Если вчера война... - читать онлайн книгу. Автор: Олег Таругин cтр.№ 70

Когда в кабинет принесли очередную сводку о действиях противника, где в череде потерь кричаще выделялась информация о почти что семидесятипроцентной потере авиаполка, брошенного на прикрытие обороны на северо — востоке, Жуков, забыв о присутствии в кабинете Сталина, вызверился на генерал-лейтенанта авиации Рычагова:

— Павел Васильевич! Смотрите! От вашей авиационной поддержки нет никакого толку. Напрягите свой штаб или сами как-то воздействуйте на ситуацию.

Рычагов уже был готов ответить, но его неожиданно прервал Сталин:

— А почему, товарищ Жуков, вы считаете, что противник побеждает вас в воздухе несправедливо? Я думаю, что здесь не скрывается никакой ошибки. И в работе посредников, и в подсчете очков... не в вашу пока что пользу, да. Давайте спросим у товарища Крамарчука, почему он решил, что в данной ситуации полк понес такие потери?..

Юрия в штаб «красных» вызвали, как только туда прибыл Сталин. Все четыре дня учений он провел в кабинете посредников, где быстро сработался с комсоставом штаба, а за советы, которые он давал опытным военным, вроде бы даже заслужил уважение. По крайней мере, к его вводным стали прислушиваться. Это немного льстило, ведь в первый день, когда он только переступил порог кабинета и его представили как специалиста по военной тактике, генералы и полковники, многие с боевыми орденами, отнеслись к нему как к канцелярской крысе, к тому же одетой в китель со знаками различия капитана ГБ.

Но уже в период подготовки к началу первого дня КШИ он удивил всех, включив в план для предоставления командующему информацию по топографии местности, метеоусловиям в районе боевых действийоценке морально-психологического состояния личноо состава, причем не только своих сил, но и противника, и состоянию транспортной инфраструктуры. На вопросы, возникавшие у коллег-посредников, Юрий давал краткие и четкие разъяснения. Вот и сейчас все обратили взгляды именно на него. Даже операторы, которые неотрывно корпели над картами, нанося оперативную обстановку, на секунду оторвались от планшетов и посмотрели в его сторону. Всем хотелось взглянуть на человека, фамилия которого уже четвертый день упоминалась Жуковым в самых нелестных выражениях.

— Я считаю, товарищ Сталин, что...

Иосиф Виссарионович махнул рукой, останавливая подполковника:

— Вам, товарищ Крамарчук, стоит это объяснить не мне, а товарищу Жукову и товарищу Рычагову. Я уже сделал надлежащие выводы. Прошу вас, не стесняйтесь. Докладывайте свои соображения.

Крамарчук с облегчением выдохнул и обратился к летчику:

— Вот скажите, Павел Васильевич, какие основные составляющие ведения воздушного боя?

— Скорость, боевой порядок, слетанность группы, тактические приемы.

— Спасибо. А скажите, что происходит с самолетом при потере скорости? — взглянув на Рычагова, задал Крамарчук следующий вопрос.

— В штопор сваливается или теряет маневренность, не может догнать противника, выбивается из строя группы.

— Значит, насколько я понял из ваших слов, скорость в воздушном бою имеет большое значение?

— Да, это одна из основных его составляющих, товарищ капитан государственной безопасности.

— Наши боевые порядки состоят из звеньев, а звено из трех самолетов. Вот и получается, чтобы удержаться за ведущим, ведомый, в сторону которого производится резкий маневр, должен сбросить скорость, отчего может сорваться в штопор или отстать от командира. Верно? Здесь его и подлавливает противник. В этом и кроются те тридцать процентов потерь, которые мы учитываем как посредники. Ведь наш противник использует более выгодное тактическое построение — пару. Да и истребители противника вооружены пушками и стопроцентно оборудованы радиостанциям, а наши только порядка двадцати процентов от общего количества имеют пушечное вооружение, а про радиостанции я вообще уже не говорю.

— Думаю, все возникшие вопросы мы обсудим на совещании после завершения игры и сделаем выводы, — прервал его Сталин. — А сейчас, товарищи, давайте послушаем, какие решения по текущей обстановке на сегодняшний день принял товариш Жуков.

Георгий Константинович взял указку, подошел к большой карте с нанесенной обстановкой и начал доклад.

Юрий слушал внимательно, периодически сверяясь с данными, записанными в его оперативной тетради. Из всех присутствующих, казалось, только один Сталин, мерно вышагивающий вокруг стола-планшета с синими и красными фишками, не слушал доклада, а, попыхивая трубкой, был занят своими мыслями. Но это было не так. Когда подполковник начал записывать в своей тетради замечания и поправки, касающиеся действий «красных» по выдвижению резервов, и непроизвольно произнес вслух, ставя жирный восклицательный знак напротив номера резервной танковой бригады, «не дошли!», Иосиф Виссарионович немедленно остановился и, усмехнувшись в усы, взглянул на Жукова.

— То есть как это «не дошли»?! — прервавший доклад Георгий Константинович был откровенно растерян. — Этого не может быть, техника полностью исправна. Товариш Сталин, — он немного успокоился и не собирался отступать, — я лично проверял бригаду три недели назад!

— А две недели назад... — невозмутимо ответил Иосиф Виссарионович, затягиваясь трубкой и выпуская в потолок струйку ароматного дыма, — а две недели назад товарищи из Комитета партийного контроля провели повторную проверку. Вы не обижайтесь, товарищ Жуков, но военные привержены некоторым, гм, ну пусть будет, ритуалам. Поэтому мы решили привлечь совсем другую структуру, по согласованию с товарищем Тимошенко, конечно. И знаете что, товарищ Жуков? Повторная проверка застала бригаду... в интересном положении. Получается, к вашему приезду они подготовились, а вот приезда товарища Мехлиса совсем почему-то не ждали. Наверное, потому, что вас они уважают, а товарища Мехлиса не очень... уважали.

Так вот, во время марша из сорока двух исправных танков первого батальона вышло из строя тридцать пять. А четыре и вообще даже из боксов не выехали, потому что, как выяснил товарищ Мехлис, к вашему приезду танки были восстановлены в авральном порядке и в ущерб моторесурсу. В результате второй проверки батальон не выдержал. Так что не спорьте, товарищ Жуков. Как говорится, минута спора с посредником — еще один уничтоженный противником танк. Кстати, товарищ Тимошенко, вычеркнем ещё пару танков из списка дошедших? Или на первый раз простим товарища Жукова?

Удары Жуков держать умел, да и выводы делал быстро. Правда, делал он их в своей обычной манере.

— Начальнику особого отдела фронта. Командира бригады сместить и отдать под трибунал. Ремонтные подразделения отправить по маршруту выдвижения с приказом восстановить все подлежащие ремонту машины. Бригаде занять оборону на ближайшем подходящем рубеже и ждать отставших, — диктовал он, зло выплевывая слова. Сталин с присутствующими что-то имеет против него, это ясно. Еще и этот посредник, будь он неладен, как там его, Крамарчук? Эх, попал бы этот самый Крамарчук в его руки в реальной боевой обстановке! Хотя насчет той бригады, похоже, правда. Такое вполне могло быть.