Черные Холмы - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Симмонс cтр.№ 103

— Это будет что-то вроде фейерверка. Я так думаю, там будут кинокамеры, и мистер Борглум хочет всех удивить настоящим зрелищем.

— Ты говоришь, что в тот вечер приедет этот обожатель ниггеров — Рузвельт?

— Нет, он приедет, я думаю, поздним утром. Пока тени на головах еще хороши.

— Фейерверк в середине дня? Это что еще за херня такая?

Паха Сапа пожал плечами, давая понять, что он не меньше Мьюна удивлен причудами и капризами старика.

— Это будет фейерверк с небольшими взрывами, Мьюн. Я так думаю, он хочет устроить салют из двадцати одного залпа в честь президента… ну, ты же знаешь, вроде того, что устраивают военные, когда оркестр играет «Салют вождю»… [107] но с небольшими взрывами по всей длине Монумента и с обрушением породы, которую мы так или иначе собирались взрывать, но чтобы это звучало как официальный салют. В общем, мистер Борглум сказал, что я могу нанять тебя только на одну эту ночную смену, отчасти потому, что ты не общаешься с ребятами и не будешь болтать, но я могу предложить эту работу и другим, если ты не хочешь. Пятьдесят долларов, Мьюн.

— Давай мне их сейчас. Ну, типа авансом.

Паха Сапа дал ему пять долларов купюрами по одной, зная, что Мьюн потратит их на выпивку в первые два дня и будет относительно трезв к тому времени, когда понадобится Паха Сапе в конце следующей недели.

Мьюн пьет из бутылки, не предлагая Паха Сапе вымыть стакан и тоже выпить. Видя состояние двух других стаканов в раковине, Паха Сапа радуется тому, что такого предложения не последовало.

— Мне нужна еще десятка.

Паха Сапа качает головой.

— Послушай меня, Мьюн. Ты же знаешь, мистер Борглум не заплатит тебе остального, пока работа завтра ночью не будет сделана. Завтра весь день я буду работать с Джеком Пейном — бурить шпуры для этого сюрприза… а поскольку Джек уже и без того знает, что тут что-то затевается, то я вполне могу нанять его и заплатить ему пятьдесят долларов… или даже сорок пять — то, что осталось. И я знаю, что он завтра ночью наверняка будет трезвым.

— Громила Пейн? Пошел он… Вы со стариком предложили эту работу мне, полукровка ты чертов, мешок с дерьмом. Только попытайся выкинуть меня из этого дела, и я…

Мьюн пытается поднять свое громадное тело со стула, но Паха Сапа встает и легким толчком возвращает его на место. Спирт — штука сильнодействующая, а Мьюн, видимо, пил со вторника.

— Тогда протрезвей к завтрему — и я это серьезно. Если ты будешь пьян или даже с сильного похмелья, когда я приеду за тобой завтра вечером, то мистер Борглум приказал мне взять вместо тебя Пейна или еще кого. Я это серьезно, Мьюн. Ты завтра должен быть как стеклышко, или эти пятьдесят долларов отправятся к кому-нибудь другому.

Мьюн выпячивает нижнюю губу, как обиженный, надувшийся ребенок. Паха Сапа думает, что если этот пьяный недоумок начнет плакать, то он, Паха Сапа, его убьет. Не в первый раз в жизни чувствует он безумную радость Шального Коня, которая охватывает его при мысли о том, как томагавк вонзится в этот предварительно скальпированный череп под дурацким котелком.

— Ты когда завтра приедешь за мной, Билли?

Паха Сапа испускает вздох облегчения.

— Незадолго до одиннадцати, Мьюн.

— И тогда я получу деньги?

Паха Сапа даже не дает себе труда отрицательно покачать головой в ответ на такой глупый вопрос.

— Деньги утром. Перед рассветом. Когда работа будет сделана. Может, мистер Борглум придет посмотреть и заплатит тебе сам.

— Эй, деньги-то уже у тебя! Я видел на прошлой неделе!

— То было на другую работу, Мьюн. Слушай, я уговорил мистера Борглума дать тебе в последний раз эту работу, потому что хотел сделать для тебя доброе дело. Так что ты уж не облажайся.

Мьюн пытается прищуриться еще сильнее, но дальше уже некуда.

— На какой лебедке я буду работать?

— Я думаю, на всех четырех. Я завтра уточню у мистера Борглума, но думаю, что нам понадобятся все четыре.

— Четыре? Да их три на скале, глупый ты полукровка. Я ведь туда заглядываю время от времени. Там только три лебедки над головами.

— Да, над головами только три лебедки, это верно. Но в прошлом году установили еще одну с другой стороны. Я так думаю, нам придется поднимать что-нибудь из каньона, где будет Зал славы. Да, и еще, Мьюн.

— Что?

Паха Сапа задирает рубашку. На следующий неделе будет шестьдесят лет, как Кудрявый, разведчик кавалеристов, вручил ему длинноствольный кольт, который теперь торчит у него из-за пояса. За эти годы Паха Сапа нашел к нему патроны и проверял его не далее как вчера. Что здорово в хорошем оружии, думает он, так это то, что оно никогда не устаревает.

— Вот что, Мьюн. Если ты еще раз назовешь меня полукровкой или Тонто, то, будь ты при этом сто раз пьян, я снесу твою глупую башку. Понял, ты, недоумок, мешок с дерьмом?

Мьюн смиренно кивает.

Паха Сапа выходит к мотоциклу и заводит его с первого раза. Длинноствольный револьвер за поясом мешает ему, поэтому он кладет его в коляску.

Незадолго до полуночи Паха Сапа, как и планировалось, первым делом доставляет к горе ослов. Еще не закончив первый рейс на старой скрежещущей развалине, он понимает, что сглупил. Надо было загрузить ослов, динамит и взрыватели и доставить все одним рейсом. Если динамит взорвется, то вместе с ним взлетит на воздух добрая половина Кистона, так какая разница, пусть взрывается с двумя старыми ленивыми ослами, черт бы их подрал. Паха Сапа не очень ценил тех — будь то человек или животное, — кто своим трудом не зарабатывал себе пропитания, а эти ослы в жизни не делали работы тяжелее, чем таскать раз в неделю почту или продукты вверх по холму из Дедвуда для отца Пьера Мари в церковь и его домик.

Но сегодня ночью будет по-другому. Этим ослам — и тому старому ослу, что везет их сейчас в грузовике вверх по склону, — для разнообразия придется потрудиться.

Адвокат и Дьявол во время этой поездки ведут себя тише тихого. Они казались очень недовольными, когда Паха Сапа, прежде чем погрузить их в кузов, обмотал им копыта грубой джутовой тканью, но ослы явно думают, что их везут назад, к привычной жизни со священником над Дедвудом (а может, они просто дремлют потихоньку, непривычные к тому, что их вырывают из сладких сновидений после захода солнца), а возможно, они просто радуются всем этим кипам соломы и грудам сена, хитроумно накиданным в кузов грузовика с откидными бортами, чтобы ослам было удобно и сытно во время поездки.

Паха Сапа не сообщает ослам, что солома и сено заготовлены для динамита, который приедет позже.

Дорога пуста. На Доан-маунтин за соснами видно небольшое скопление сараев и сооружений покрупнее (лебедочная, кузня, компрессорная), все они погружены в темноту. Паха Сапа мельком замечает, что в студии Борглума свет все еще горит, но дом далеко от большой, уложенной гравием парковки, на дальнем конце которой в тени больших деревьев он останавливает грузовик и выгружает Дьявола и Адвоката.