– Хорошо, – вздохнул начальник охраны. – Может
быть... Павел Андреевич, я вам изложу некоторые соображения позже, когда мы
будем одни. А то...
– Говори, чего мямлишь, – поторопил его Потапов. –
Тут все свои. Да?
И сурово посмотрел на главного инженера. Тот покорно кивнул
и дальше сидел с видом человека, которому предложили выбор между ядом и
электрическим стулом.
– Если Ложкина нейтрализовать, – негромко отчеканил
начальник охраны, – все будет гораздо спокойней. Я про него много слышал.
Он сумасшедший, с ним договориться нельзя, денег он не берет. Пока он здесь,
нам покоя не будет.
– С ума сошел? – взвился Потапов. – Он сюда прибыл
как полномочный представитель зарубежной организации. Зачем нам международные
скандалы? Это может выйти на федеральный уровень, и тогда вообще не отмоемся. И
потом, приучайся уже работать цивилизованно. В рамках закона. Подумай, подключи
милицию. Ведь можно этого Ложкина арестовать за что-нибудь? За хулиганство или
за то, что улицу на красный свет перешел. Поговори с ребятами в УВД. Посадим
ненадолго, но в прессе его таким бандитом выставим, что даже свои от него
отвернутся. Я могу сделать официальное заявление относительно полной
экологической безопасности нашего строительства. Опубликуем документы, на
основании которых мы строим курорт на берегу озера.
– Так эти экологи – они же упертые, если они уже зацепились
за нас – не выпустят. Психи сегодня – не дефицит.
– Мне что, больше делать нечего? – не выдержал
Потапов. – У меня два контракта на сто тридцать миллионов евро лежат, а я
какими-то канарейками занимаюсь. Принимай меры, потом мне доложишь. Мы входим в
завершающий этап строительства, скоро обратной дороги уже не будет. Пусть тогда
они своих редких пташек дома на чердаках разводят.
* * *
– Мариночка, давай посмотрим местные новости. Составишь мне
компанию?
– С удовольствием, дядя Витя.
Марина помогла дяде удобно устроиться в гостиной и, взяв
пульт, уселась в любимое широкое кожаное кресло.
– Удовольствия не обещаю. Наши телевизионщики провинциальны,
но при этом наглы и жадны до денег. Мне они в свое время много крови попортили
своими репортажами и расследованиями. С тех пор я смотрю только центральные
каналы.
– Но иногда хочется по старой памяти своих кровопийц
послушать?
– Ты правильно все понимаешь, – кивнул
Иззбуцкий. – Ты мои глаза и уши в городе, и я тебе благодарен за то, что
держишь меня в курсе всех новостей. Но иногда разбирает посмотреть – что там
нового у них без меня происходит.
– И убедиться, что ничего не меняется в этом лучшем из
миров? – засмеялась Марина.
– В общем-то да, – согласился Виктор Федорович.
Зажегся огромный плазменный экран, и в тот же миг из
динамиков грянуло:
– Вы смотрите вечерние новости на канале СТВ-Прим. В студии
Светлана Дмитрюхина. Здравствуйте. Мы начинаем программу со скандального
происшествия на строительстве курорта «Солнечный».
Несколько минут на экране старушки метали в грейдеры
помидоры, матерились охранники, бегали голые красотки и глупо улыбались растерянные
рабочие. Наконец в кадре возник суровый и решительный корреспондент с огромным
микрофоном в руке. Казалось, еще секунда, и он метнет этот микрофон вместо
гранаты в бетономешалку, а сам, рванув на груди майку, бросится под гусеницы
ближайшего бульдозера.
Но ничего такого не произошло. Из всего увиденного и
услышанного молодой человек с микрофоном сделал довольно странный вывод:
– Множество раз общественность города выступала против
появления у нас нудистских пляжей. И вот мы видим результат – возмущенные
пенсионерки с детьми вынуждены вступать в столкновение с охранниками, которые,
вместо того чтобы охранять строительные объекты, бегают за голыми женщинами.
После этого героические интонации исчезли, и тон
корреспондента стал предельно язвительным:
– В связи с этим хочется задать вопрос городским властям и
лично мэру Рощину – сколько еще мы будем терпеть подобное безобразие?
Избуцкий повернулся к Марине и удивленно спросил:
– Ты что-нибудь поняла?
– Нет, а вы?
– Я тоже. Только вот бедному Рощину непонятно за что
досталось. Это мой преемник, толковый мужик. Последние пять лет был у меня
заместителем по жилищно-коммунальному хозяйству. Представляешь, раньше меня вот
так, к месту и не к месту приплетали. Но, конечно, с этим строительством
столько проблем. Хоть это уже без меня началось, но мои бывшие сослуживцы
кое-что рассказывают.
– Но ведь для города хорошо, что строится такой курорт?
– Как тебе сказать. Хорошо-то хорошо, но не для всех. Ведь
раньше как здесь было? Ты же знаешь, что вода в озере многие десятилетия, даже
столетия считалась целебной?
– Да, я еще в Москве читала летописи. Очень
интересно, – поддакнула Марина.
– Озеро Золотым называлось, представляешь? А предки не
дураки были, понимали толк в таких делах. Сюда почти до самой революции члены
царской фамилии приезжали здоровье поправлять. Однажды, говорят, сам святой
черт Гришка пожаловал.
– Распутин? – ахнула Марина.
– Так рассказывают. При советской власти сюда партийцы
зачастили. Санаторий им построили, до сих пор стоит. Правда, сейчас в запустение
пришел, никому не нужен.
Избуцкий о чем-то задумался, потом неожиданно резко сказал:
– Здесь же два моря рядом, в итоге все курортники туда и
перекочевали. Советская власть всякую мистику не любила – что еще за волшебная
вода да как это объяснить с точки зрения материализма... Построили неподалеку
от озера дурацкий заводишко, никому не нужный. И стали в озеро всякую дрянь
сливать. Вода, естественно, цвет изменила. В озере какой-то моллюск редкий
обитал – тот вообще погиб. Вроде бы и цвет воды от этого моллюска зависел.
Ученые письма в правительство писали, скандал был, ужас. Заводик закрыли,
только озеро уже не то стало. В общем, последние годы ездили сюда в основном
дикари-туристы и экологи, интересующиеся местной фауной. На счастье, птичка
одна редкая здесь осталась гнездиться. Знаешь, местные ведь жили в основном
заработком с курортного сезона, поэтому многие в те годы переехали ближе к
Черному или Азовскому морю, у кого как получилось.
И вот в прошлом году объявился этот миллионер-строитель Потапов.
Стал землю по берегу скупать и строить новый курорт. Планы у него, конечно,
грандиозные, но только вот с людьми не считается. Ему ведь все больше и больше
земли надо, а у местных жителей здесь летние домики, сады, огороды. Так люди
Потапова им одной рукой деньги суют, причем небольшие, а другой грозят –
смотрите, мол, все равно отнимем, только бесплатно. Не дело это. Тут уже и суды
были, и склоки всякие, и шумиха газетная. Вот я поэтому и говорю – по большому
счету, может, для города все это неплохо, но для кого-то – трагедия.