Вчерашний скандал - читать онлайн книгу. Автор: Лоретта Чейз cтр.№ 27

— Я не хочу успокаиваться, — проговорил Лайл. — Я хочу забыться. Эти проклятые женщины!..

— Да, сэр.

Камердинер вышел.

Дверь едва закрылась за ним, как послышался стук.

— Уходи прочь, — ответил Лайл. — Кто бы ты ни был.

— Я не уйду. Как ты смеешь поворачиваться ко мне спиной? Как смеешь меня отчитывать, и мне приказывать, и…

Лайл рывком распахнул дверь.

Там стояла Оливия, все в том же раздетом виде, с поднятой рукой, готовой постучать снова.

— Иди к себе в комнату, — сказал Лайл. — Что, черт побери, не так?

— Ты, — ответила она. — Тебя не бывает годами. Ты ненадолго приезжаешь и потом уезжаешь. — Оливия размахивала руками, и от этого муслин туго обтянул грудь. — У тебя нет права приказывать мне или вмешиваться. Ты мне не брат, чтобы так указывать. Ты никак не связан со мной. У тебя нет никаких прав на меня.

Последовала еще более драматичная жестикуляция. Локоны в беспорядке приплясывали по плечам. Одна из лент на лифе начала развязываться.

— Если я пожелаю впустить десяток женщин в свою комнату, ты не имеешь права меня останавливать, — продолжала ругаться Оливия. — Если я захочу впустить десятерых мужчин к себе в комнату, ты меня не остановишь. Я не твоя собственность, и ты не будешь мне приказывать. Я отказываюсь подвергаться осуждению за то, что поступаю так, как считаю правильным. Отказываюсь…

Оливия, взвизгнув, запнулась, когда Лайл ухватил ее за руку, молотившую воздух, втащил в комнату и захлопнул дверь.

Она оттолкнула его.

Лайл отпустил ее и отступил назад.

— Все это очень раздражает, — проговорил он.

— Здесь я согласна с тобой, — ответила Оливия. — Я совершенно забыла, как ты можешь действовать на нервы.

— А я совершенно позабыл, что ты теряешь всякое чувство меры, когда на тебя находит… одно из твоих настроений.

— Это не настроение, тупица!

— Мне безразлично, как ты называешь это состояние, — сказал Лайл. — Ты не должна разгуливать, едва одетая, и устраивать публичные сцены. Не будь тот бедняга столь одурманен своей темпераментной супругой, когда ты открыла дверь, или будь на его месте кто-то другой либо вообще двое, последствия могли быть… Нет, я отказываюсь даже думать об этом. Черт возьми, почему ты никогда не думаешь, прежде чем что-то предпринять? Разве ты никогда не останавливаешься, хоть на секунду, чтобы поразмыслить о том, что может произойти?

— Я знаю, как позаботиться о себе, — вздернула подбородок Оливия. — Тебе, как никому другому, следовало бы это знать.

— Вот как? Тогда защищайся, Оливия. — С этими словами Лайл обхватил ее рукой и притянул к себе.

— О нет, ты…

Он взял ее за подбородок и поцеловал.

Оливия знала, как защититься. Она потянулась, чтобы достать до его запястий и впиться в них ногтями, и была готова ударить его коленом в пах.

Но что-то пошло не так.

Оливия не могла повернуть лица, поскольку Лайл удерживал ее подбородок осторожно, но твердо. И это не оставляло ей никакой возможности избежать потрясающего ощущения его губ, прижавшихся к ее рту. Они были непреклонны, требовательны и настойчивы. Лайл был упрям до мозга костей, и, что бы он ни делал, он уделял этому все свое внимание, не давая Оливии ни малейшего шанса отвернуться или проигнорировать его. Она не могла не наслаждаться вкусом его губ.

Потом порочно дразнящий аромат мужчины проник ей в нос, ударил в голову и наполнил ее мечтами, желанием и жаром. Земля ушла у нее из-под ног, словно она плыла на воздушном шаре.

Оливия подняла руки к плечам Лайла, потом они обвились вокруг его шеи, и она ухватилась за Лайла так, словно ей предстоит падать сотни миль до холодной поверхности земли, если она не будет держаться.

Она должна была лягнуть его в голень. Но вместо этого ее босая ступня скользнула вверх по его ноге. Свободная рука Лайла спустилась по ее спине вниз, сжала ягодицы, и он еще крепче прижал Оливию к своим бедрам. Их разделяли лишь тонкие слои муслина и шелка, которые ничего не скрывали и не защищали. Его возбужденная плоть, горячая и тяжелая, уперлась ей в живот.

Оливия не была совершенно уж невинной. Прежде ей доводилось ощущать мужское возбуждение, но при этом по ее телу не разливался жар, словно пламя по пороховой дорожке. Она чувствовала собственное волнение и раньше, но не испытывала таких жестоких мук страсти, как на сей раз. Она не испытывала такого буйного нетерпения утолить эту страсть.

Перегрин прислонился спиной к двери, увлекая ее за собой, и все, что она знала, провалилось куда-то. Вся ее осведомленность и хитрость исчезли без следа. Она томилась от жаркой волны желания, но это было не приятное романтическое влечение, а безумие. Прижавшись к Лайлу, Оливия начала двигаться, открыв рот, чтобы туда мог проникнуть его язык. Это был жаркий и греховный поцелуй, сплетение языков, вторжение и отступление, как совокупление, к которому взывал каждый ее инстинкт.

Оливия услышала звук, но он ничего не значил. Неясный звук, который мог быть чем угодно.

Какой-то стук, где-то… Она не знала где. Это могло быть ее сердце, которое сильно билось от физического ощущения каждого дюйма мускулистого мужского тела, прижимавшегося к ней. Это могла быть барабанная дробь желания, которое казалось неиссякаемым.

Это был стук, но сердце Оливии стучало в грудной клетке, от жара и желания… и от страха, потому что происходящее вышло из-под ее контроля.

Еще стук. И голос.

— Сэр!..

Мужской голос. Знакомый. По ту сторону двери.

Инстинкты выживания Делюси, отточенные поколениями, выдернули Оливию из той безумной вселенной, куда завели ее чувства. Она вернулась в свой, неожиданно равнодушный, холодный мир.

Она почувствовала, как Лайл напрягся и начал отодвигаться.

Она освободилась из его объятий.

Оливия осмелилась бросить взгляд на его лицо. Оно было абсолютно спокойным. Никакой опасности, что земля уходит у него из-под ног.

Он хладнокровно одернул ее ночную рубашку.

Чтобы не отставать, она разгладила его халат.

Более того, Оливия даже дружески похлопала Лайла по груди.

— Ну, пусть это послужит тебе хорошим уроком, — сказала она, распахнула дверь, царственно кивнула Николсу и на дрожащих ногах и с кружащейся головой выплыла в коридор, надеясь, что не врежется в стену и не оскандалится.

Половина седьмого утра

Воскресенье, 9 октября

Во сне он видел Оливию. На ней было лишь очень тонкое белье. Она стояла внизу каменной лестницы и манила его к себе. За ней стояла непроглядная тьма.

— Иди и взгляни на мое тайное сокровище, — говорила она.