Вверх тормашками - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзен Андерсон cтр.№ 42

Он фыркнул. «О чем? Может, о том, как осуществить это на практике?»

В ярости он приступил к другой серии упражнений, все это время ругаясь себе под нос.

Вероника поднялась в своей старой ванне с фигурными ножками в форме звериных лап и выдернула пробку. Вода закружилась вокруг отверстия стока. Ощущения от горячей пузырящейся ванны были чудесны, но, совершенно очевидно, не дали расслабляющего эффекта, как она себе представляла. Она потянулась за полотенцем, с унынием признавая, что ее мозг втянут в круговорот со скоростью вращения восемьдесят миль в час и что с этим нужно что-то делать. Замешательство было вызвано главным образом Купером.

Главным образом! У нее вырвался смешок. Святая наивность. Это было вызвано исключительно Купером.

Она бы с радостью списала свое неуемное волнение на «Тонк». Видит Бог, сегодня был сумасшедший вечер, от начала и до конца. И хотя, несомненно, это был дополнительный стресс, основным виновником все же являлся Куп, точнее — ее неадекватная реакция на него. Это заставляло ее мозг работать на полных оборотах. Физически она была измотана до предела, но настолько взвинчена, что в таком психическом состоянии перспектива уснуть представлялась далекой мечтой.

Шагнув из ванны, Вероника быстро вытерлась полотенцем и задумчиво прочертила круг в зеркале над раковиной. Может быть, если подогреть молока…

Она состроила гримасу и повесила полотенце сушиться. Да. Правильно. Вероятно, теплое молоко избавит ее от всего, разве что за исключением содержимого желудка. Пар в остывающей ванной комнате начал рассеиваться. У Вероники застучали зубы, едва она успела закончить втирать в кожу детское абрикосовое масло. Она влезла в свежую пижаму, торопливо сполоснула лицо и наложила немного увлажняющего крема.

Теплого молока нет, а вот стакан вина…

Гм… Зубная паста и вино? О таком сочетании она как-то не задумывалась. Кого она хочет обмануть? Ей нужно просто выспаться. Только сон может помочь ей избавиться от мыслей о Купере Блэкстоке. Она не могла поверить, что этот человек так завладел ее умом и так ее волнует. Что у нее общего с ним, кроме желания трахнуться?

Абсолютно ничего. И видимо, единственное, почему ее так притягивает его тело, — это строгий эдикт, изданный ею самой. Он гласил, что она не может это себе позволить. Что-то похожее было с ее соседкой по комнате во время учебы в колледже. Та девушка, казалось, никогда не хотела сигарету так сильно, как в то время, когда не могла найти спичку.

Вся эта неразбериха напоминала какую-то навозную кучу. Вероника решила пригрести ее прямо к двери Мариссы. Это она во всем виновата. Вертелась весь вечер вокруг Коди, как большой пульсирующий сгусток гормонов, и ее навела на эти же мысли.

Кляня ледяные доски на полу, Вероника совершила отважный бросок по коридору. Она вбежала в свою спальню и нырнула в постель. О ужас, до чего же она была холодная! И этому, казалось, не будет конца. Но постепенно сердце снова вошло в устойчивый ровный ритм, и тепло ее тела хоть как-то согрело постель. Во всяком случае, теперь можно было вытянуться под одеялом, не боясь отдернуть ногу при встрече с холодными простынями. Мало-помалу Вероника начинала расслабляться и, когда ее лихорадочно работавший мозг стал успокаиваться тоже, наконец задремала.

Но ненадолго. Через несколько минут ее сон прервал страшный грохот над головой.

Она вскочила и села в постели, резко согнув ноги. Сердце ее колотилось так сильно, словно пыталось пробиться сквозь грудь и выскочить наружу. Вероника сбросила одеяла и выскочила в коридор, немедленно ударившись обо что-то ногой и ушибив большой палец. Чертыхаясь и прихрамывая, она добежала до конца коридора. Как только она открыла дверь, выходящую на лестницу, на уши ей с мансарды вылился поток поистине вдохновенной брани.

