И вся федеральная конница - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Уланов cтр.№ 81

– Чего стал?! Бежим!

Впереди уже гремели выстрелы, это вступил в бой майор, и я бросился за Торком, старательно пригибаясь перед каждой дверью – здешние коридорчики мастерили для людей, не для великанов!

Потом выстрелы загрохотали еще и справа, ну а еще через полсотни шагов из поперечного коридорчика прямо на меня вылетел человек с коротким багром – и «Койот» оказался у меня в руке, рявкнул – мужчину в серой форме отшвырнуло на стену, он стал сползать по ней, оставляя широкой темный след…

– Валлентайн! Не отставай!

С гномьего топора на пол капали капли… капали капли… я опустошил барабан в очередной поперечный коридор, где мельтешили… а потом перестали… и только потянувшись за патронами, сообразил – капли были зеленые? Почему?

– Это здесь!

– Помню. – Драу… черт, я даже не удивился, видя, что Найр по-прежнему выглядит записным щеголем… ни пятна, ни помятости, туфли лаково блестят. – А вот и ваша лесенка.

– Шесть минут, – хрипло выдохнул Торк.

– Вы идите, идите, – пропел темный эльф. – И не торопитесь… а я здесь… постою.

Таким я его и запомнил – он стоял, небрежно прислонившись к стене и поправляя на левой… ну да, на левой руке чуть сбившийся набок перстень. А перед ним был коридор, по которому вот-вот должны были пройти десантники… среди которых – двадцать гномов отряда Крыс, элиты из элит, которые и с Балрогом один на один запросто выйдут…

Я смотрел на него долго… секунды две, а потом посыпался вниз, по лестнице.

Там, внизу, тоже палили вовсю – я споткнулся о гнома, лежавшего, раскинув руки… и кишки… поперек входа в кочегарку. Две пули разом выбили сноп искр из какой-то железной колонны справа, я нырнул за нее, отчетливо сознавая, что если хоть одну из этих труб, трубочек и трубищ пробьет – мне придет конец с вероятностью эдак… наверняка.

Высунулся, пальнул… попал. Два раза промахнулся. Затем увидел, как мимо пролетает отшвыриваемый пулями Торк… я перекатился, едва не расшибив башку о трубу, в упор срезал двух паливших по Торку гномов…

…атретьего – не успел!

Чертов коротышка нырнул за какую-то змеевидную хреновину с кучей циферблатов, выставил наружу ствол, три раза пальнул – наугад, не целясь, не мог он целиться…

Пуля звонко лязгнула о металл, и в кочегарке раздался пронзительный свист раскаленного пара.

Опомнился я лишь снаружи, когда захлопнул дверь – за которой уже никто не орал! – и повернулся к Торку. Гном лежал на полу и очумело мотал башкой. Крови видно не было, видать, кольчужка сработала на совесть. Но под кольчужкой-то все одно сейчас один сплошной синяк и пара-тройка сломанных ребер – это и к гадалке не ходи!

– Успел?

Торк мотнул головой.

Ах ты ж черт!

В первый момент я едва не взвыл! Затем увидел развешанные вдоль стены балахоны и вдруг сообразил – а не все пока что пропало…

– Нет. – Торк приподнялся на локте. – Ты не сможешь… этот защитный костюм для гнома.

– А я и не собираюсь втискиваться в него целиком, – парировал я. – Шлем на башку налезет, перчатки на руки тоже.

– Сваришься заживо.

– Да брось. Я ж заучил чертеж назубок. Добежать, крутануть вентиль и назад.

…и шагнул в белое марево.

Горячо. Боже, как горячо… словно кипятком обдали. Черт… раз-два-три, направо, три-четыре, еще раз вправо, обогнуть торчащую из пола колонну, раз-два, и трубу тоже обойти, три-четыре, завернуть, два фута от пола, где же этот проклятый вентиль, боже, сейчас выть начну, больно-то как, раз-два, неужели заклинило, нет, поддается, три-четыре, до упора. Ну все, дело сделано! Теперь осталось только убраться прочь из потрохов чертовой «ползучей крепости» и…

Выпрямившись, я развернулся к выходу – и с размаху врезался головой в повернутый вниз рычаг.

Жалобно звякнуло стекло. Все, что я успел, падая, – это закрыть глаза. Толку… когда пар ворвался внутрь шлема, мне разом захотелось выцарапать их. А потом я ударился спиной о палубу и понял, что вся испытанная мной доселе боль была всего лишь жалким подобием настоящей Боли.

И заорал – отчаянно, рывком выбрасывая из легких драгоценный воздух. Опомнился, стиснул зубы, не позволив сжигающему яду ворваться внутрь.

У меня еще достало сил вскочить на ноги. Ослепший, наполовину обезумевший от боли, я рванулся вперед, налетел на что-то, отскочил… если это стена… я бросился вдоль нее, вновь ударился, отлетел в сторону, упал, едва успев подставить руки – металл обжег даже сквозь защитные перчатки…

…и понял, бежать – некуда. Вернее – неизвестно куда. Найти выход из лабиринта я не успею – горло словно петлей сдавило. Еще миг, один-единственный, и я не выдержу и вдохну… и для меня все закончится.

А потом вспомнил – Молли!

Если я останусь здесь…

Я встал. И пошел сквозь огненный туман – к той, ради которой живу.

Вечер 1 июля 1863-го, Кэштаун, Гарри и Салли

– Что значит «не взяли» ?!

Салли носился по комнате, словно раненый бизон.

– Что значит «не взяли» ?! Я тебя спрашиваю?!

– Не взяли, значит, не взяли, – нарочито спокойно произнес Гарри.

На самом деле ему было всерьез не по себе. Начиная с того памятного рассвета, в Салли явно что-то изменилось. Трусливый кролик стал… нет, пожалуй, волком он все же не стал, решил Гарри… он стал бешеным кроликом – а это хуже.

– Там должна была быть одна паршивая бригада кавалерии, а генерал Хилл послал две дивизии!

– Салли, то, что видел я, отнюдь не было похоже на «одну паршивую бригаду», – возразил шулер. – Да и на одну паршивую спешенную дивизию тоже. Ли бросил в бой два корпуса, и они выбили янки из города, но дальше…

– Да гори огнем этот долбаный городишко! Толстяк замер на миг посреди комнаты… яростно мотнул головой… подхватил со стола шляпу и бросился к двери, захлопнув ее перед носом опешившего от неожиданности Гарри.

Догнать Салли шулер смог лишь минутой позже.

– Ты куда несешься ?

– К генералу Худу, – яростно пыхтя, отозвался толстяк.

– Но зачем?

– Затем, что тебе ничего нельзя поручить! – прорычал Салли. – Ни тебе, ни кому другому! Завтра… завтра я сам… и, клянусь Господом, когда я пойду за тем, что по праву принадлежит мне, когда я пойду на этот холм… клянусь, вся федеральная конница, да что там, вся армия чертовых янки не сумеет остановить меня!

2 июля 1863-го, окрестности Геттисберга, 20-й Мэйнский полк, рядовой Кристофер Ханко

– Вот проклятие… идем, идем, а теперь еще и на холм карабкаться.

– Как он хоть называется?

– А я знаю? У офицера спроси.