Небесный суд - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Хант cтр.№ 104

С этими словами Медвежья Тень испарилась, словно ее и не было, а время возобновило свое былое течение.

Бывали моменты, когда боль становилась такой невыносимой, что переставала жечь; когда огонь, пожирающий ее кожу, становился таким обжигающим, что усталые нервы отказывались передавать мозгу сигналы агонии. Эти короткие промежутки холодного спокойствия прерывались, стоило кресту, к которому ремнями была привязана Молли, почувствовать ее облегчение, и он менял схему боли. Например, ему ничего не стоило превратить боль в ряд острых шипов, которые пронзали ее кожу, или же в тяжесть гигантской горы, которая давила на нее всем своим непомерным весом. Вот такой изобретательный и хитроумный кусок черного камня. Улавливал он и те мгновения, когда она была готова вот-вот потерять сознание, когда мозг ее, казалось, был готов разбиться на осколки, лишь бы только уменьшить ее страдания. Увы, за считанные доли секунды до того, как ей лишиться чувств, крест неожиданно разворачивался, и ощущения Молли уносились в теплый воздух пещеры, где ей не оставалось ничего другого, как следить за мерцанием чимекских кристаллов, которые то меркли, то под действием токов земли разгорались с новой силой.

— Говорят, некоторые даже входят во вкус, — усмехнулся Тцлайлок. Интересно, сколько он уже здесь стоит, глядя, как несчастная Молли корчится от боли и заходится в крике? — Какое, однако, мудрое устройство, доставшееся еще с эпохи великих льдов. Камень не только палач, но и лекарь. Он может поддерживать в тебе жизнь годами, терзая тебя и одновременно залечивая твои раны. Прелесть в том, что все происходит в твоем сознании. Своего рода модель самой жизни — сначала немного нас помучить, затем пообещать удовольствие или на худой конец прекратить страдания.

Молли было трудно сосредоточиться даже в те редкие мгновения, когда каменный крест давал ей короткие передышки, и боль отступала.

— Чего тебе от меня надо? — бросила она в ответ. — Скажи, и я тебе это дам, только выпусти меня отсюда.

— Это отнюдь не то, что мне надо, — ответил тот, кто еще недавно носил имя Якоб Вэлвин. — Уверяю тебя. Иное дело, что без этого нельзя. Ты последний оператор, Молли Темплар. Ты чувствуешь то, что чувствует Гексмашина. Других операторов кроме тебя не свете нет, и ей не на кого больше распределить свои ощущения. Когда я пытаю тебя, вместе с тобой я пытаю и ее тоже.

— Но ведь я даже не встречалась с Гексмашиной! — прорыдала Молли.

— А по-моему, встречалась. — возразил Тцлайлок и погладил кристальную поверхность позади Молли. Кровь далеких предков усиливала ее страдания, подобно тому, как линза усиливает световой луч. — Как и все из твоих дальних родственников. Готов поспорить, что по ночам к тебе приходят странные сны. Например, юное дитя. Ты ведь видишь его?

Неужели тот призрак — юный дух в Ток-Хаусе — и есть Гексмашина?

— Она являлась и в мои сны, — произнес Тцлайлок, — но я видел ее и в плоти, когда она убегала по туннелям. После восстания я пошел глубже, компатриот Темплар. Даже такое место как Гримхоуп не гарантировало безопасности человеку по имени Якоб Вэлвин, особенно, когда вокруг полно охотников за головами и разного рода отребья, готовых пожертвовать даже городом свободы, лишь бы получить баснословные деньги, обещанные за мою голову. Я пошел дальше и глубже, чем кто-либо другой, начиная с падения империи чимеков. Я полз среди груд камней, обвалившихся со стен, я пробирался по воздуховодам мимо скелетов грабителей пещер, мимо праха и доспехов чимекских воинов, которые стояли, отказываясь сдаваться, до самого конца.

