Плацдарм - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Недозор cтр.№ 257

Она просто стояла и смотрела на творившееся в обители чародеев.

Последние угли дотлевали на жаровне, причудливым светом озаряя лица четырех шаманов. В стороне дюжина самых старых шаманов напевали что-то непонятное и заунывное глухими загробными голосами, изредка ударяя в бубны костлявыми руками.

— Харр!! Арру! Ррагг! Койраком! Ашш-Суу! Ашш-Суу! Ашш-Суу! — взывали они неведомо к кому.

Бег превратился в настоящую скачку. Шаманы подпрыгивали на месте, вертелись волчками, извивались с пеной у рта, дико поводя вытаращенными глазами, неистово колотя в бубны. Вот старший выхватил из-под полы своего кожаного жилета костяной нож и стал наносить им себе в грудь удар за ударом. Кровь брызнула из ран, обагрив кошмы и ковры.

Старец в изнеможении упал на потухший костер. За ним следом попадали и остальные, кроме двух, уставившихся в наполненный черным маслом котел.

И Ильгиз, хотя мысли ее были заняты совсем не этим, подумала, что дорого бы дала, чтобы увидеть то, что и они сейчас зрят.

И вдруг увидела…

…Серебристый туман нежно-прозрачной пеленою разостлался снова по степи, протягиваясь фатою над побагровевшими водами наполненной кровью реки. Вот из них вынырнул дракон черного цвета. Забили пурпурно-кровавые волны, и на берегу появился огромный Зверь, весь белый, будто кость.

Он медленно подвигался к дракону, склонив острую морду к земле и угрюмо глядя на разделявшие его от берега красные, как кровь, волны. Внезапно откуда-то послышался громовой рев, и страшное, черное чудовище, похожее на исполинскую сколопендру, показалось в зеркале.

Боковым зрением Ильгиз заметила, как тела неизвестных жутких созданий мелькают меж идолов, прячась в тени. Но стоило ей перевести взгляд в ту точку, где только что извивалась чудовищная тварь, как четкие контуры фантастической фигуры расплывались, и она превращалась в чуть заметное туманное облачко. Ильгиз почувствовала странную тяжесть в голове, словно ее сжал стальной обруч. И поняла, что обещанное сбылось. Потом горло сдавил жесткий и грубый кожаный ремень. Она инстинктивно рванулась, но петля только сильнее стиснула горло. Захрипев, танши попыталась что-то сказать, но не смогла. Кровавая пелена застлала взор, и, упав на колени, она закричала, пытаясь вырваться из цепких объятий, но уже не услышала своего крика.

Просто ей показалось, что она где-то там, далеко… И смотрит на далекую землю, где кто-то вопит ее, Ильгиз, голосом… И нечто трясло ее, наваливаясь и удушая, и что-то начинало приподымать ее и увлекать куда-то с земли, и плотно залепляло нос, не дозволяя дышать, и она кричала и билась, и все это длилось, длилось, длилось…

Потом она вернулась… Тело раздирала неодолимая судорога, ее трясло с головы до ног, болело лицо, каждая косточка и жилочка.

И увидела сквозь мутную пелену мужа…

Лыков стоял и смотрел бессильный, как тело любимой постепенно замирает в судорогах, и как захлебываясь кровью, она пытается что-то вымолвить.

Отшвырнув шамана, Семен подскочил к жене и опустился перед ней на колени.

Та слабо протянула к нему руку. И от этого прикосновения боль ослабла.

И в тот же миг чей-то голос сказал танши, что если она сейчас достанет из-за пояса кинжал и ударит сидящего перед ней человека в грудь, а потом сделает то, что было приказано, ее простят. Смерть отступит, и она проживет сто два года, как ее прабабка, и умрет повелительницей большого царства, оставшись в веках как Ильгиз Мудрая…

— Сем-Ен… — прошептала она. — Я умираю… Чары… они подстерегли и… я не смогла.