— Купер, с вами все в порядке? — крикнула Вероника и заковыляла по ступенькам наверх.

— Если только ваше определение «порядка» подразумевает тупость! — прорычал Куп. — Осел безмозглый, нескладный… — Судя по его задыхающемуся голосу, он вынужденно прервался, избежав не вполне цензурного выражения, как раз когда Вероника поднялась на верхнюю ступеньку. — Черт побери, не могу поверить, что я уронил эту штуку.

О Боже! Вероника остановилась в дверях, изумленно глядя на него.

Куп стоял перед своей кроватью, обнаженный по пояс, как в ту ночь в баре, когда он скинул рубашку. Только на этот раз его золотистая кожа блестела от пота, начиная ото лба и до прилипших к бедрам свободных тренировочных брюк. О Боже, какой у него был торс! Хотя она могла бы не удивляться, увидев спортивные снаряды, лежащие недалеко от того места, где он стоял.

Вероника провела пальцем вдоль атласного канта на воротнике. По идее она должна бы мерзнуть в своей пижаме, потому что мансарда отапливалась даже хуже, чем второй этаж. Стекла маленького окна украсились заиндевелым сине-голубым узором, но ей было так жарко, словно она находилась на каком-то тропическом острове. Тепло пульсировало в жилах, распространяясь до самых кончиков пальцев. Она смотрела на Купа, и не было у нее большего желания, чем сдернуть с себя пижаму и прижаться грудью к его твердому загорелому торсу. И не известно, что было бы потом, если бы она не остереглась и не отступила назад, когда ее плоть, охваченная возбуждением, уже была готова ринуться к нему.

Вероника оторвала от него глаза и посмотрела на штангу, предмет, очевидно, навлекший его гнев.

— Итак, если я правильно поняла, — сказала она, прочистив горло, — вы — тупой осел, но в сущности целый и невредимый?

— Да. Почти что.

Куп так надулся, что ей сразу захотелось поверить в его искренность. Но затем его губы изогнулись в притворной самоуничижительной улыбке. Эта улыбка вывела Веронику из себя. Он был так раздражен, что это было совершенно очевидно, но тем не менее не поддавался дурному настроению. И оно не мешало ему смотреть на ситуацию с легким юмором.

— Ладно, — твердо сказала Вероника. — Тогда будет совсем невредно, если я сделаю это.

И она набросилась на него.

Куп едва успел подвести руку под ее маленькие круглые ягодицы и, опоясав ее другой рукой за спину, перекувырнулся. Они упали на кровать, целуясь.

Дело кончилось тем, что Вероника оказалась распростертой на нем. Он крепче сомкнул пальцы, чтобы заякорить ее в таком положении, затем скользнул свободной рукой к ней на затылок. Удерживая неподвижно ее голову, он с жадностью утолял свой голод, который, казалось, накапливался веками. Куп уже склонен был думать, что никогда не сможет поцеловать ее снова. О Боже, у нее были такие нежные губы! И такие сладкие.

Сколько минут прошло? Куп совсем потерял счет времени, когда она подняла голову и растерянно заморгала. Его пальцы вплелись ей в волосы, чтобы не дать ей отодвинуться слишком далеко. Глядя на ее распухшие губы, точно после укуса пчелы, он улыбнулся и провел вокруг них языком.

Вероника тихо простонала и наклонила голову ниже, чтобы предоставить ему больше свободы. Все мужское, что только в нем было, тотчас же поднялось заявить о себе. Он приподнялся на матрасе, чтобы углубить поцелуй, но этого было недостаточно. Тогда он перекатился вместе с ней и повис на локтях над ней. Во время этого внезапного движения их губы разъединились. Куп ухмыльнулся при виде ошеломленного лица Вероники. Она снова заморгала и недоуменно спросила: