Вчерашний скандал - читать онлайн книгу. Автор: Лоретта Чейз cтр.№ 36

Они работали от самого рассвета и еще очень долго продолжали трудиться после заката, пытаясь сделать главную башню местом, пригодным для проживания дам. Крестьяне помогать им не стали. Они с завидным упорством отказывались понимать простой английский язык, и даже хозяин, при всем своем знании наречий язычников, ничего не смог разобрать в их говоре.

К приехавшим относились как к армии захватчиков. Можно было подумать, что владельцы магазинов не нуждаются в клиентуре, потому что на просьбы слуг из Лондона что-то продать они отвечали бессмысленными взглядами. А когда наконец снисходили до того, чтобы обслужить покупателей, то все путали.

Эдвардса верно поняли в таверне «Кривой посох» лишь после того, как заставили сделать дюжину кругов, и наконец потребовали представить заказ в письменном виде. Эдвардс остановился там, чтобы немного погреться, перед тем как тащиться по сырости обратно в проклятый замок.

Дорога была пустынной, ни единого фонаря. С одной стороны он различил силуэт церкви, сгоревшей дотла в прошлом веке. Он видел церковный двор, покосившиеся надгробные камни, словно дождь, темнота и холод тянули их книзу.

Дрожа от холода, Эдвардс посмотрел в том направлении, откуда услышал шорох. И вдруг прямо перед ним выросла белая фигура со светящимися глазами.

Он закричал, повернулся и побежал.

Он бежал, и бежал, и бежал…

Замок Горвуд

Пятница, 14 октября

Дорогая Оливия!

Тебе лучше найти нового дворецкого.

Эдвардс исчез.

Искренне твой

Л.

Горвуд

Понедельник, 17 октября

Она стояла на дороге, рассматривая сооружение, венчающее холм.

Лайл выехал из деревни и прибыл как раз в то время, когда карета Оливии уже остановилась возле кладбища и развалин церкви. Он увидел, как она вышла из экипажа и перешла на другую сторону дороги. Там, прижав руки к груди, она, явно в восторге, засмотрелась на замок Горвуд.

Перед ее экипажем следовала целая процессия, состоящая в основном из телег и фургонов, нагруженных необходимой хозяйственной утварью. Еще несколько фургонов ехали следом за ее каретой. Все обитатели деревни бросили свои занятия и вышли поглазеть на происходящее.

Лайл тоже смотрел. Такой вереницы экипажей он не видел со дня коронации короля Георга IV десять лет тому назад.

Оливия не замечала ни лошадей, ни телег, ни фургонов, проезжавших мимо. Она забыла обо всем, рассматривая эту полуразрушенную каменную громадину.

Лайл знал, что она видит гораздо больше, чем он.

На самом деле он видел только Оливию, стоявшую в неотразимой, свойственной только ей позе. Лайл подождал немного. Она по-прежнему стояла не шелохнувшись, и человек с богатой фантазией мог бы поверить, что она находится во власти чар.

Поскольку это была Оливия, то она, без сомнения, была очарована. Чтобы знать это, не надо быть фантазером. Надо просто знать ее.

Интересно, задумался Лайл, какой была бы ее реакция на пирамиды?

Глупый вопрос. Она придет в восхищение и не будет возражать против лишений и трудностей. Она же выросла на улицах Дублина и Лондона. Она будет счастлива и потрясена… пока не потускнеет новизна и ей не станет скучно.

Его жизнь в Египте вовсе не состояла из одних лишь восторгов, как могло представляться Оливии. Сама работа была однообразной и изматывающей силы. На поиски гробницы могли уйти дни, недели, месяцы и даже годы терпеливого поиска. День за днем в жаре надзирать за рабочими, осторожно расчищающими песок… Медленно, кропотливо трудиться над копированием изображений из усыпальниц и храмов, над зарисовками памятников. Это была работа для будущего, поскольку памятники легко могли исчезнуть с лица земли.

Целые стены и потолки вырезались и вывозились, чтобы украсить собой музеи и частные коллекции. Храмы разбирались, а камни из них использовались для строительства современных зданий.

Лайлу так не хватало этой монотонной, нудной работы. Он тосковал без нее, ему хотелось что-то искать, замерять, сортировать, приводить в порядок.

Оливия понимала его страсть к Египту, но никогда не понимала его пристрастия к такой медлительной работе. Жизнь в Египте утомила бы ее до безумия, а Лайл хорошо знал, что происходит, когда Оливию одолевает скука.

Она когда-нибудь увидит пирамиды, он в этом не сомневался. Она посетит их, как и другие аристократы, которые приплывают на своих яхтах, проходят по Нилу вверх и вниз — и снова возвращаются домой, увозя в трюмах предметы древности.

Тут Оливия повернулась, но мыслями была все еще далеко. Лайл оказался к этому не готов и почувствовал, как исчезает куда-то весь остальной мир. Не осталось ничего, кроме ее прекрасного лица, синих глаз, белой, как жемчуг, кожи и румянца, который разливался по щекам, подобно рассвету.

Лайл почувствовал, как кольнуло в сердце, словно его пронзил крохотный кинжал.

— Ах, вот и он, владелец этого поместья, — проговорила Оливия с заметным шотландским акцентом, который, должно быть, приобрела в Эдинбурге.

Звук ее голоса вывел Лайла из задумчивости. Он не был уверен, что она не прихватила с собой еще и волынку, чтобы сыграть.

— Расскажи это местным аборигенам, — приблизился он к ней. — Они, кажется, принимают меня за сборщика налогов или палача.

Оливия рассмеялась низким бархатистым смехом. Лайл чувствовал, как тонет в нем с глупостью мухи, бродящей по краю паутины.

«Факты. Придерживайся фактов». Он осмотрел ее одежду так, словно перед ним были древние артефакты.

Поверх копны рыжих локонов Оливии громоздилось очередное сумасшедшее творение модистки: с перьями и лентами, которые произрастали из верхушки. На ней также был очередной безумный шедевр портнихи — рукава размером с винные бочонки и широкие юбки, делающие ее талию чрезмерно тонкой.

«Видимость — это не факт. Видимость — это фантазия». Лайл отбросил прочь эту мысль, словно бесполезный сор.

— Добро пожаловать в фантастический замок, — объявил он, сняв шляпу и поклонившись, чтобы изобразить джентльменское приветствие. — Надеюсь, для тебя он достаточно угрюм и ужасен?

— Замок замечательный! — ответила Оливия. — Он превзошел все мои ожидания.

Она была по-настоящему сильно взволнована. Это безошибочно читалось по пылающему румянцу на ее щеках и горящим глазам.

Будь они детьми, она подбежала бы к нему и кинулась на шею с криками: «Как я рада, что приехала!»

Лайл на мгновение ощутил печаль и чувство утраты, но ведь никто не может вечно оставаться ребенком и никто не хочет этого.

Он вернул шляпу на голову и обратил лицо к замку Горвуд.