Академонгородок - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бачило cтр.№ 33

Вот оно! Начинается!

Королевич бросился навстречу колонне, размахивая руками.

— Стойте! Сюда нельзя!

Передняя машина остановилась, за ней остальные. Из кузовов и кабин посыпались люди.

— Ага! Он уже здесь, деляга! Ну, блин, только скажи, что заселяемся незаконно! Вот только рот раскрой!

Королевича окружили.

— А ну-ка ответь, начальник, почему осталось много незаселенных квартир? Для кого бережешь? Подсуетиться решил? Блатных на нашу жилплощадь вселить?

— Люди! — громко, со слезой воззвал вдруг Королевич. — Люди! Вас обманывает проклятый представитель Морок! Не слушайте его! Он гибели вашей хочет!

— Что-о?! — возмутились в толпе. — Ты чего несешь-то? Скажи еще, что пустых квартир нет!

— Есть! — ответил Григорий Ефимович. — Они все пустые. До одной. А те, кто вчера заселялся, пропали.

— Как пропали? Что он такое говорит? Куда пропали?

— Неизвестно. Только можете убедиться — дом пустой!

Кое-кто побежал проверять, и скоро с разных сторон послышались крики:

— Точно, пусто!

— Ни души!

— Куда же они все подевались?

— А может он вообще никого не заселял? Сэкономил целиком для своих?

— Да я же вчера только тут у Саньки Грошева водку пил! Полно было народу кругом!

— Вот так штука! Как это понимать?

Все смотрели на Королевича и ждали ответа.

— Дом был полностью заселен вчера, — сказал Григорий Ефимович. — Все квартиры, до одной. Но по ночам здесь происходит что-то странное. Вечером дом переполнен, а к утру — ни мебели, ни людей…

— Вранье… — сказали где-то.

— Вранье? Что же, по-вашему, они по старым адресам разъехались? Ну-ка, скажите, вернулся кто-нибудь?

— Нет. — раздались голоса. — Не возвращались они.

На некоторое время во дворе установилась тяжелая тишина.

— Что же теперь делать? — спросил кто-то.

— Прежде всего, поймать этого представителя! — твердо заявил Королевич. — Затем составить списки пропавших, сообщить в милицию…

— А как же новоселье?! — пискнул жалобный женский голосок.

— Да какое новоселье?! — Григорий Ефимович всплеснул руками. — Вы разве не поняли, что новоселье невозможно?

— Это что же? — угрюмо произнес литейщик Якутин. — Назад возвращаться?

— Ну нет, — сказали в толпе, — я лучше повешусь.

— Но ведь здесь жить нельзя!

— А там можно?! На меня сосед сверху тридцать лет протекал, потолок совсем провалил. Так я, когда уходили, специально дверью хлопнул посильнее. Что-то рухнуло там, попадало — я уж и не оглядывался…

— Да-а… А тут столько квартир! И все пустые.

— Вот что, братцы, — почесал в затылке Якутин. — Я, пожалуй, остаюсь.

— Как это, остаюсь?! — изумился Королевич. Я же вам объяснил, здесь люди исчезают!

— Ну, подумаешь, разок исчезли! Может, больше не повторится…

— Нет, не разок! Знаете Колю Таранкина? Он со всей семьей исчез еще позапрошлой ночью. Это случилось уже два раза.

— Ну два раза случилось, а на третий заклинит… — литейщик взвалил на плечо телевизор и направился к подъезду.

— Пропадешь ведь! — пытался остановить его Григорий Ефимович.

— Да чего там! — закричал молодой, но многосемейный специалист Миркес. — Лучше пропасть, чем назад возвращаться!

И с двумя чемоданами кинулся в другой подъезд.

— Правильно! Где наша не пропадала! — раздалось в толпе. — Давай! Разгружай!

Люди зашевелились, принялись сбрасывать вещи с машин.

— Ну чего ты стоишь, раззява? — слышался мелодичный женский голосок. — Достоишься опять, что одни первые этажи останутся!

Королевич поймал за рукав потомственного токаря и почетного пенсионера Шерстюка.

— Ну куда ты, Василь Поликарпыч! Опомнись! Ведь это смерть! Понимаешь? Смерть!!!

— Да не дергай ты! Заладил: смерть, смерть… А я, может, так и решил? Перееду вот в новую квартиру и помру. Пускай внучатам останется… Ну ладно, Ефимыч, пусти, больно народу много, боюсь, не поспею! И за машину ж деньги идут!

Он высвободил руку и скрылся в ближайшем подъезде.

А мимо Королевича уже сплошным потоком шли люди. Они толкали его узлами и чемоданами, детскими кроватками и стиральными машинами. И их можно было понять — они очень спешили. Они торопились вселиться в свой новый дом…

— Фамилия?

Я назвал.

— Возраст?

Я признался.

Он бросил на меня взгляд исподлобья, покачал головой.

— Надо же! И семья есть?

— Не успел.

— Эх-эх-эх! — посочувствовал он. — Только бы жизнь начинать! Диагноз?

— Острая сердечная…

Он покивал.

— Пил?

— Как все…

Это его вдруг рассердило.

— Как все! А если все в окно прыгать начнут, ты тоже сиганешь?

Я усмехнулся.

— Теперь уже нет…

— Как дети, честное слово! — он продолжал что-то быстро строчить в учетной книге. — Давай направление!

Я подал ему сложенную вчетверо бумажку, исписанную со всех сторон мелким ровненьким почерком.

— Понаписали! — он брезгливо взял бумажку за уголок, посмотрел на свет. — Бюрократы. Лишь бы спихнуть человека… Постой-ка, а это что?…

Он прищурился на красный штампик, косо пересекающий строчки, присвистнул и посмотрел на меня по-новому — внимательно и даже, как мне показалось, с уважением.

— Как же это тебя угораздило?

Я пожал плечами. Мне и самому было интересно, как.

— Ну, дела!

Он сыграл на клавишах селектора нестройную гамму и закричал:

— Аппаратная? Что у нас с девятым боксом?

— Под завязку, — прохрипел динамик.

— Тут человек с направлением!

— Они все с направлением! Бокс не резиновый.

— Что ж ему, на лестнице сидеть?!

— А нам без разницы. Наше дело температуру держать, а не размещением заниматься!

— Ты поговори еще! — огрызнулся мой новый покровитель.

В ответ из динамика послышалось неопределенное бульканье и отдаленные голоса — не то хоровое пение, не то дружный вопль.

Помолчав, покровитель добавил тоном пониже: