Четвертая дочь императора - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Калашников cтр.№ 40

Служебной коляской Кузьма правил сам. Гошка вообще из конской сбруи знал только хомут. По дороге спросил, что в упряжи называется уздечкой, чем рассмешил околоточного минут на пятнадцать. Почти на весь путь. Перед речкой, вдоль которой вытянулись крестьянские подворья, вышла заминка. Молодец во флотских башмаках и три подростка меняли плаху настила. Старший, парень лет двадцати, подошел поздороваться.

— Здравствуй, дядя Кузьма! Здравствуй, командор! — Лицо знакомое. Точно, сигнальщик с лихтеровоза.

— Здравствуй, Микула! — Вспомнил имя Гошка! — Чего ради новую плаху меняете?

— Луен ситовую в прошлом году вырубил из буреломной сосны. А папаня недоглядел. Подломиться может в любой момент. Они с виду вроде ничего, а потом раз — и одна гниль. Мужики ждут тебя. И за дядей Кузьмой послали. Разминулись вы, видать, по дороге.

Точно, в горнице у Луена сидели пятеро. Все, кому ближайшее время грозило разорение. Едва прибывшие перекусили, разговор пошел о деле. На этот раз неясностей или недоговорок не было. Оказалось, Микула, узнав от Мирры имя покупателя, дал ему свои положительные рекомендации. Похоже, очень положительные. С недоверием было покончено. На столе лежали деньги. Бабы в углу тоже что-то подсчитывали. Звенело серебро, сверкали камушки в перстеньках и сережках. Маленькое сообщество проводило мобилизацию финансовых ресурсов. Объяснять глобальность нависающей проблемы и ее значимость для государства было не нужно. Собравшихся волновала собственная судьба.

На возврат кредита по одному хозяйству у них почти набиралось. Были неясности с тем, что удастся выручить от продажи бабских цацок, и кое какой утвари, на которую можно было быстро найти покупателей. Кузьма молча выложил изрядную пачку купюр.

— Околоточная казна. — Пояснил. — И маленько своих, да лавочники тряхнули мошной. Обещали еще подкинуть, но много там уже не будет.

Много было у Гошки. Он и выложил свое жалованье за полтора года. Пересчитали. Четыре хозяйства спасти удавалось. На пятое не хватало изрядно.

— По другим соседям надо срочно устроить сбор денег, волостной старшина завтра привезет еще, и из уезда подкинут. Должно набраться к исходу недели. — Обнадеживающе выразился Кузьма. — Ваше гнездовье откупим.

— Так ведь еще через неделю только в нашем околотке три платежа. — Отозвался кряжистый коротышка с хулиганским выражением лица из-за шрама, удерживающего губу в сардонической улыбке. Веселый взгляд черных глаз дополнял разбойничий вид. — Кирпичниковы вещи пакуют, Фрол в Серпенге по друзьям деньги изыскивает, а Муса вообще не знает что делать, вчера приходил горевать, да на жизнь жаловаться.

— Почти две недели — срок изрядный. К тому времени, глядишь, губернатор успеет деньжат подсобрать. — Отозвался околоточный. — Прощения нам не будет, если дадим джапам наших пахарей с земли согнать, тем более в период посевной. И вы чего мужики молчали? Меня император сюда назначил за порядком смотреть, да ваши интересы соблюдать. А вместо того, чтобы прийти и дело изложить, вы хозяйства продаете!!!

Опять решили все сами осилить и превозмочь? Так люди для того в государство сбиваются, чтобы вершить дела для одиночек, или малых групп неподъемные, защищаться и нечисть всякую сообща изводить. А если гордости в тебе столько, что помощи просить не хочешь, так…

Кузьма замолчал. Не нашлось, видно у него подходящего продолжения. Только выдохнул длинно, и рукой махнул. Гошка доел фрикасе и поковылял в гостевой домик. Что-то он сегодня утомился. И язык от разговоров опух.

