Гнев Господень тактического назначения - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Фролов cтр.№ 12

В своем изучении татуажа Стив невольно столкнулся взглядом с одним из «змееруких» и поспешно отвернулся, снова прикладываясь к напитку. Не хватало еще, чтобы эти ребята с винтовками что-нибудь подумали. Что-нибудь не то… Он отставил пустой стакан на желтый пластик барной стойки, взялся за второй, снова повернулся к азиатам и замер.

3:2:4 В этот миг словно кто-то щелкнул выключателем, моментально вырубая в клубе всю акустику и прожектора — именно таким внезапно стал его мир — немым и черно-белым. Время забыло о том, что нужно бежать вперед, и даже круговерть света перестала так сильно бить по глазам. Стив увидел ее. Виржинию. Его Джину. Стэнделл медленно опустил стакан, едва не промахнувшись мимо стойки.

Слева от китайского ареала, медленно двигаясь под неслышные ему ритмы, в толпе мелькнула Джина. Здесь — в мифическом «Алькатрасе», куда люди по полжизни пытаются достать пригласительный билет. Именно сегодня. Прекрасная Виржиния, его жена, пока еще жена. Если ее вообще можно так называть. Будущая бывшая.

Вечер мгновенно протух.

Девушка была не одна. Спортивный парень, отдаленно чем-то похожий на Хэнка, с набриолиненными темными волосами, разодетый в светящийся пластик и фольгу, залихватски отплясывал рядом с Джиной. Ежесекундно заглядывал ей в лицо, беспрерывно улыбаясь и что-то лепеча. И она (больно, да?) улыбалась в ответ. Отвечала, танцевала и улыбалась — его Джина.

Словно в тревожном и мрачном сне, Стив отодвинул стакан от края стойки и на негнущихся ногах пошел к краю сектора. Прыщавый диджей в кепке что-то загундел в микрофон, подбадривая немногочисленную публику своего сектора, и даже бросил несколько слов в спину Стива, отчаянно шоркая винилом. Но Стэнделл ничего не слышал. Перешагнув светящуюся на полу черту сектора, он мгновенно провалился в океан грохота и криков. Звенели цепи, ревели динамики, толпа орала и толкалась в танце. Но Стив, словно одержимый или лунатик, не слыша и не видя ничего вокруг, продолжал пробиваться вперед, монотонно работая локтями. Туда, где мелькнула она, словно редкая рыбка в темной воде ядовитого моря.

Когда Стивен подошел, Джина стояла спиной. Он остановился, тупо глядя, как она двигается. Все выпитое за вечер внезапно навалилось, словно открыли кран, разом гася сознание. Набриолиненный паренек замедлил движение, озадаченно заглядывая Джине за плечо, и что-то спросил, наклоняясь к ее уху. В этот момент Стив больше всего на свете хотел врезать по его светящейся от счастья роже… Девушка остановилась и медленно повернулась. Теперь мир замер и для нее.

Было глупо и бесполезно что-либо говорить. Тем более что слов в этом аду звуков все равно было почти не слышно. В итоге они не сказали ни слова. Просто набриолиненный как-то вдруг замешкался, словно что-то понял, помялся на месте и отошел поглубже в толпу. А они молча стояли среди танцующих людей, глядя друг другу в глаза, в которых застыл одинаковый вопрос.

Прошла вечность, а затем Джина устало улыбнулась, отшатнулась от него на шаг, еще раз улыбнулась, на этот раз пряча глаза, и растаяла, словно мираж. Толпа сомкнулась, подобно океанской волне, навсегда отсекая их друг от друга. Стив обернулся и пошел обратно, все так же не разбирая дороги. Не хотелось ни думать, ни говорить, ни действовать. Диджей под потолком казался полным кретином, на ходу сочиняя какую-то рифмованную пургу, обращенную непосредственно к Стиву. Не хотелось ни жить, ни умирать. Хотя внезапно для себя он осознал, что хотелось выпить. В образовавшуюся в душе пустоту сейчас можно было побросать штук десять «Алькатрасов», и еще осталось бы место. Внезапно Стэнделл подумал, что сейчас потеряет сознание.

