Экстаз - читать онлайн книгу. Автор: Николь Джордан cтр.№ 57

— Наверное, я не прав, — признал он с кривой усмешкой.

— Тогда скажите мне, — уже совсем другим, деловым и обеспокоенным тоном произнесла она, — отчего все-таки вы не хотите принять предложенную вам помощь от Вулвертона?

— Я уже говорил вам, леди, — отчеканил он раздраженно, — не занимайте свою голову этими вопросами.

— Хорошо, — сказала она спокойно и задумчиво. — Тогда… — Она решительно тряхнула головой. — Тогда у меня к вам предложение.

Он смерил ее недоверчивым взглядом.

— Какое у вас может быть предложение? Нас ничто не связывает.

Она пропустила его слова мимо ушей и продолжала тем же деловитым тоном:

— Вы по натуре игрок, сэр. Во всяком случае, были им. Надеюсь, этого вы не станете отрицать. И я хочу заключить с вами пари как с игроком. Полагаю, вы не сможете уклониться: ваша гордость не позволит.

— Что за ерунда, Рейвен?

В его голосе прозвучала явная заинтересованность.

— Не ерунда, Келл, а всего несколько бросков костей. — Она вдруг припомнила, что ей когда-то рассказывал и показывал О'Малли. — Трека, чека, петух… полняк… Я правильно произношу названия счета на костях?.. Теперь вы лишились дара речи, сэр?

Келл смотрел на нее, не скрывая изумления.

— Что вы хотите? — пробормотал он.

— Ничего особенного. Просто заключить с вами пари. Или как это еще у вас называют — биться об заклад?

— Какое еще пари?

В его глазах уже зажегся азартный огонек.

— Сейчас скажу, не торопите меня… Если я три раза брошу кости и все три раза выпадет семь или одиннадцать, то я выиграла, и вы позволите Вулвертону и Люсиану Уиклиффу, если тот предложит, помочь вам.

— А если у вас не выпадет?..

— Что ж, тогда я обещаю больше никогда не беспокоить вас разговорами о вашем клубе. Пускай он проваливается в тартарары, а с ним и весь ваш бизнес!

Келл молчал, пытаясь прийти в себя от удивления: чего-чего, а такого он от Рейвен не ожидал. Ведет себя как завзятый игрок.

— Боитесь, что проиграете? — прервала его молчание Рейвен.

В глазах у нее тоже горел азарт.

Ему хотелось послать ее к дьяволу, но собственная горячность взяла свое. Толкнув по игровому столу ящичек с костями, он мотнул головой, сложил руки на груди и сказал:

— Заклад принят. Бросайте!

Она разжала стиснутую в кулак левую руку и показала ему два костяных кубика.

— У меня свои.

Не давая ему опомниться от нового приступа удивления, она залихватски потрясла их на ладони — так делал О'Малли, — а потом кинула на зеленое сукно стола. Выпало одиннадцать очков.

У Келла взлетели вверх брови. Рейвен удовлетворенно улыбнулась.

Второй бросок был таким же успешным: семь очков. Она подняла кости и приготовилась бросить их в третий раз.

Рука Келла, которая легла ей на пальцы, остановила ее. Отогнув их, он забрал кости, подбросил у себя на ладони, словно взвешивая.

На его лице отразилось понимание чего-то и в то же время гнев.

— Они утяжеленные, — сказал он с отвращением. — Поддельные.

— Я никогда не утверждала обратного, — с ослепительной улыбкой проворковала Рейвен. — И мы не уговаривались, какие кости я буду бросать.

Келл с мрачным выражением лица легко, без нажима схватил ее за горло.

— В моем заведении шулеров бьют, — произнес он.

— Не сомневаюсь в этом, сэр. Но вы все равно уже проиграли.

— Хотите сказать, вы меня одурачили, как зеленого новичка?

— Боюсь, что так. — Она осторожно сняла его пальцы со своей шеи. — Но сделала это из самых лучших побуждений.

Ее губы дрожали от сдерживаемого смеха. Он чертыхнулся:

— Какого дьявола… Где вы добыли фальшивые кости?.. Нет, не надо отвечать: я догадываюсь. О'Малли?

— Да. Он с детства учил меня разным играм.

— И шалить с пистолетом тоже?

— Да. И стрелять, и ездить верхом, и играть в карты, и…

— Ваше образование несколько своеобразно для девушки.

— Не буду спорить. Моя мама тоже удивилась бы, застань меня за стрельбой… Отдайте мне…

Она отобрала у него кости и кинула еще раз. Снова семь.

— Я окончательно выиграла! — с торжеством объявила она.

Однако он, видимо, не хотел так просто признавать свое поражение. Схватив за руку, он притянул ее к бортику стола и повернул лицом к себе.

— Знаешь, что я делаю с шулерами?

У нее перехватило дыхание.

— Нет… А что?

Его взгляд скользил по ее лицу, задержался на губах. Ему хотелось хорошенько встряхнуть ее. Хотелось поцеловать. Хотелось проникнуть в глубину ее неправдоподобно голубых глаз. Хотелось приподнять ее, положить на стол, почувствовать себя между ее раздвинутых ног…

— Я беру обманщиков за шиворот и выкидываю на улицу!

— Вы поступите со мной так же?

Что он мог ответить? Только теснее прижать ее к краю стола, на котором лежали злополучные кости. Она ощутила его возбуждение и почувствовала, что невольно отвечает ему тем же.

Он склонился к ее лицу, его рот был совсем рядом, дыхание овевало ее губы. Поцелует он ее? И как ей это принять — после всего, что он говорил о нежелательности, о ненужности близких отношений между ними?..

Решать этот вопрос ей не пришлось: он внезапно стиснул зубы и отстранился от нее на безопасное для обоих расстояние.

— Уходи! — сказал он, однако грубоватая интонация почему-то не прозвучала обидно. — Уходи сейчас же, пока я не придумал, как наказать тебя за обман и подлог.

Это была, разумеется, шутка, но Рейвен решила не искушать судьбу и поступить так, как он советует. Чуть дрожащими руками она схватила со стола принесенные с собой кости и покинула комнату.

Эмма была в холле — видимо, ожидала ее ухода и хотела попрощаться с ней. Стараясь выглядеть спокойной, Рейвен приняла плащ из рук привратника и повернулась, чтобы поблагодарить Эмму. У нее упало сердце, когда она увидела рядом с Эммой Келла. Он стоял с неподвижным мрачным лицом, его рука лежала у нее на плече, утопая в светлых волосах, — жест, который может позволить себе мужчина только по отношению к женщине, состоящей с ним в интимной близости. Позднее, печально подумала Рейвен, когда она будет лежать в своей одинокой постели, эти двое развеют свое одиночество.

Она через силу улыбнулась, проговорила слова благодарности и прощания и вышла с высоко поднятой головой.

Она беспокойно металась в сумеречном свете раннего утра между бдением и сном, пытаясь унять растущую тревогу в душе и во всем теле. Столь знакомые и любимые губы того, кого она издавна прозвала пиратом, похитителем, целовали ее обнаженную грудь. С грубоватой настойчивостью касались напружиненных сосков.