* * *

К завтраку его разбудил младший из хозяйских детей. Пока управлялись с непонятной, но очень вкусной мешаниной, где угадывались колбаса, лапша и яйца, Луен поведал, что волостной уже прибыл и им на пятерых денег теперь хватает. Через три дня едут расплачиваться в банк. Государственного нотариуса из уезда к ним прикомандируют, и сам голова проследит, чтобы с банковскими делами проблем не возникло. Губернатор еще не откликнулся, но по времени для этого рано.

— А ты, командор живи, сколько хочешь, — закончил он повествование, — когда есть садиться будем, позовем, а посевную завершим, так и развлечем, наверное. В общем, барствуй.

— Занозистый народ, все-таки эти крестьяне. — Подумал Гошка и благодарно кивнул. Вышел на солнышко. Хозяин со старшенькой плуг повезли на телеге, Мирра с сыновьями загружает на хитрого вида двухколесную повозку мешочки с семенами. Куры с недовольным видом бродят вокруг корыта, свинтус из-за загородки недоуменно верещит. Светло, но солнце еще за горизонтом. По-весеннему зябко.

Картинка ясная. Страда. Весенние каникулы в здешних школах длятся столько, сколько продолжается сев. И это время скотина немного постится. Хотя, нет. Младший, шести лет парнишка, не уехал. Катит на тележке бачок для свина. Гошка помог пересыпать в кормушку вареных корнеплодов. Подержал дверь хлева, пока мальчик выводил коров, помог дотащить до куриного корыта охапку ошпаренных кипятком сушеных стеблей, и даже был удостоен доверия порубать их сечкой.

Потом они мыли посуду, варили в огромном котле пшенную кашу и носили ее в поле пахарям. Это недалеко. И здесь было на что посмотреть. Пара крепких лошадок тянула тот самый непонятный экипаж, на котором толпилось шестеро, и каждый орудовал двумя рычагами. Это сооружение, пройдя два с половиной километра, разворачивали и таким же образом гнали назад. Тут перепрягали отдохнувших лошадей, засыпали зерно в бункеры, снова разворачивали, и начинался новый заезд. Экипаж повозки тоже сменялся.

Гошка сумел разглядеть рядок треугольных ножей углом вперед, погружаемых в почву и протаскиваемых горизонтально в нескольких сантиметрах под поверхностью. Остальная часть конструкции — сеялка, равномерно отсчитывающая зернышки в зазор между, поднятыми вертикальными кронштейнами креплениями ножей краями дерновины, которые тут же опадают смыкаясь. Вспашка и сев в один проход. При этом поверхностный слой почвы не нарушается. Боронование не требуется. Что-то не встречал он на Земле упоминаний о таких приемах. Но каждым ножом управляет отдельный рычаг, регулируя наклон. И за дозаторами присмотр идет непрерывно.

Захватывает этот агрегат в ширину один метр, значит, чтобы засеять гектар пашни, нужно проехать десять километров. Тогда на двести пятьдесят гектар со всех пяти наделов — две с половиной тысячи километров. Это же не находишься!

— Обычный плуг в разы меньше захватывает. — Ответила на его вопрос Мирра. — А потом еще сеять надо, да боронить. И мы не всю площадь пшеничкой засеваем. Гектар тридцать. Правда, трудов на другие культуры не меньше, но не все в один срок. Кукуруза и подсолнух позднее, горох уже всходы дает, картошку посадили рановато. — Она замолчала, спохватившись. — Ты не серчай на Луена, это у него от облегчения, что разрешилось с кредитом. Нынче наработается, приветливый станет. — Неожиданно совсем о другом продолжила она. Примолкла и уж совсем не впопад. — Микула сказал, чтобы не дремали, раз Кукса в окрестностях нарисовался. Он, говорит, гадость любую изведет под корень, а свои будут все без задних ног от утомления. Но передвигаться смогут самостоятельно.