Словно кто-то почти неслышно рассмеялся в шатре, и судороги вновь начали терзать тело молодой женщины.

Содрогаясь и корчась, закатив глаза, она билась в припадке на траве, и с губ валила желтоватая пена.

Танкхен не слышал стонов Ильгиз. Но хриплый смех Неведомо Кого терзал его, врезаясь в мозг, словно тупой бурав. Этот дребезжащий звук вызвал у Лыкова приступ бессильного гнева.

Ильгиз закашлялась, капли черной крови запятнали зеленый кафтан…

— Они… наложили Заклятие Удавки… Я не могла сказать, и даже шаманы не могли… там что-то древнее и мерзкое. Старая Ри умерла, пытаясь… Я должна была убить тебя и покориться ангали… Но я… слишком люблю тебя и слишком люблю свой народ…

Побледнев, она замерла, и всем показалось, что танши ушла к предкам. Но Ильгиз с трудом открыла глаза и с тихой тоской вгляделась в небо, где кружились стаи воронов и грифов, потом перевела взгляд на супруга. — Сохрани детей, любимый… Сохрани народ мой… и твой… и воинов… Сохрани… Для главной битвы, муж мой… Когда Гаэрил вырастет, расскажи ему про меня… Это моя последняя просьба… — Прошла минута, а казалось, прошла вечность, прежде чем она вновь заговорила: — Прощай, любимый… Боги вам в помощь…

Губы молодой женщины чуть скривились от боли, а может, она хотела встретить смерть с улыбкой. Ханша провалилась в забытье.

Лыков завыл, как волк, над трупом убитой подруги.

— Что смотрите?! — заорал Фариг. — Спасайте танкхена! Уходим!

— Я без нее никуда не поеду, — тихо, но твердо заявил Семен.

Фариг взглянул ему в глаза, кивнул и дал знак своим людям, чтобы те приготовили тело ханши к дальнему путешествию.

— Эх, ребята, ну что ж вы так?! — Макеев, горько осклабившись, помотал головой.

Хотя пыль скрыла происходящее на флангах, а радио молчало, было ясно, что войско Южного предела вместе с верховными ханами попало в окружение.

Как именно и почему все это произошло — то ли маги постарались, то ли неведомые мастера следом за дудутами соорудили-таки какой-нибудь местный «панцершрек», но факт есть факт. Бронемашины были сожжены, и ребята в них зажарились живьем, как в консервных банках. И сразу в войске началась паника. В этих краях если уж паника, то все бегут, теряя штаны. Эх, ханы с нойонами, чисто дети — всегда уверены в победе! Всех побьем да порубаем! Вот и… порубали!

Он оглянулся туда, где у палатки столпились его люди и где сержант Максудов машинально двигал туда-сюда фигурки на боевом планшете.

Последнее сообщение вместе с еле живым гонцом пришло десять минут назад, но и так было ясно: положение войска союзников стало совсем плохим. Измотанные долгим боем они встретились с превосходящей их по численности тяжелой кавалерией, причем в поле, да еще и при фланговом ударе. Резервов не было, немногочисленное огнестрельное оружие исчерпало заряды.

Но если Ундораргир думает, что они сдадутся просто так, он ошибается, у них еще есть чем его удивить.

Казалось, что вот-вот наступит конец.

И вдруг на севере встал черный столб пыли, и знакомый шаркаанам боевой клич «Тфар-руах!» буквально потряс степь. Грозная лава всадников смяла со спины атакующих шаркаанов и прорвала смертельное кольцо. Это был Камр Адай, во главе отряда которого несся десяток странного вида повозок, запряженных четверкой коней. Боевые колесницы исчезли даже из легенд Степи. Лишь на самых старых барельефах уже седых руин можно было найти их изображения, да изредка могильные воры выкапывали их золотую и серебряную отделку из курганов вождей забытых племен, погибших в неведомых веках.