Возмездие - читать онлайн книгу. Автор: Василий Ардаматский cтр.№ 125

— Неужели Павловский убит? — спросил Фомичев, и сердце его до боли сжалось от мысли, что ему придется доставить такую страшную весть Савинкову.

Шешеня, не отвечая, протянул ему вырезку из газеты.

— «На днях поезд Москва — Ростов, — читал Фомичев, — ночью был остановлен шайкой бандитов, они пытались ограбить почтовый вагон, в котором находилась большая сумма денег, доставлявшаяся в Ростов из столицы. Однако проводники поезда во главе с помощником машиниста и находившимися в поезде военнослужащими оказали бандитам организованное вооруженное сопротивление. Завязалась перестрелка, в которой два бандита были убиты и самое меньшее четверо — ранены. Среди защитников поезда шестеро получили легкие ранения. Отбив нападение, герои убрали с пути положенные бандитами бревна, после чего поезд продолжал путь и прибыл в Ростов с опозданием всего на 40 минут. Ведется тщательный поиск банды…»

— Неужели Павловский убит? — еще раз спросил Фомичев.

— Я ничего не знаю, Иван, я знаю только, что случилась страшная беда… страшная беда. А тут еще в Москве все пошло кувырком.

— А в Москве что?

— Мы узнали, что элдэвцы снова направляют Мухина в Париж, и я предложил им сопровождать Мухина, но они наотрез отказали. А когда они узнали об этом происшествии с Павловским, ихний лидер Твердов прямо так мне и сказал — нам, говорит, не по пути с подобным мелким авантюризмом. В общем одно к одному. Я выехал сюда, чтобы срочно с тобой решить — что нам делать? Одно ясно: по телеграмме должен ехать или я, или ты. Больше некому, Иван. Я, признаюсь, потерял голову. Подумать только! Павловский! Никогда Борис Викторович не простит нам этого.

— Хватит причитать, — сказал Фомичев, он счел себя просто обязанным взять в свои руки и эту беду — свояк и впрямь потерял голову. — Куда надо ехать?

— Сначала надо послать телеграмму по условному адресу, который нам оставил Павловский. Но я думаю, надо ехать туда, куда ты и направлялся — в Ростов.

— Где ночуем? — Фомичев был спокоен и деловит.

— Местные коллеги приготовили тебе квартиру…

Здесь, в Харькове, ревизорская деятельность Фомичева свелась только к беседе с лидером харьковской организации Кочубой. Он приехал ночью на отведенную Фомичеву квартиру и привез ответную телеграмму из Ростова. Султан-Гирей предлагал представителю Москвы ехать в Минеральные Воды, где на вокзале он встретит его сам. «Подробности у Кочубы» — такими словами кончалась его телеграмма, и это означало, что лидер харьковской организации должен описать Фомичеву внешность Султан-Гирея.

С этим Султан-Гиреем чекисты вели на Кавказе свою смелую игру. Подлинный Султан уже давно сидел в ростовской тюрьме, а в горах действовал очень похожий на Султана чекист по имени Ибрагим, который исправно передавал в руки своих товарищей последние остатки банды Султан-Гирея. Теперь этому чекисту нужно было сыграть уже привычную ему роль для Фомичева.

Этот эпизод поездки Фомичева был для чекистов очень сложным, его готовили тщательно, каждый шаг был точно продуман и рассчитан. Возглавлял операцию специально приехавший в Ростов еще неделю назад один из руководящих работников контрразведки, Игнатий Сосновский, который, кроме того, изображал для Фомичева вожака савинковской организации в Минеральных Водах…

Еще с площадки вагона Фомичев увидел на перроне человека с условным знаком — в руках у него была обернутая в синюю бумагу чертежная линейка — рейсшина. Они встретились взглядами, Фомичев кивнул, и человек с линейкой пошел по перрону к зданию вокзала. Фомичев шел вслед за ним. Вскоре человек с линейкой остановился возле двух хорошо одетых и очень важных по виду мужчин. Когда с ними поравнялся Фомичев, человек с рейсшиной исчез.

— Борисюк Павел Филиппович, — тихо произнес мужчина, который был повыше ростом. Он протянул Фомичеву руку с наполовину снятой белой перчаткой. Это был чекист Сосновский.

— Фомичев Иван Терентьевич, — в свою очередь, представился гость.

— Адъютант для личных поручений князя Султан-Гирея подполковник Строгач, — тоже негромко с кавказским акцентом представился другой. Это был сотрудник Ростовского ГПУ Ломакин. Не ожидая вопросов, адъютант взял гостя под руку и повел его по перрону. — Князь приказал мне прежде всего дать вам почувствовать, что такое на Кавказе гостеприимство. Мы проследуем сейчас в одну из городских резиденций князя.

— Мне нужно к полковнику Павловскому, — начал Фомичев, но Строгач стиснул его локоть и прошептал:

— Ваш полковник жив, хотя и нездоров, в свой час вы его увидите, но здесь распоряжается князь…

Они вышли из здания вокзала, и тотчас к подъезду подкатили две пролетки. В одну сели Фомичев с адъютантом, в другую — Борисюк и неизвестно откуда снова взявшийся человек с рейсшиной.

На окраине города они подъехали к закрытым глухим воротам. За забором шумел густой сад. Ворота тотчас открылись, и пролетки с мягким хрустом покатились по усыпанной песком аллее, которая вела к небольшому красивому особняку с крыльцом из белого мрамора. Этот дом до недавнего времени принадлежал местному архиерею. Год назад его владелец сбежал за границу, и особняк стал бесхозным — для учреждения он был мал, а жить в нем никто не хотел. И вот он, наконец, пригодился…

Стол был накрыт в огромной комнате, где в камине жарился шашлык. Молодой человек с военной выправкой, но в белой поварской куртке и белом колпаке, точно шпагами, ловко орудовал шампурами, на которых, распространяя пряный запах, сочилось жареное мясо.

«Адъютант князя подполковник Строгач» представил Фомичеву еще троих.

Один из них, худой, с сухим строгим лицом, как-то неловко шагнул вперед и, приставив ногу, поклонился Фомичеву и четко назвался:

— Арвид Силиньш.

Силиньш не случайно представлялся первым: он коллега Фомичева по НСЗРиС, возглавляет хорошо работающую ростовскую организацию, к нему, собственно, и направлялся Фомичев.

— Здравствуйте, дорогой Силиньш, рад с вами познакомиться, — ответил Фомичев, пожимая жесткую руку латыша.

Силиньша довольно невежливо оттеснил адъютант князя, который уже представлял Фомичеву следующего.

— Мозг всего нашего подполья на юге господин Козловский, — сказал он о мужчине лет пятидесяти в старомодном сюртуке и стоячем крахмальном воротничке с отгибами. Пожимая руку Фомичева, Козловский уколол его быстрым взглядом острых глаз, прячущихся под мохнатыми бровями, и сказал какую-то фразу по-французски, на что Фомичев только глухо хмыкнул.

— Полковник Истратов! — так подчеркнуто коротко, словно больше никаких пояснений и не требовалось, был представлен Фомичеву худой и чрезмерно высокий мужчина лет сорока в полувоенной форме — на нем были партикулярные черные в полоску брюки, а китель — со следами от погон и орденов…

Все дальнейшее было исполнено выспренней и многословной торжественности, обычной для званого обеда на Кавказе. Тамадой стал подполковник Строгач, он с места в карьер произнес длинный тост, сводившийся к мысли, что из гнезда орла вылетают только орлы. Однако княжеский адъютант, видимо, решил, что до Фомичева смысл его тоста не дошел, и потому, чокаясь с ним, он сказал: