничего невозможно спрятать. Ну, по крайней мере, — спрятать надолго.

— Он лётчик, — тихо, потрясённо прошептала девушка. — Лётчик. Пилот. Истребитель. И вы… Вы страшно боитесь. Просто… Ужасно. Вы его очень любите. Вы… но ведь он – не ваш сын?!

— Больше, чем сын. Гораздо больше. Ученик.

— Вот оно что… Вот оно что. А у нас с фашистами… пакт. Но это же не дружба никакая, это просто политика. Вы же знаете всё. Вы же понимаете! Нам нужно время, чтобы подготовиться. А потом – мы так ударим по ним! Вместе! И обязательно победим. Обязательно!

Вот, подумал Гурьев. Вот, это хорошо. Пусть пока думает так. Это хорошо, хорошо. Это правильно. Пока – правильно. Лучше пока не нужно. Больше не нужно. Пожалуйста. Пожалуйста. Не нужно больше ни о чём догадываться, хорошо?!

— Всё равно. Это неправильно. Нечестно. Несправедливо. Вы должны быть вместе. Если это любовь… Ведь вы же не думаете, что всё кончилось, правда?!

— Я много о чём думал. И об этом тоже.

— Тогда позовите её. Скорее. Сейчас же!

— Я не могу.

— Почему?!

— Я не имею права.

— Если он её любит по-настоящему, он её отпустит. Он должен понять… Давайте, я ему письмо напишу?! Я ему всё объясню. Я сумею.

— На каком языке? — Гурьев не захотел сдержать невесёлой улыбки.

— In English, — по-английски ответила Даша после короткой паузы. И медленно, но твёрдо продолжила: – I do not speak very well, but I can read and write much better. I simply had no opportunity to practice enough. And now, — perhaps I would have one. [27]

Интересно, подумал Гурьев, сколько ещё сюрпризов она мне преподнесёт? Явно не только сегодня. Конечно, акцент довольно жутковатый, но все вспомогательные глаголы, времена и предлоги на месте. Ах, как это радует.

— Меня папа учил. И сама училась. И по-испански тоже, — Даша опять вскинула подбородок: – А как его зовут?

— Эндрю.

— Я на неё похожа? Хоть немного?

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что вы так на меня смотрите. Особенно. Вспоминаете кого-то, кого видели очень-очень давно. Её? Или ещё кого-то? Другого?

Этого просто не может быть, твёрдо решил Гурьев. Не может быть такого, и всё.

— Нет. Совсем не похожа. Ты очень красивая девушка, Даша, — но совершенно другая. — Гурьев не собирался сегодня углубляться в детали – кто на кого похож и что всё это значит. Пусть будет пока так.

— А сколько ей сейчас лет? Она… намного вас старше?

— Мне тридцать. А ей скоро исполнится тридцать два. В сентябре.

— Так это не её сын… Брат? Младший брат?

— Да.

— Ладно, — кивнула Даша и повторила с какой-то настораживающей интонацией: – Ладно. Я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю. Вот увидите. Обещаю.

— Давай всё-таки пойдем дальше, — осторожно сказал Гурьев. — А то я опоздаю на званый обед к вашей заведующей.

— Так нечестно, — Даша посмотрела на него.

— Что нечестно?!

— Я вашу тайну знаю, а вы мою нет.

— А что за тайна у тебя такая?! — Гурьев опять задавил адреналиновый всплеск.

Неужели, пронеслось у него в голове. Неужели. Она знает? Что – знает?!? Что за бред лезет тебе в голову, наставник заблудших?!

— Опять вы, — нахмурилась Даша. — Я же просила. А вы обещали.

— Это очень трудно, — вздохнул Гурьев. — Но я честно стараюсь, ты же видишь. Видишь?