Декабрь без Рождества - читать онлайн книгу. Автор: Елена Чудинова cтр.№ 87

Дверь рухнула. Шарахнулись во все стороны голохвостые крысы.

Запах, наполнивший темное помещение, кое-как освещенное теперь из дверного проема, явственно свидетельствовал о наличии ворвани.

Нимало не озадаченный, Сабуров ринулся в полумрак. Пожарные только ошарашено глядели, как приседал он у каждого бочонка, лез во все углы, что-то щупал, что-то нюхал.

— Оба-на! Есть! Сюда, молодцы!

Владелец протиснулся вслед за пожарными.

В руках Роман Кирилловича был теперь круглый берестяной туес, из тех, что используют в хозяйствах попроще для хранения крупы. Темный порошок, его заполнявший доверху, не оставлял о себе малейших сомнений, даже коли рядом не нашлось бы запаса похожих на крысиные хвосты фитилей. Нашлись также длинные факелы, не меньше полудюжины.

— Затейно придумано, ворвань да тюлений жир! — хмыкнул Роман Кириллович. — А уж когда б еще порох рванул…

Что-то происходило с лицом брандмейстера. Магнетическое подчинение, кое вызвал в нем Сабуров, сменилось теперь живым человеческим пониманием.

— Ядрёна-матрёна! — охнул один из пожарных. — Весь квартал бы заполыхал, дома-то какие…

— Как же так… Такой приличный господин… — владелец дома съехал по стене и осел на грязный пол. Одна нога в теплом голландской чулке лишилась своей туфли.

— Вот что… — Сабуров на мгновение задумался. — Оставлять так нельзя, оно и без пороха хорошо горит. Не поленимся — все волочем на лед. До ближнего канала — две минуты. Грузите. Да, еще, одного малого надо послать в объездку, пусть теперь объяснит остальным, что надобно искать.

— Стало быть, до того, ты, сударь, и не знал, что найдем? — весело усмехнулся брандмейстер. — Прости, твое благородие, что не знаю чина. Однако ж для того, кто вслепую ищет, ты находить горазд.

— Чего-то такого ждал, но теперь все сошлось. Пусть все на лед выносят, а порох — по ветру.

— А может, лучше порох-то сдать куда следует? — неуверенно спросил брандмейстер.

— Нет, — уверенно ответил Сабуров. — Все на лед, в сугробы, по ветру. Черт ведь его знает…

Не договорив, он уверенно, словно всю жизнь тем и занимался, взвалил вонючий бочонок на плечи.

— Быстро, грузим!

…Князю Сергею Петровичу подали полстакана мадеры, затем крепкого чаю… Сестра заботливо размешивала сахар. Блаженно ощутив себя больным, Трубецкой полностью отдался во власть добрых женских рук.

Нескончаемый день все длился, словно наступила полярная зима навыворот и солнцу вовсе не должно было заходить.

Проклиная себя, что не опередил Сутгофа, полковник Николай Карлович Стюрлер велел замкнуть казармы лейб-гренадер цепью, взбунтовавшую роту не пускать обратно.

— Видите, как начальники боятся? Цепь ставят! — говорил меж тем на дворе белокурый двадцатиоднолетний Панов. — Полки придут сюда да всех вас перебьют за ложную присягу! [51]

Смущенные выходом первой роты, солдаты слушали с тревожным жарким интересом.

— Все уж там, кроме вас, все за законного царя, все за Константина! — Мундир на Панове был расстегнут, словно вышел он во двор прохладиться с душной пирушки. — Ребятушки! У меня ж за вас сердце кровью обливается! Почто этому Каину присягнули, что на доброго нашего Константина покушался?! Брата родного в железо заковал! Разве не грех на вас, лейб-гренадеры?!

— И то, грех!

— Что ж делать-то?

— Идти за мною! Не пойдете — один пойду, пускай и моя кровь на вас падет! Но уж и вы пощады не ждите потом!

— А что, веди! Все одно пропадать!

— К Сенату!

— К Сенату!!

— Нет! Не к Сенату! — Успев с полчаса тому стакнуться с Каховским и Рылеевым, Панов понял, что пора метнуть на стол главную карту. — Идем на Зимний! Зимний нам нужней всего! Боевыми заряжай!

— На Зимний!!

— Ур-ра!!

— Стойте, солдаты! Это измена! — Стюрлер, проверявший цепь снаружи, вбежал на двор. — Не слушайте предателя! Солдаты! Вы ж присягнули! Разве присяга теперь ничто?!

— Присяга твоя обман!

— Кровью смоем присягу царю-Каину!

Под ударом хлынувшей толпы Стюрлер отлетел к стене, упал.

Цепь в мановение ока оказалась смята. Размахивая саблей, Панов бежал по Мильонной к Дворцовой площади. Больше девяти сотен лейб-гренадер, сотрясаю улицу грохотом, мчало за ним.

…Великий Князь Михаил Павлович привел остававшихся в казармах московцев. Все же подтянулись измайловцы.

— Надо атаковать, брат! Чего мы ждем? Сейчас сил наших больше!

— Я хочу, чтоб солдаты увидали, стоять им тут смысла нету. Они захотят воротиться в казармы. Еще немного — и захотят.

…

— Саперы!! К нам саперы пришли! — Дети дружно облепили подоконник. — Платон Филипыч, гляньте, сколько саперов!

— Господи, благодарю Тебя! — Платон Филиппович размашисто перекрестился. — Ваше Высочество, эти саперы будут нас охранять, покуда ваш папенька, Его Императорское Величество, усмирит мятежников. С вашего позволения, я вас покину ненадолго.

Через несколько минут саперы выстроились во внутреннем дворе. Но вздохнуть с облегчением при виде тысячи человек, четко занявших оборонительную позицию, Роскоф не успел.

— Ура, Константин!!

Рев сотен глоток, нестройный, громогласный, был услышан во дворе всеми.

— Ура, Николай!! — слаженно прогремело в ответ. Внешний караул вступил в противостояние.

— Вперед, ребята!! — размахивая шпагой, кричал Панов. — Всего-то дела — пробиться в ворота! Внутри как по шелку пройдем! А ну, навались!!

Кровь отлила от лица, вся, до капельки: что было бы, думал Платон Филиппович, когда бы саперы опоздали минут на пятнадцать?! Впрочем, еще неизвестно, что будет теперь. Сколько их там, снаружи, атакует?!

Отчаянные крики и стук рукопашной со стороны ворот сливались в единый шум с командами офицеров, с лязгом затворов…

— Ух ты, Алешка, сейчас бой будет!! — возбужденно кричал товарищу маленький Наследник. — Смотри, ты смотри, как они встали! Изготовились!

— Немедля от окон!! — старый лакей Смирнов, позабыв обо всем, в том числе и о своей подагре, кинулся сердито стаскивать детей вниз. — Уши накручу всякому, кто вдругорядь подойдет, истинный крест, накручу уши!

Лейб-гренадеры разрозненною толпою, в разных мундирах, кто в парадных, кто в будничных, потоком хлынули на двор.

Даже если б вид сотен поднятых ружей и мог остановить своей нежданностью первые ряды мятежников, они не все равно понуждены были б продвигаться вперед, так напирали задние. Лишь нечто наподобие перибола — мертвая полоса — разделяла теперь саперскую тысячу и столько же готовых к атаке лейб-гренадер.