Король-Провидец - читать онлайн книгу. Автор: Крис Банч cтр.№ 115

Толпа и Товиети были парализованы нашими жестокими и молниеносными действиями. Весь тот день и бо льшую часть следующего в разных местах возникали стихийные бунты, быстро подавляемые солдатами, которые пользовались не дубинками или копьями с тупыми наконечниками, а мечами и пиками.

Но гибли не только горожане. Небольшие группки отчаявшихся людей совершали неожиданные атаки, и солдаты тоже умирали в бою. На крышах постоянно прятались лучники, выпускавшие по одной стреле и быстро убегавшие. Мы теряли одного человека здесь, двоих там, но в целом армия несла ощутимые потери — до ста солдат убитыми и раненными каждые сутки.

Так продолжалось день за днем. Меня мутило от убийств, но я крепче стискивал зубы и продолжал делать свою работу. Насилие, которое мы творили, приводило к ответной жестокости, едва ли не худшей, чем во время мятежа — по крайней мере, у бунтовщиков было оправдание в виде вина и слепой ярости. У нас такого оправдания не было.

Приведу лишь один пример. Я скакал с эскадронам Льва в новый район, минуя кварталы, которые зачищались Варенской Стражей, и увидел, как солдаты ворвались в дом, откуда сейчас же донеслись крики. На верхнем этаже разбилось окно, потом солдат выбросил что-то на улицу. Предмет перевернулся в воздухе и с глухим стуком упал на мостовую, неподалеку от того места, где мы проезжали. Это было тело мальчика не более чем десятилетнего возраста.

Я нашел офицера, командовавшего этим отрядом, и устроил ему разнос. Он смотрел на меня спокойно, дожидаясь, пока я не закончу, а затем произнес ровным тоном, словно я не был старшим по чину:

— Прошу прощения, сэр, но у меня есть приказ.

Мне захотелось ударить его, но я слишком устал от крови. Повернувшись, я пошел к Лукану.

— Кроме того, тут нет большого вреда, — сказал он мне в спину. — Щенки вырастают и становятся шакалами.

Я решил разобраться с этим офицером, но вместо того чтобы пожаловаться его начальнику, домициусу Ле Балафре, направился прямо к Тенедосу. Я обнаружил его в башне, надзирающим за усилиями команды из шестерых солдат, которые волокли в его комнаты большую, немного пострадавшую мраморную статую.

Я отвел его в сторону, рассказал о случившемся и добавил, что это лишь один из примеров зверств, совершаемых нашей солдатней. Кто-то должен обуздать армию, иначе мы сами превратимся в диких зверей.

— Домициус а'Симабу, я не испытываю сочувствия к вашим словам, — сурово произнес он. — Возможно, вам стоит задуматься о том, как укрепить вашу душу. Товиети и те, кто сражается на их стороне, не испытывают жалости к нам — ни к женщинам, ни к детям. Они объявили войну на уничтожение.

Мы сражаемся по нашим правилам, и сейчас уже слишком поздно менять их. В десять лет человек уже вполне способен поднять на крышу булыжник и разбить череп солдату. Мы оба не раз видели, как это случалось, видели детей еще более младшего возраста, с руками по локоть в крови.

Мы будем оплакивать невинных после того, как призовем к ответу последнего из виновных.

Мы находимся в состоянии войны. Вы и вся остальная армия получили законные приказы от правителей Нумантии. А теперь выполняйте их, сэр.

В ту ночь мои уланы сменились с дежурства по периметру лагеря, получив возможность как следует отдохнуть и помыться. Я же воспользовался свободным временем для встречи с Маран.

Картина увиденного мной зверства стояла у меня перед глазами. Это по-прежнему так угнетало меня, что я не ощущал ни страсти, ни желания. Я рассказал Маран о случившемся, и она была потрясена не меньше меня. Через некоторое время она прошептала:

— Не знаю, что сказать тебе, любимый. Можешь ли ты что-нибудь поделать?

— Я даже не понимаю, должен ли я что-нибудь делать, — признался я. — Я чувствую себя так, словно провалился в выгребную яму, и чем упорнее я пытаюсь выбраться оттуда, тем больше погружаюсь в отбросы.

Я встал и подошел к окну, глядя на город. Маран присоединилась ко мне.

— Может быть, это звучит глупо, — сказала она, — но вспомни, что было на прошлой неделе: мы видели только факелы и темноту. Посмотри теперь!

С этого расстояния я мог различить, что город действительно начинает возвращаться к нормальной жизни. На холмах, где жили состоятельные люди, мигали редкие огоньки: храбрейшие из аристократов нашли в себе мужество вернуться домой. Газ снова освещал бульвары вокруг дворца, и центр Никеи выглядел почти так же, как раньше, хотя вокруг было еще слишком много мрачных руин.

— Полно, Дамастес, — мягко сказала она. — Я не знаю ответов, да и ты тоже. Мы можем найти утешение друг в друге. Сейчас мы ляжем спать, и, может быть, утром твои страдания уменьшатся.

Она была права. Я обнял и ее нежно погладил мягкие, пышные волосы своей любимой.

Внезапно наверху, в апартаментах Тенедоса, раздался грохот взрыва и звук падения какого-то тяжелого предмета. Я выхватил меч из ножен, распахнул дверь и побежал вверх по лестнице. Эти подонки все-таки нашли способ добраться до Провидца!

Я постучал в дверь рукояткой меча и приготовился к самому худшему, но в следующее мгновение дверь отворилась и в проеме появилось лицо Тенедоса.

— С вами все в порядке?

— Да, все нормально.

Он заглянул через мое плечо. Обернувшись, я увидел других людей, столпившихся на лестничной площадке с оружием в руках.

— Один из моих экспериментов вышел из-под контроля, — объяснил Тенедос. — Не волнуйтесь, теперь все уже кончилось. Примите мои извинения.

Послышался ропот. Неудавшиеся спасатели, многие из которых не успели толком одеться, смеялись и подшучивали друг над другом. Потом они разошлись по комнатам, но я остался.

Рабочий кабинет Тенедоса был разрушен. Куски мрамора усеивали пол вперемешку с разбитым стеклом.

— Великие боги! Что случилось?

— Я опробовал одно заклинание, которое, кстати, вполне удалось, что бы я там ни говорил остальным. Благодарение Сайонджи, что сегодня я дал Розенне сильное снотворное, иначе здесь было бы гораздо больше шуму.

На крышке длинного стола был изображен разносторонний треугольник, окруженный резными символами. В центре треугольника располагался круг, где лежала, как мне поначалу показалось, кучка самоцветов. Я вгляделся пристальнее и понял, что это обычные кусочки битого стекла.

— Что это?

— Это именно то, что я искал. По крайней мере, хотелось бы надеяться.

— То есть?..

— То есть, я собираюсь воспользоваться привилегией волшебника держать свои опыты в тайне, и расскажу тебе побольше, когда захочу... или когда понадобится применить заклинание. Полагаю, это случится не позднее, чем через два-три дня. Спасибо, что явился так быстро, Дамастес. Спокойной ночи.

Я пожал плечами и ушел. Если Тенедос не хочет посвящать меня в свои секреты, я ничего не могу с этим поделать.