Я пил воду из подземных озер, которые не видели человека более тысячелетия, питался грибами, которые жители древних империй выращивали, чтобы не умереть с голоду. Питался даже дикими существами, которых разводили для себя жрецы культа саранчи. Некоторые из их машин все еще дышат там внизу, живые машины, созданные из плоти и крови, некоторые — продукты того же колдовства, которое сохранилось, разлитое, правда, в слабом, разжиженном виде, среди дюн Кассарабии.

Не успел он закончить свой рассказ, как Молли вскрикнула — это каменный крест решил, что она передохнула и созрела для новых мук.

— Мне, право, жаль, компатриот Темплар, — вздохнул Тцлайлок, — но ты — ключ. Неужели ты сама не чувствуешь? Ксам-ку сейчас почти с нами, и Токсикатль, все тени Уайлдкайотлей. Твоя агония вспарывает швы на тюрьме, в которую их заточил твой предок и его гнусные творения. Еще немного — и Гексмашина не выдержит и наверняка проберется сюда, чтобы тебя спасти. И тогда мы растерзаем ее, раздерем на части.

Молли видела в воздухе очертания древних созданий, их голодные челюсти клацали в предвкушении поживы, в ней просыпалась память о древних схватках с мерзкими, но удивительно сильными паразитами. Семь священных машин и отряд отважных воинов. Древнее зло вернулось, однако навсегда ли — пока неизвестно. Чтобы оно закрепилось, необходимо уничтожить Гексмашину, а его самого накормить не одной сотней человеческих душ. В чимекские жертвенные костры летели бесчисленные человеческие сердца. Зачем уравненным эти трепещущие куски мяса? Равным гражданам они ни к чему, от них лишь зависть и ревность, стремление к личному возвышению, опасные мечтания и напрасные надежды на лучшее будущее. Тцлайлок позаботился о том, чтобы в их новых телах не оставалось никаких пламенных сердец.

Молли дугой выгнулась от боли на каменной плите. Казалось, ее крики разносятся по всему разрушенному городу.

— Нельзя доверять древним, — произнесла она сквозь стиснутые в агонии зубы.

— Они лишь сила, не более того, — возразил Тцлайлок. — Наша вера в них поддерживает их, наша преданность не дает им сгинуть. Подобно тому, как порывы ветра крутят крылья мельницы, так и мы запряжем Уайлдкайотлей, чтобы они способствовали достижению великой цели. Мне они нужны исключительно из практических соображений. Пусть древние питаются нашими душами, тем более что в последних нет недостатка, особенно там, наверху. Хозяева счетных домов, надсмотрщики на фабриках, императоры и разного рода кровопийцы, которые высасывали из народа последние соки с тех пор, как колесо истории начало свое вращение. И если все станет с точностью до наоборот — то в этом есть своя логика и справедливость. Довольно паразитировать на нас, попили нашей кровушки и хватит! Настала наша очередь устроить себе пир из плоти бывших эксплуататоров!

— Не делайте этого! — взмолилась Молли.

— Подумай сама, Молли Темплар. Наши компатриоты в Квотершифте вот уже целое десятилетие пропускают паразитов своей страны через Гидеонов Воротник, и в результате получают разве что компост для своих ферм. Однако стоит нам сплавить с революцией могучих Уайлдкайотлей — и все будет в наших руках! Не останется ничего, чего бы мы не смогли достичь! Ни одного врага, которого мы не смогли бы одолеть. Мы построим идеальное общество всеобщего равенства, которое будет существовать вечность!

— Не надо! — вскрикнула Молли, словно ее ошпарили кипятком.

По лицу Тцлайлока покатились слезы.

— Мы возведем тебя в ранг святой, Молли! Мы возведем в твою честь храмы, возвеличим тебя, простую уличную девчонку, которая пожертвовала собственной жизнью, чтобы сделать мир прекрасным и величественным. Твои мучения будут не напрасны. Думаю, тебе самой хочется нам помочь.