Власть Талисмана. Тайны посвященных: от египетских жрецов до виновников трагедии 11 сентября - читать онлайн книгу. Автор: Грэм Хэнкок, Роберт Бьювэл cтр.№ 93

Сначала Екатерина лавировала между гугенотами и католиками в попытке сохранить мир во Франции и даже устроила брак между своей дочерью Маргаритой и Генрихом Наваррским, блестящим принцем-протестантом из рода Бурбонов и будущим французским королем Генрихом IV. Королевство Наварра в Северной Испании, где правила династия Бурбонов, находилось в жесткой оппозиции к «католической лиге». Жанна д'Олбре, мать Генриха, была убежденной протестанткой и воспитала сына в том же духе. Генрих Наваррский, учившийся военному искусству у способного полководца Гаспара де Холиньи, оказался прирожденным военным стратегом и превосходным бойцом, что он начал доказывать с 16 лет, когда лично возглавил кавалерийскую атаку гугенотов против католиков в битве при Арни-ле-Дюк. В 1570 году между французской королевой Екатериной Медичи и королевой Наварры Жанной д'Олбре был заключен непрочный мир, в условия которого входил брак между Маргаритой Медичи и Генрихом Наваррским. После долгих переговоров между двумя враждующими королевами было решено, что церемония бракосочетания состоится в Париже в 1572 году. Однако по прибытии в Париж в июне этого года королева Наваррская внезапно умерла от воспаления легких, и ее сын Генрих стал новым королем Наваррским. Они с Маргаритой Медичи поженились 18 августа 1572 года, но Генрих отказался присутствовать на католической мессе после свадьбы вместе с членами французской королевской семьи. Несколько дней спустя одно из самых позорных событий в истории Франции уничтожило всякую надежду на мир между гугенотами и католиками.

Резня в день св. Варфоломея

Во время свадьбы Генриха и Маргариты тысячи гугенотов, включая знаменитого кузена Генриха, герцога де Конде, собрались в Париж на торжества. В городе поползли слухи о заговоре против Екатерины Медичи, которая убедила своего тщедушного и слабовольного сына Карла IX предпринять быстрые и решительные меры против гугенотов. Была совершена попытка убийства герцога Конде, которая вызвала мощную вспышку ненависти к Екатерине; в ответ королевской страже приказали напасть на практически безоружных гугенотов. Последовала чудовищная резня, и парижские улицы, как позднее говорили, были по колено в крови. Этот акт геноцида вошел в историю под названием «резня в день св. Варфоломея», поскольку он произошел 24 августа, в день этого святого.

В результате этих трагических событий Генрих Наваррский фактически оказался пленником французской королевской семьи, почти все члены которой были католиками. В попытке спасти свою жизнь и уцелевших сторонников он сделал вид, что отрекается от протестантства. Убедив хитроумную Екатерину Медичи в своей искренности, Генрих через три года наконец смог бежать в Наварру, где он собрал армию для войны с католиками.

Тем временем Карл IX умер, и на трон взошел Генрих III, последний сын и любимец Екатерины. Отчужденный, питавший особую склонность к юношам-миньонам (как тогда во Франции называли гомосексуалистов), Генрих III большую часть времени проводил в сомнительных занятиях. Он переодевался женщиной, принимал участие в жутких процессиях, бродивших по Парижу, одетый в монашескую рясу с капюшоном, и однажды присоединился к группе капуцинов, изображавших «деву Марию» и «Марию Магдалину», в то время как третий, возможно, сам король, изображал «Иисуса». [853] Кроме того, Генрих был патроном двух религиозных военных орденов — «рыцарей святого духа» и «рыцарей Феникса», — где якобы совершались тайные ритуалы с участием самого короля. [854]

Казалось, что Генрих III, не имевший жены и наследника, обречен стать последним представителем некогда могущественной орлеанской династии на троне Франции. Многие обратили свои взоры на его воинственного шурина, Генриха Наваррского, который был следующим претендентом на французский престол, и стали видеть в нем богоданного короля, который сможет снова объединить протестантов и католиков.

