Доктор Сон - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 28

Только около десяти утра, когда толпы людей уже заполнили набережную и им ничто не угрожало, они тоже перебрались в парк. Юные близнецы Горошинка и Стручок толкали инвалидную коляску, в которой сидел Дедушка Флик. Дедушка носил бейсболку с надписью «Я ВЕТЕРАН». Его длинные, по-детски тонкие волосы торчали из-под краев, как пучки ковыля. Было время, он называл себя ветераном испано-американской войны. Потом Первой мировой. Сейчас это была Вторая мировая, а лет через двадцать он планировал переключиться на Вьетнам. С подробностями и деталями боевых походов проблем не возникало: старикан обожал читать военные мемуары.

Парк имени Синатры был буквально забит народом. Большинство собравшихся мрачно молчали, но многие плакали. Энни Фартук и Черноглазка Сью пришлись как нельзя кстати – обе умели рыдать на заказ. Остальные нацепили соответствовавшие случаю маски скорби, ужаса и недоумения.

Словом, члены Истинного Узла полностью слились с толпой. Как и всегда.

Зеваки приезжали и уезжали, но Истинные не трогались с места почти весь день, который выдался безоблачным и красивым (если не считать клубов черного дыма, окутавших почти весь Нижний Манхэттен). Они выстроились вдоль металлического ограждения набережной и не общались между собой, а лишь смотрели. И дышали полной грудью, как туристы из прерий Среднего Запада, спешащие в штате Мэн надышаться свежим морским воздухом. В знак траура Роуз сняла свой цилиндр и держала его в руке.

Только после четырех часов они направились обратно к своему лагерю на стоянке, исполненные новых сил. Они вернутся на следующий день, и на следующий, и через два. Они будут возвращаться, пока не исчезнут последние витавшие над этими местами остатки пара, а потом тронутся в путь.

К тому времени совершенно белые волосы Дедушки Флика приобретут стальной оттенок, а инвалидная коляска станет не нужна.

1

От Фрейзера до Норс-Конвея было двадцать миль, но Дэн Торранс проделывал это путешествие вечером каждого четверга. Отчасти потому, что мог теперь себе это позволить. Он работал в Доме имени Хелен Ривингтон, получал приличное жалованье и даже вернул права. По такому случаю он обзавелся автомобилем. Не бог весть чем – всего-навсего трехлетним «шевроле-каприс» с дешевыми покрышками и плохой магнитолой, – но двигатель был в полном порядке, и каждый раз, заводя его, Дэн чувствовал себя самым везучим человеком во всем Нью-Гэмпшире. Он думал, что, если ему никогда больше не придется ездить на автобусе, он сможет умереть счастливым. Был январь 2004 года. Если не считать нескольких случайно перехваченных чужих мыслей и образов (и некоторых специфических обязанностей, которые ему порой приходилось выполнять в хосписе), сияние практически не давало о себе знать. Он бы в любом случае не отказался от этих обязанностей в хосписе, но теперь, проведя некоторое время с АА, начал видеть в них своего рода способ возместить ущерб, что бросившие пить люди считали почти столь же важным, как и полное воздержание от алкоголя. Через три месяца он сможет отметить три года трезвости.

Очередная поездка считалась важной составляющей ежедневных благодарственных медитаций, на отправлении которых настаивал Кейси К. (потому что, объяснял он с несокрушимой уверенностью заслуженного ветерана Программы, благодарный алкоголик никогда не притронется к спиртному), но Дэну и самому полюбились эти вечера по четвергам с «Большой книгой». Они оказывали умиротворяющее воздействие и часто были интересными. На некоторые встречи, где члены группы открыто обсуждали свои проблемы, собиралось слишком много народу, и получалось шумно и бестолково, но этого никогда не происходило по четвергам в Норс-Конвее. Не зря среди членов АА давно гуляла поговорка: Если хочешь что-то надежно спрятать от бывшего алкаша, сунь это в «Большую книгу». Почти пустая комната по четвергам в Норс-Конвее подтверждала эти слова. Даже в те несколько недель в разгар туристического сезона, что приходились на промежуток между Четвертым июля и Днем труда, в помещении, предоставляемом «Анонимным алкоголикам» организацией военных ветеранов, едва ли набиралась дюжина человек. В результате Дэн мог услышать истории, которые, как он справедливо подозревал, никогда не подверглись бы огласке в присутствии семидесяти с лишним излечившихся пьяниц и наркоманов. Во время крупных сборищ выступавшие имели склонность сбиваться на банальные, общие фразы (которых были тысячи), а не делиться своим личным жизненным опытом. Ты мог услышать: Серьезное отношение к проблеме всегда приносит пользу. Или: Предлагаю всем желающим изучить мой подход к методике изменения образа жизни, но никогда: Я однажды трахнул жену брата, потому что мы оба были пьяны.

А на занятиях под названием «Мы учимся трезвости» узкий круг собравшихся вновь и вновь перечитывал большую синюю книжку Билла Уилсона от корки до корки, каждый раз начиная с того места, на котором остановились в прошлый четверг. Добравшись до конца, они возвращались к «Рассказу доктора Билла» и начинали все с начала. Обычно за одну встречу одолевали страниц десять. На это уходило примерно полчаса. Остававшееся время полагалось отводить обсуждению прочитанного. Иногда у них это получалось, но частенько разговор уезжал куда-то в сторону, как спиритическая доска под пальцами нервного подростка.

Дэн вспомнил об одном таком вечере четверга, на котором он присутствовал после уже почти восьми месяцев воздержания. Обсуждалась глава «Обращение к женам», содержавшая много давно устаревших предрассудков, которые почти всегда вызывали бурные протесты у молодых женщин. Они неизменно вопрошали, почему за все шестьдесят пять лет со времени первой публикации «Книги» никому не пришло в голову добавить главу «Обращение к мужьям».

Когда в тот вечер руку подняла Джемма Т. – дама лет тридцати, которая неизменно выглядела либо злой, либо недовольной, – Дэн ожидал услышать очередную феминистскую тираду. Однако она заговорила гораздо более спокойно, чем обычно:

– Мне необходимо с вами этим поделиться. Я все держала в себе с тех пор, как мне исполнилось семнадцать, и если я не выговорюсь, то никогда не смогу надолго завязать с коксом и выпивкой.

Группа ждала.

– Я сбила на машине человека, когда возвращалась домой пьяная после одной вечеринки, – начала Джемма. – Мы тогда еще жили в Сомервилле. Я так и оставила его лежать на обочине дороги, не зная, жив он или погиб. Мне это до сих пор неизвестно. Я все ждала, что придут копы и арестуют меня, но они не пришли. Мне все сошло с рук.

Она вдруг расхохоталась, словно услышала особенно веселую шутку, а потом уронила голову на стол и разрыдалась так, что сотрясалось все ее костлявое тело. Для Дэна это стало первым наглядным уроком, насколько ужасным может быть принцип «правдивости во всем» на практике. Он сразу подумал (как и всегда) о деньгах, украденных им из кошелька Дини, и о мальчике, тянувшем руку к остаткам кокаина. Он даже немного позавидовал смелости Джеммы, но понял, что сам на такую предельную откровенность не способен. Если бы перед ним встал выбор: рассказать эту историю всем или выпить…

Я бы лучше выпил. Это точно.