Но до стойки все же дошел. И выпил. И еще. И еще немного.

Когда через почти час в сектор ввалился едва передвигающий ноги Дэйч, тискающий сразу двух подружек неопределенного возраста (и, сказать честно, пола), Стив уже сидел под стойкой, упорно пытаясь дотянуться губами до зажатой в руке бутылки. Рыжий прыщавый диджей разошелся вовсю, сегодняшний вечер старинной музыки посвятив непосредственно Стиву. Заходившие в сектор понимающе качали головами, сочувственно выпивали со Стэнделлом, предлагали улететь, оторваться и так далее, недолго сидели рядом и уходили танцевать, освобождая место другим. Дэйч разом отпустил подружек и, растолкав разномастную тусовку, попробовал поставить звезду вечера на ноги.

Что делал и говорил ему друг после этой, размыто запомнившейся минуты, Стив не мог осознать вовсе. Огни перед глазами мелькали все быстрее, ни на секунду не останавливаясь, в ушах гудело, взор блуждал. Стивен Стэнделл нажрался в стельку, но главного так и не достиг. Словно наказание божье, перед внутренним взором его то и дело возникала Джина, смеющаяся, танцующая и исчезающая в толпе дикарей.

Стив резко, как это умеют только пьяные, вырвался из рук Хэнка. Упал на колени, и его глубоко, до самой первой банки пива, вырвало. Мгновенно нахлынули опустошение, усталость и чувство отрешенности. Дэйч осторожно подхватил укладывающегося спать друга под руки и медленно повел к выходу, качая головой под сочувствующие реплики окружающих. Стиву же не осталось ничего, кроме как беспрекословно смириться со своим никчемным состоянием. Свесив голову на плечо друга, он безропотно отдался течению несущих его волн. Наступила темнота.

…Они все наивно полагали, что отправляются в военный поход, по окончании которого смогут запросто вернуться домой, к своим женам и детям, навсегда забыв войну. Это великое заблуждение! Крестовый Поход — это новая жизнь, на которую обрекает себя любой честный христианин, это поиск и скитание, это образ существования, и вам никогда не покинуть вселенной, состоящей из обжигающего песка, ветра и свинца «Сарацинов»…

Ульрих фон Зейненгем, маршал Тевтонского ордена, командующий операцией «Знамение».

Палестина, 2063 год

4:1 Как и следовало ожидать, муниципальная аптека на шестом уровне снова не работала. Я в бессильной злобе выдохнул сквозь плотно сжатые зубы и подошел поближе, разглядывая листок бумаги, прилепленный к разрисованной шпаной витрине. Администрация аптеки несла что-то там про переучет и поставки новых лекарств. Что завтра все у нас будет, а сегодня, мол, сегодня — извините…

Над головой сердито переговаривались воробьи, имитатор погоды неубедительно создавал атмосферу солнечного осеннего дня. На скамейке сидели несколько старушек, смеривших меня взглядом, более проницательным, чем сканер в офисе Талбатова. Еще раз, уже более спокойно и обреченно, шумно вздохнув (в моменты похмелья нет ничего прекраснее, чем жалеть самого себя), я повернулся и неспешно поплелся к секциям лифтов. Приборная панель была почти выломана и выжжена сигаретами, но я все же умудрился вызвать кабину подъемника, утопив оплавленную зажигалками кнопку. Затрещали лампы над входом в шахту. В глубине Монолита захрустели моторы, страдающие последней степенью аритмии. За моей спиной с криками пронеслась стайка мальчишек. Они пробежали через аптечную площадку, остановились, что-то разглядывая у отключенного ржавого фонтана под тремя рахитными осинами, загомонили и полетели дальше, скрывшись в галерее зоны отдыха шестого яруса. Я отвернулся от псевдопарка, уставившись в кривой, неплотно прикрытый шов лифтовой двери. Кому-то это может показаться любопытным, а ведь некоторые из этих пацанов до сих пор не покидали пределов Монолита…