Имена мертвых - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Белаш, Александр Белаш cтр.№ 65

Стела, окрашенная бронзовкой «под золото», побурела, краска потрескалась, пошла пузырями, на гранях незащищенный бетон осыпался песком.

«Имя ваше вечно…»

Буквы размыты, иные и не прочтешь — элементы их исказились, перекладинки выпали.

У облупленной звезды лежал одинокий засохший букетик из полевых цветов, который положили сюда, играя, дети.

Памятник надо восстановить.

У чинов глаза лезут на лоб, но они молчат. Они бы с радостью растратили деньги на банкеты, но иностранец не отступает от своей затеи и деньги считать умеет.

«Из какого материала?»

«Из базальта».

«У нас нет такого камня!»

«А что у вас есть?»

«Может, из гранита… но это очень дорого… и вам придется ждать, пока завезут камень».

«У меня ограничено время пребывания, а я должен убедиться, что заказ выполнен».

С этим не поспоришь!..

«Тогда берите бригаду, скульптора — и быстро ставьте монумент из мрамора в деревне, а из того куска гранита, что готовили на „Слава труду“, пусть выдолбят… как его… ну, памятную доску на улице в районе. Два лица, как на медали, и имена».

Клейн лично следил за ходом работ и присутствовал на открытии.

Позже, когда страну захлестнула волна переименований, жители улицы Братьев Тхор собрались на сход и отказались от новой инициативы. Им нравился гранитный барельеф, который установил иностранец, они им гордились и не захотели возвращать улице исконное название — Скоморошенная.

Комиссар де Кордова с профессиональным любопытством изучал посетителя. Это свойственно всем сыщикам, особенно оперативникам — с первых минут знакомства искать в человеке слабые места, чтобы знать, как подступиться.

Но гость — высокий седовато-рыжий мужчина в ковбойской шляпе — неприступен, как скала. Комиссар отражается в плоских зеркальных стеклах его очков.

Визитная карточка гостя оформлена лаконично — Аксель Гефенейдер, приват-доцент Мюнсского университета, отдел этнографии. Хм, этнограф. Что ему нужно в полиции?

Языком приват-доцент владеет в совершенстве, словно родился и вырос в Маноа.

«Я весь внимание, сеньор Ге-фе-ней-дер. Чем могу быть полезен?»

«Я читал газеты. Там сообщается, что вы занимаетесь расследованиями по наркосиндикатам…»

«Да, но почему это заинтересовало ВАС? Вы вроде бы другого профиля…»

«…и, в частности, делами, связанными с именем полковника Оливейра».

«А вас-то это как касается?»

«Я собираюсь убить Антонио Оливейра, — мирно, но уверенно говорит гость, — и хочу просить вас о содействии».

В кабинете воцаряется молчание.

«Надеюсь, я не ослышался».

«Отнюдь нет».

«И вы не шутите».

«Боже сохрани. У меня серьезные намерения».

«Сеньор Гефенейдер, я — комиссар полиции. Мой Бог — закон. Вина должна быть доказана, наказание определяет суд».

«Будет вам, комиссар, — лицо приват-доцента остается бесстрастным, но в голосе слышны более чем скептические нотки. — Вам ли не знать, чем кончаются процессы против магнатов. Если бы все было по закону, в Маноа не действовали бы „эскадроны смерти“. Да и у них руки коротки».

Оскорбительные намеки о бессилии властей де Кордова пропускает мимо ушей.

«Вы предлагаете мне соучастие в убийстве. Весьма любезно с вашей стороны, сеньор. За намерение не судят, новы понимаете?»

«Не убийство, сеньор комиссар, а справедливое возмездие. Приговор уже вынесен, осталось привести его в исполнение».

«Вы не здешний. Какое отношение вы имеете к…»

«Комиссар, вы слышали о беглых нацистах и о тех, кто им покровительствует?» — со стороны Герца это блеф, но блеф беспроигрышный.

«А-а-а, вот оно что! — де Кордова оживился. — Так бы сразу и говорили. Это меняет дело. Вы представляете Израиль?»

«Да, народ Израилев».

«„Моссад“? или агентство Визенталя?»

«Простите, я не уполномочен называть свою организацию».

«Ну это, в конце концов, не важно. Кому другому я бы отказал, но с израильскими спецами поработать приятно. Ваши акции — это шедевры! Знаете, просто завидно… Верный подход — не забывать и не прощать; вы по-хорошему злопамятный народ, не в обиду будь сказано».

«О, мы не злопамятны. Просто мы злые, и память у нас долгая, — добродушно улыбнулся Герц. — Значит, мы договорились. Просьба одна — никто, кроме вас, не должен знать о цели моего присутствия в Маноа».

«Хорошо. Я организую все, что в моих силах».

«Для начала мне нужен труп Пабло Айерсы, что лежит у вас в морге. Он должен исчезнуть, как если бы его выкрали».

«Та-ак… Это можно устроить. Сеньор Гефенейдер, вам следует иметь в виду, что к дону Антонио трудно подобраться. Его асьенда сильно охраняется».

«Он сам нас пригласит», — убежденно отвечает приват-доцент.

Похоже, у охотника за нацистами есть какие-то козыри в игре с полковником Оливейра.

Комиссар страстно желает узнать, на какой крючок будут ловить полковника, но приват-доцент с бригадой (на удивление малочисленной, у него всего двое забойщиков) — ребята скрытные.

Де Кордова считает себя вправе тайком присматривать за приезжими.

Он нашел им бунгало для базирования и людей для услуг. Гефенейдер отказался от креолов и взял чистокровных «индиос». «Они умеют молчать», — так объяснил он свой выбор.

Навестив израильтян, комиссар заметил, что индейцы чуть не бегом исполняют негромкие распоряжения приват-доцента. Чтобы они ТАК слушались белого — это он видит впервые.

«Что, очень добрый сеньор?»

«Он много знает, сеньор комиссар, — прямо-таки благоговейно отвечает парень-индеец. — Он знает наших мудрых стариков по именам».

«Бывали в наших краях раньше, сеньор Гефенейдер?»

«Да, в семидесятых, — скупо кивает Герц. — Я действительно этнограф, как ни странно. Моя специальность — забытые верования и обряды. Так сказать, наследие предков… Хотите кофе, комиссар?»

Пока безмолвная индианка прислуживает комиссару и рыжеволосому сеньору, Аник налаживает за домом спутниковую антенну — надо проверить, насколько надежна связь с цюрихским банком через космос.

«Внимательному человеку здесь есть, что искать, — наконец-то разговорился приезжий. — Паучьи яды; растительные токсины, изменяющие память… Но это пустяки в сравнении с эзотерическим опытом, накопленным индейцами. Вы не представляете, насколько он богат».

«Боюсь, не представляю. Они прекрасно ориентируются в сельве, могут найти еду там, где белый сдохнет с голоду или отравится, но эзотерика… Это по части вудуистов; правда, черных в Маноа мало».