Конан и воин из пророчества - читать онлайн книгу. Автор: Дуглас Брайан cтр.№ 64

Кроме того, Ширвану теперь — волей Аурангзеба — принадлежал Светамбар, поэтому Рукмини сама стремилась завязать с ним дружбу.

Ребенок подбежал к пленнику, радуясь тому, что подвернулась возможность поглазеть на интересного человека поближе.

Он слышал шум и даже видел, как Траванкора везут по городу, лицом к хвосту лошади, но это зрелище немногое сказало мальчугану. Ему хотелось увидеть лицо нового пленника, завянуть ему в глаза. Понять: страшный ли он, грустный ли…

В Калимегдане, на окраине города, ближе к городской свалке, уже несколько месяцев жил один пленник. Он был страшный. Его взгляд был пустым, как будто все ему было безразлично. Этот, первый, пленник ни с кем не разговаривал. Только ругался, когда его били. Он был такой страшный, что мальчик даже не мог понять, молодой он или старый.

Наверное, старый. Владыка Аурангзеб говорит: человека старят не годы, а те смерти, что прошли перед его глазами. Перед глазами того пленника прошло много смертей, и большинство убитых пали от его руки.

А этот новый пленник — совсем другой. Он молодой, он полон надежды. Он гордый. Даже Аурангзеб не сможет его сломить.

Ширван даже улыбнулся незнакомцу. НО тот смотрел не на мальчика — его глаза были прикованы к лошади.

— Светамбар! — окликнул пленник коня.

Конь насторожил уши, приветственно заржал, словно узнал чужака и обрадовался ему. И на лице пленного появилось выражение ответной радости.

— Эй, паренек, откуда у тебя эта лошадь? — окликнул пленник Ширвана.

Медленно, с большим достоинством, как и подобает воину, Ширван ответил:

— Мой отец дал мне этого коня. Мой отец — владыка Аурангзеб, между прочим, а о моей матери не спрашивай, но она — достойная женщина.

Всей душой потянулся Траванкор к Светамбару — первому живому существу, встреченному в Калимегдане, которое было ему родным. И невольно сорвалось у Траванкора:

— Заботься о нем хорошенько. Это очень хороший конь.

Можно подумать, Ширван и без того о своем коне не заботится! Мальчик вздернул брови, высокомерно повел плечами. Будут еще давать ему подобные советы!

И вдруг поймал взгляд пленника. И осекся… Потому что впервые в жизни мальчик понял: иногда человек разговаривает не словами, а помимо слов. Вовсе не о том, что мальчик может оказаться недостаточно заботливым хозяином для своего коня, говорил пленник. Нет, иное распознал Ширван чутким детским сердцем. «Я знал этого коня. Мне дорог он. Полюби его так, как любил его я! Будем друзьями, коль скоро у нас нашелся общий друг!»

Вот что хотел он сказать. И Ширван весело кивнул Траванкору.

Тот уже не видел — стражники потащили его дальше, по направлению к подземной тюрьме: Глубокой яме, накрытой решеткой. Здесь Траванкор будет ожидать решения своей участи.

До слуха Ширвана донеслась последняя фраза, которую пленник выкрикнул уже уходя вслед за стражами:

— Давай ему красную траву — он ее любит!

Решетка опустилась над головой Траванкора. Настали сумерки.

* * *

Он не знал, как долго просидел в яме. Наверное, не слишком долго. Он думал о Светамбаре, о девушке, которой некогда принадлежал конь… Рукмини! Что с ней случилось? Кем она теперь стала, какую жизнь ведет? А вдруг тот мальчик что-нибудь знает о ней? Но расспрашивать его опасно. Может разболтать, и тогда Рукмини не поздоровится. Если она здесь, в Калимегдане, то участь ее, скорее всего, печальна. Даже если она не рабыня, даже если сделалась, хотя бы и помимо своей воли, женой кого-то из здешних воинов, ей все равно следует остерегаться — и своего мужа, и других женщин…

Поэтому Траванкор решил ничего не спрашивать о Рукмини у нового хозяина Светамбара.

А мальчишка, как будто его призвали мысли Траванкора, — тут как тут. Любопытство оказалось сильнее осторожности. Ширван избавился от материнских забот — мать непременно желала накормить его, умыть и уложить спать, — сбежал из дворца и тут же пробрался к подземной тюрьме. Просунул веточку между прутьями, пощекотал пленнику висок.

Траванкор открыл глаза. Несколько мгновений пристально смотрел в смеющееся лицо паренька, а затем, быстро подобрав какую-то палочку, валявшуюся на земляном полу, отразил «удар».

Ширван весело напал на него. Сделал выпад, другой. Сражался неумело, но довольно бойко. Если будет тренироваться и дальше — хороший воин вырастет.

Траванкор замечтался и пропустил очередную атаку. Прутик Ширвана коснулся его груди, и пленник, издав жуткий булькающий звук, словно ему перерезали горло, навзничь повалился на землю.

Ширван расхохотался.

* * *

Дети и слуги часто заключают тайные, невидимые взгляду взрослых союзы. И те и другие на подневольном положении, и те и другие имеют множество крохотных секретов. Не будь таких союзов, не смогли бы они и десятой части сделать того, что вытворяют втайне. И детство было бы менее веселым, и участь слуг была бы куда более безотрадной.

Светамбар действительно стал общим другом у Ширвана и Рукмини. Мальчик и девушка частенько встречались и болтали: и о лошадях, и обо всем на свете.

Наутро после того дня, как пленник появился в Калимегдане, Ширван отыскал Рукмини у реки. Девушка несла ведро с водой, но остановилась, заметив Светамбара и его нового хозяина. Мальчик деловито скармливал коню пучок красной травы. Завидев Рукмини, махнул ей рукой, и конь потянулся за детской ручкой, в которой осталось еще угощение.

— Послушай, Рукмини, что странное случилось! Откуда тот человек узнал, что мой конь любит красную траву? — крикнул Ширван. — Как ты думаешь, есть люди, которые читают чужие мысли? Или мысли лошадей?

Рукмини остановилась.

— Какой человек? О ком ты говоришь, Ширван?

Странно ударило сердце у нее в груди. Столько времени прошло с тех пор, как она видела знакомое лицо, и вдруг — известие о ком-то, кому известны пристрастия Светамбара.

— Что за человек? О ком ты говоришь, Ширван? — повторила девушка, замирая. — Объясни толком, и я расскажу тебе сказку об одном старике, который знал все мысли животных…

— Ну, это пленник, — с важным видом объяснил Ширван. — Я говорил с ним, между прочим. И стражники меня не отгоняли, потому что уважают моего отца и даже мою мать. Ну и меня, конечно, ведь они знают, что из меня вырастет воин… Тебе это известно, Рукмини?

Он подбоченился. Рукмини смотрела на него со странной смесью нетерпения, недоверия и любви. Мальчишка, несмотря на то, что был сыном Аурангзеба, нравился ей. Он всегда был добрым и только время от времени принимался строить из себя великого воина. Получалось забавно.

— Пленник узнал моего Светамбара, — добавил Ширван, быстро забывая о необходимости принимать величественную позу.

— Этого не может быть, — медленно выговорила Рукмини, обращаясь больше к самой себе.