Месса ради Парижа

В 1586 году Генрих Наваррский учредил свою военную штаб — квартиру в Ла-Рошели, сильно укрепленном портовом городе, который уже давно был символом протестантского сопротивления. Отсюда он мог противостоять могущественной католической лиге, образованной в результате союза между Испанией, Францией, Ватиканом и немецкой династией Габсбургов, традиционно удерживавшей престол Священной Римской империи. Осенью 1587 года Генрих Наваррский вступил в сражение с войсками Генриха III в окрестностях Бордо. Католическую армию возглавлял один из миньонов французского короля, герцог Жойез, который не мог сравниться с Генрихом Наваррским в военном искусстве. Католики потерпели поражение, и герцог Жойез был убит в бою.

Неудивительно, что папа римский немедленно объявил Генриха Наваррского еретиком, не имеющим прав на французский трон. Испанский король Филипп II, который, несомненно, был реальной силой, стоявшей за католической лигой, предложил свою дочь Изабеллу в качестве будущей королевы Франции. Под давлением могущественного графа де Гиза, ревностного католика, Генриху III пришлось бежать из Парижа, и католическая лига пришла к власти. Генрих III заключил с Генрихом Наваррским тайную сделку и пообещал сделать его наследником престола, если тот поможет ему захватить Париж. Следующим ходом было убийство графа де Гиза миньонами Генриха III 23 декабря 1588 года. Потом они с Генрихом Наваррским осадили Париж в начале 1589 года, однако, прежде чем наступила развязка, Генрих III сам был заколот кинжалом убийцы, фанатичного монаха-иезуита Жака Климента. Лежа на смертном одре и выкашливая кровь из легких, Генрих III, судя по всему, нашел в себе достаточно сил, чтобы провозгласить Генриха Наваррского своим законным преемником.

Католическая лига отказалась впустить Генриха Наваррского в Париж и вручить ему корону Франции, если он не будет присутствовать на мессе. Именно тогда Генрих обессмертил фразу «Париж стоит мессы!» и снова отрекся от протестантизма во имя государственных интересов. Генрих Наваррский был коронован как король Франции Генрих IV в Шартрском соборе в 1594 году и 22 марта, в день весеннего равноденствия, въехал в Париж на белом коне под восторженные крики толпы.

Герметическая миссия Джордано Бруно

Из вышеописанного исторического этюда должно быть ясно, что в XVI веке религиозная борьба происходила главным образом между католической церковью и протестантством. Войны с катарами отошли в прошлое, дуалистическая ересь была мертва и забыта, и, хотя протестанты были «еретиками», их убеждения не имели ничего общего с катарами. Действительно, помимо общего антиматериализма религия катаров имела не больше общего с протестантством, чем с католицизмом, и принадлежала, как мы могли убедиться, к традиции гностического христианства, сформировавшегося в Александрии в первые три столетия нашей эры.

В тот же период в плавильном тигле александрийской культуры возникла вторая традиция, тоже претендовавшая на роль хранительницы священного гнозиса, освобождающего душу. Эту герметическую традицию церковь считала «языческой», а не христианской. В отличие от гностической традиции, которая, по нашему предположению, непрерывно развивалась с раннехристианской эпохи до окончательного поражения катаров, свидетельства непрерывного сохранения герметической традиции с V по XV век гораздо труднее отыскать. [855] На первый взгляд возрождение этой традиции — по крайней мере на Западе — связано лишь с находкой основных текстов, их переводом на латынь в Академии Медичи в 14б0-х годах и последующим распространением в европейских странах. Однако не исключено, что феноменальный успех герметизма в эпоху Возрождения имеет и другие причины, иначе трудно объяснить ту скорость, с которой он проник в самое сердце Ватикана. Создается впечатление, что некая система или организация, уже существовавшая к моменту находки текстов, обладала волей и возможностями для их использования с целью подрыва устоев традиционной церкви.